20 декабря 2017 года исполняется 100 лет органам
государственной безопасности ВЧК-КГБ-ФСБ России. Вместе с российскими
сотрудниками органов госбезопасности данный юбилей отмечают и их белорусские
коллеги из КГБ, где сохранилась идейная преемственность спецслужб. Александр
Лукашенко ещё 15 декабря поздравил
сотрудников белорусского КГБ и заявил, что всегда будет с ними на
передовой.
А пока в России, Беларуси и их странах-союзниках, в том
числе непризнанных,
готовятся отмечать юбилей, на Украине идёт ожесточённая борьба национальных
элит с Вашингтоном, который пытается защитить созданное по его инициативе
Национальное антикоррупционное бюро.
Потому 100-летие органов безопасности — не только праздник
для тех, кто причастен к работе спецслужб, но и повод для исследования того,
куда пришли республиканские органы госбезопасности спустя 26 лет после распада
СССР, какая им отведена роль в системе государственной власти и насколько они
самостоятельны.
Оценить весь масштаб взаимодействия спецслужб на
постсоветском пространстве не представляется возможным как по причине
отсутствия в открытом доступе достаточного объёма информации, так и по причине
фундаментальности данной темы. Потому
данный текст носит обзорный характер и объективно не может претендовать на всю
полноту исследования.
В качестве главных индикаторов суверенности постсоветских
республик можно считать тесноту их контактов между собой, факт обучения кадров
национальных спецслужб в учебных заведениях Российской Федерации, где
сохранилась как интеллектуальная, так и материальная база, а также ряд
совместных проектов, например, по охране государственной границы.
И как показывает постсоветская практика, перед политическим
руководством республик СНГ в своё время стояла дилемма: продолжать тесное
сотрудничество с Федеральной службой безопасности России и Службой внешней
разведки или же постепенно терять компетенцию и в итоге оказаться в зависимости
от США и ЕС, что автоматически приводит к утрате национального суверенитета и
попаданию под прямое внешнее управление.
Дилемма постсоветской безопасности
В зависимости от геополитической ориентации дилемму
безопасности в постсоветских республиках решили по-разному. С позиции
национальных республик обеспечение госбезопасности требовало совершить выбор:
готовить кадры для своих спецслужб самостоятельно, направлять их на учёбу в
Россию или же позволить учить их спецслужбам других стран.
У каждого из вариантов были свои достоинства и недостатки.
Самостоятельная подготовка национальных кадров, на первый взгляд, обеспечивала
всю полноту суверенитета, однако в реальности сотрудникам спецслужб не хватало
знаний — профессионалы остались в России, а национальные кадры неизбежно
отставали в методиках обучения.
Доверить подготовку специалистов коллегам из России смогли
не все республики: Прибалтика практически сразу оказалась в антироссийском
лагере, попав в орбиту США и ЕС, а местные националисты крайне быстро провели люстрацию и изгнали из спецслужб тех, кто не стал абсолютно лояльным по
отношению к новым властям.
В остальном же политическим руководством постсоветских
республик было принято решение готовить большую часть кадров для органов
госбезопасности самостоятельно, а подготовку остальных доверить России.
Потому условно 14 постсоветских республик можно разбить на два лагеря: страны, спецслужбы которых продолжают сотрудничать с ФСБ и СВР, и страны, где от данного сотрудничества отказались, а после и вовсе перешли к конфронтации.
Первый лагерь — это Беларусь, Казахстан, Армения, Кыргызстан, Таджикистан,
Узбекистан, Азербайджан, а также Абхазия и Монголия. Сотрудничество с данными странами
осуществляется как в
двустороннем формате, так и в рамках организаций, например, Коллегии
Пограничного комитета Союзного государства или СНГ.
Взаимоотношения спецслужб данных стран регулируются джентельменскими Астанинскими соглашениями 1993 года, в соответствии с которыми ведомства не «работают» друг против друга. Впрочем, соглашения являются неписаными и периодически нарушаются.
С Арменией у России особые отношения: с 1992 года действует Договор о статусе Пограничных
войск Российской Федерации, находящихся на территории Республики Армения, и
условиях их функционирования. В соответствии с данным соглашением Ереван доверил ФСБ России охрану
армяно-турецкой и армяно-иранской границы. При этом 2/3 личного состава
армянского погрануправления ФСБ России — граждане
Армении.
Наиболее тесными являются контакты между белорусским КГБ и российской ФСБ: об особом характере сотрудничества свидетельствуют не только факты обучения белорусов в России и заявления Александра Лукашенко о помощи ФСБ в предотвращении терактов, но и то, какое раздражение вызывает это сотрудничество у белорусской оппозиции и украинских постмайданных политиков.
Реакция народного депутата Украины на задержание белорусским
КГБ украинского шпиона Павла Шаройко.
Особняком стоит Туркменистан, но не по причине своей
антироссийскости, а из-за политики нейтралитета: с 1999 года туркмено-афганскую
границу охраняют туркменские
пограничники, а не их российские коллеги. В то же время туркменские
пограничники в 2014 году числились среди
выпускников Пограничной академии ФСБ России.
Второй лагерь — страны, чьё руководство решило проводить
антироссийскую политику, в частности, Литва, Латвия, Эстония, Молдова, Грузия и
Украина.
Отказ политиков от глубокого сотрудничества с Россией привёл
спецслужбы:
- на первом этапе к ослаблению их кадрового потенциала и
вербовке части личного состава иностранными спецслужбами с превращением
завербованных в прямых проводников политики США;
- на втором — к превращению национальных спецслужб в
фактически подразделения ЦРУ, чья задача — исключительно борьба с Россией;
Допрос задержанного в Крыму украинского диверсанта
- на третьем — к созданию США и ЕС в постсоветских
республиках независимых от национальных элит силовых ведомств, чья задача —
удержание контроля над элитами колонизированной страны.
Особенно ярко этот процесс виден на Украине и в Молдове,
которые находятся на полпути между полной деградацией национальных спецслужб и
созданием подконтрольных США и ЕС специальных антикоррупционных органов,
подменяющих спецслужбы в сфере внутренней политики.
Американская колониальная администрация
Украинская Служба безопасности деградировала постепенно и
отнюдь не сразу превратилась в карательно-репрессивный орган, чья задача —
борьба с внутренними врагами. И, конечно же, кадрам СБУ пришлось постараться,
чтобы попасть
в ежегодный отчёт ООН, которая обвиняет украинскую спецслужбу в массовых
нарушениях прав человека.
Первоначально СБУ была занята сохранением целостности
Украины: в 1990-х она боролась против крымских чиновников, которые желали
получить максимальную автономию от Киева. Потом СБУ курировала деятельность
исламских экстремистов из Хизб-ут-Тахрир и Меджлиса, которые на полуострове
были противовесом для политически неблагонадёжных русских.
Параллельно развивалось взаимодействие и с украинскими
националистами: они, как и крымские татары-радикалы, прошли путь от опекаемых
спецслужбами групп до сил, которым поручают запугивание или физическое
устранение политических противников.
Например, террористическая неонацистская группировка C14 устраивает
свои акции по наводке и под контролем СБУ; в декабре 2017-го появилась
информация, что С14 станет
официальной силовой структурой в Киеве.
На качественно новый уровень перерождение СБУ вышло после Евромайдана: должность главы службы во второй раз занял завербованный в начале 2000-х ЦРУ Валентин Наливайченко. Завербовал Наливайченко Валерий Кондратюк, который после госпереворота на Украине на время стал главой контрразведки Украины. СБУ в 2014–2015 годах очистили от политически неблагонадёжных сотрудников и «влили» новую кровь из числа курсантов и просто радикалов.
В декабре 2014 года на фасаде главного управления СБУ в
Киеве висел флаг США. Официально
его вывесили из-за визита замгоссекретаря США по контролю над вооружениями
и международной безопасности. Неофициально сотрудники ЦРУ тогда занимали
один из этажей в данном здании.
Теперь же ЦРУ контролирует СБУ, а посол США может приструнить практически любого украинского политика. Впрочем, данный контроль не является абсолютным: СБУ руководит ставленник Порошенко Василий Грицак.
Однако структурой СБУ США и ЕС недовольны и требуют
реформировать спецслужбу, урезав её полномочия и поставив под контроль так
называемой «общественности».
«Спецслужба не должна быть подконтрольна кому-то одному, пусть даже и президенту. Она служит обществу, поэтому должны быть разработаны механизмы контроля: общественный, парламентский и государственный. Парламентский контроль должен быть обязательно».
Экс-глава Службы внешней разведки Украины Николай Маломуж о реформе СБУ.
Теперь перед США стоит качественно иная задача:
создать механизм, который позволил бы в обход украинских судов и
правоохранительной системы судить любого украинского чиновника.
Данные инструменты созданы — это Национальное
антикоррупционное бюро Украины (НАБУ) и Специализированная антикоррупционная
прокуратура (САП), с которыми украинский политикум в лице Петра Порошенко и
генпрокурора Юрия Луценко ведёт
отчаянную
борьбу.
Вашингтон же прибегает как к внешнему давлению, так и к
воздействию изнутри: упомянутый Валентин Наливайченко признал, что лично передал
в Вашингтон компромат на Порошенко, а после помог
Михаилу Саакашвили прорваться на территорию Украины после того, как его лишили
украинского гражданства.
Цель протестов, возглавляемых Саакашвили, — не свернуть
Порошенко, а заставить его смириться с деятельностью НАБУ, а также создать
Специализированный антикоррупционный суд, то есть позволить США по своему
усмотрению заводить уголовные дела против украинских чиновников и судить их.
Примечательно, что в конфликте между украинской властью и НАБУ США, ЕС и МВФ открытым текстом требуют от Киева оставить бюро в покое и не мешать ему работать.
«Твиттер» посольства США в Киеве недвусмысленно
высказывается: «Ожидаем дальнейших шагов Украины по созданию
антикоррупционного суда в соответствии с рекомендацией Венецианской комиссии».
Американский Госдеп открыто признаёт, что в ряды НАБУ внедрены сотрудники правоохранительных органов США. Сами же антикоррупционеры активно нарушают украинское же законодательство: внедряют секретных агентов, прослушивают чиновников и провоцируют их брать взятки.
Не обошлось и без традиционных украинских «грантоедов»: они
активно принялись защищать
творения своих работодателей.
Порошенко же остаётся только обещать
оставить НАБУ в покое и пытаться тихо саботировать
деятельность США. А 18 декабря стало
известно, что США не дали возможность Порошенко единолично сформировать
судейский корпус Верховного суда Украины, вместо этого назначив туда своего
ставленника.
В похожей ситуации находится и Молдова: там, помимо
аналога СБУ — Службы информации и безопасности (СИБ), действуют Антикоррупционная
прокуратура и Национальный антикоррупционный центр (НАЦ), которые «чистят»
органы государственной власти от коррупционеров.
Особенного сопротивления у молдавских элит деятельность
прокуратуры и НАЦ не вызывает, что, по всей видимости, вызвано меньшим полем
для политических манёвров и знакомством с опытом соседней Румынии, где США и ЕС
добились того, чего пока не могут добиться от Украины.
Вместо спецслужбы антикоррупционеры
Попадание в зависимость от США и ЕС приводит к тому, что
национальные спецслужбы как таковые становятся ненужными, особенно если
страна не втянута в открытую конфронтацию с Россией.
Такой пример — Румыния, где подконтрольный США и ЕС
Национальный антикоррупционный директорат принялся настолько активно сажать
румынских чиновников, что тюрьмы оказались переполненными, а местные элиты
зимой 2017 года решились на бунт и попытались принять декрет об амнистии и
декриминализации части должностных преступлений.
В ответ румынские НКО при поддержке своих сторонников
устроили в Бухаресте массовые протесты и добились
от румынского правительства отмены данного декрета. Как и в случае с
Украиной, ЕС тогда поддержал
своих антикоррупционеров.
Данный переполох вызвала деятельность Национального
антикоррупционного директората (НАД) Румынии во главе с бывшей баскетболисткой,
а после генпрокурором Лаурой Кевеши.
Глава украинского НАБУ от лица Украины подписывает
меморандум о сотрудничестве со своим румынским наставником, директором НАД
Лаурой Кевеши.
Только в 2015 году румынская разведка прослушала 20 тысяч
телефонных разговоров для НАД, а директорат предъявил обвинения 1250 румынским
чиновникам, в том числе премьер-министру, бывшим министрам, депутатам
парламента, мэрам, председателям окружных судов, судьям и прокурорам.
В 2014 году 4 года тюрьмы получил бывший
премьер Адриан Нэстасэ. А в 2016 году НАД оказалось под силу изгнать из
политики бывшего президента Румынии Траяна Бэсеску (за решётку попал брат Траяна
Мирча), когда тот пожелал стать мэром Бухареста: НАД просто обвинил его в
коррупции. Ирония судьбы в случае с Бэсеску состояла в том, что именно он
назначил Ковеши в НАД, но развязал руки коррупционерам сменщик Бэсеску — этнический
немец Клаус Йоханнис.
42% всех дел, рассматриваемых НАД в 2015 году, — случаи
злоупотребления служебным положением, которые не являются коррупцией в
общепринятом определении данного термина. Бухарестским элитам в итоге удалось
через Конституционный суд несколько сузить компетенцию антикоррупционеров, но
это не слишком помогло.
В то же время из 10 947 дел, которые к 2016 году были в
ведении НАД, лишь 1 258 дошли до судов, которые в 92% (в ЕС оправдывают около 20% подозреваемых в коррупции) выносят обвинительные приговоры. Остальные 9 689
дел находились на разных этапах расследования и использовались в первую
очередь как средство политического давления.
При этом с подозреваемыми особенно не церемонятся: часто
дела возбуждают против членов их семей, суды избирают в качестве меры
пресечения взятие под стражу на 180 дней, мелким коррупционерам предлагают
сделку со следствием в обмен на показания против более крупных подозреваемых.
Румынская Фемида послушно исполняет требования
антикоррупционеров. Порой настолько послушно, что успевает начать рассмотрение
ходатайства НАД в 2:40 ночи, а к 3:40 ордер на арест оказывается уже по пути в
полицию. Именно так было с бизнесменом Дэном
Адамэску, судьбу которого суд решил за 20 минут. Позже адвокат Адамэску покончил
с собой, бросившись под вагон метро, а сына Дэна арестовали в Лондоне по
запросу из Бухареста.
Резвость НАД в борьбе с коррупцией дошла до того, что в 2016 году британский мозговой центр «Общество Генри Джексона» выпустил 28-страничный доклад с разгромной критикой деятельности румынских антикоррупционеров, где прямо сравнивает их методы деятельности с методами во времена «тоталитарного коммунистического режима».
В то же время деятельность Кевеши поддерживают свыше 60%
граждан Румынии, что неудивительно: людям всегда приятно наблюдать за тем, как
наказывают элитариев. И тот факт, что их наказывает структура, созданная под
давлением ЕС, ничего не меняет.
***
- Пример румынского НАД чётко показывает, что ожидает элиты тех стран, чьё руководство решило сперва испортить отношения с Россией, а затем отказаться готовить кадры для своих спецслужб, доверившись «партнёрам» из США и ЕС.
- Украина же — пример того, что разложение спецслужб, отсутствие притока «новой крови» (примерно с 2010 года СБУ перестало направлять курсантов на обучение в Россию) оканчивается их поражением в противостоянии с ЦРУ и попаданием под внешнее управление.
- Населению остаётся лишь радоваться тому факту, что хоть кто-то наказывает зарвавшиеся республиканские элиты, именно потому протесты против амнистии коррупционеров вызвали столько масштабную поддержку среди граждан Румынии.
- Освободиться от прямого внешнего управления, усиленного деятельностью антикоррупционеров, практически невозможно из-за сильнейшего внешнеполитического давления и тесной кооперации между мутировавшими спецслужбами, которые фактически перестают быть национальными, подчиняясь внешним силам, и антикоррупционерами.
- Для борьбы с коррупцией совершенно необязательно передавать страну под внешнее управление — коррупционеров более чем успешно судят в Беларуси и с недавних пор в России.
