Пока военные «эксперты» и всевозможные политические консультанты наперебой утверждают, что США уже созрели для бомбёжек иранских военных объектов, реальность диктует совершенно иной подход к исследованию иранской проблемы.

Лишь при изучении исторических фактов и всестороннем анализе ситуации в разные периоды новейшей истории Ирана неблагодарное дело предсказаний и прогнозов становится похожим не на гадание на кофейной гуще, а на опирающееся на аналогии из прошлого научно обоснованное прогнозирование.

Аналитиков НАТО и наших псевдостратегов, не влияющих на военные решения, но зависших над картами предполагаемого театра военных действий, показательно волнует не только стратегический ресурс Ирана, но и его мобилизационные резервы. Эти аспекты важны, но не составляют полной картины иранской действительности, на которые стоит обратить внимание.

Эти «стратеги» ходят по всем политическим программам и из эфира в эфир нагнетают и без того напряжённую атмосферу, надувая щёки лишь потому, что им удалось выучить наизусть название какой-нибудь ракеты или имя какого-нибудь иранского деятеля, что получается у них гораздо труднее.

Кроме того, вне зависимости от заключений и рекомендаций досужих всезнаек, существует чёткое восприятие Ирана как монолитной страны, где более 90 % населения исповедует шиизм и свято верит верховному муджтахиду-аятолле Али Хаменеи. Так ли это на самом деле?

Действительно ли нет влиятельной оппозиции, способной на предательство «во благо» или за деньги (как это произошло в соседнем Ираке)?

Не переметнутся ли генералы и либералы из правительства на Запад, как предрекает уважаемый мной аналитик Семён Багдасаров? Вспомним, для примера, как это сделал первый президент Ирана Абольхасан Банисадр, примкнувший к левацкой «Моджахедин Е Хальк», которая объявила войну власти священников. Тогда же оппозиционеры подтянули в свой стан и курдских сепаратистов.

По сути, в 1981 году Банисадр в момент самой горячей фазы противостояния с Соединёнными Штатами предал собственную страну, сбежав во Францию с помощью симпатизирующих ему офицеров ВВС Ирана, которые для этого угнали гражданский «Боинг».

Постараемся понять, грозит ли сегодня Ирану интервенция, так ли страшны пресловутые санкции, или Ирану стоит опасаться чего-то совершенно другого. В частности, предательства внутри.

Отсроченная на десятилетия война

Являясь космической державой, успешно запустившей четыре околоземных спутника с собственного космодрома Семнан на севере страны, Иран обладает уже не только превосходной ракетой-носителем, проверенной в деле, но и эффективным ракетным оружием, способным нести ядерные боеголовки.

Радиус действия баллистических ракет «Шахаб» и «Хорремшехр», к примеру, достигает двух тысяч километров. Уже после озвучивания этих фактов возникает большое сомнение в том, что страны коалиции НАТО поддержат гипотетическую инициативу США по эскалации иранского конфликта в 2020 году до его горячей фазы и прямого вторжения, как это было в случае с Ираком в 2003-м.

Такой вывод напрашивается ещё и потому, что ракеты Ирана без труда смогут долететь до территории Евросоюза.

Существует ещё ряд факторов, которые способны не просто отсрочить войну, но и превратить этот тлеющий конфликт в вечный цивилизационный спор ровно до тех пор, пока Иран перестанут считать изгоем и примут в пул ядерных держав. Что, на мой взгляд, тоже не за горами.

Начнём с главного. По населению Иран превосходит разгромленный коалицией Ирак в два с половиной раза. Причём более 60 % из 81 миллиона населения исламской республики составляет молодёжь, не достигшая 30 лет.

Для вторжения в Иран коалиции потребовались бы силы, как минимум вдвое превышающие контингент США и сателлитов, вторгшихся в Ирак в 2003 году. Тогда в интервенции было задействовано более 160 тысяч военнослужащих. Это означает, что оперативно нарастить группировку союзники не смогут, что исключает внезапность нападения.

Идём далее. Потенциальных интервентов очень волнует финансовая составляющая, возможности военно-промышленного комплекса исламской республики. А Иран, занимающий второе место в мире по запасам газа и третье — по запасам нефти, даже при том колоссальном экономическом прессинге, который испытывает с 1979 года, умудряется ныне наращивать не только свой индустриальный потенциал, но и получать маржу от продажи нефти в размере не менее 25 миллиардов долларов в год. Растёт товарооборот с Китаем, крупнейшим покупателем иранской нефти, а торговля с соседним Пакистаном приближается к цифре в 5 миллиардов долларов в год.

На положительное сальдо товарооборота влияют и новые открывшиеся рынки сбыта для иранских товаров. Иран, который имел довольно натянутые отношения с Ираком, после войны в заливе, устроенной коалицией, стал главным выгодоприобретателем после свержения Саддама Хусейна и теперь является основным экспортёром в эту страну.

А главное — Иран получил влияние на так называемые прокси-силы в лице шиитского ополчения в Ираке, которое, по последним данным, имеет численный состав в 100 тысяч бойцов и не особенно подчиняется иракскому президенту, который по законодательству обязательно должен быть этническим курдом.

Именно по этой причине, а также по причине дороговизны войны, усугублённой перекрытием Ормузского пролива и неминуемым уничтожением ракетами, авиацией, подводными лодками и быстроходными иранскими катерами танкерного нефтяного флота Саудовской Аравии в случае горячей фазы конфликта, сегодня стоит говорить лишь о нагнетании ситуации, но не о прямом вооружённом столкновении.

Война откладывается минимум на несколько лет. Это самый осторожный прогноз. Если набраться смелости, то можно утверждать, что Иран продержится намного дольше. Десятилетия.

В кулуарах уважаемой телевизионной программы один эксперт, который, по словам редактора, являлся специалистом в области ядерного оружия, заявил, что, если Иран приблизится к изготовлению ядерной бомбы, его немедленно разбомбят. Это, конечно же, сущая ерунда.

Почему-то этого не произошло с Пакистаном в 1998 году и с КНДР в 2005 году. Почему же это должно произойти с Ираном?

Приведу ещё несколько факторов, которые подтверждают данный тезис. Для этого постараемся понять, насколько эффективным будет удар с воздуха, без использования наземных сил.

Отразит ли Иран атаку с воздуха?

Поговорим о средствах защиты от предполагаемой массированной атаки с воздуха. Надёжно ли прикрыты средствами ПВО иранские стратегические объекты, включая порт в Бендер-Аббасе, остров Фарси в Персидском заливе, где размещены военная база КСИР (Корпуса стражей исламской революции), ядерные объекты и иные инфраструктурные элементы обороны? Надёжен ли противоракетный зонтик над Тегераном, где сосредоточено 45 % иранской промышленности?

По территории Иран больше Ирака в три раза, в географическом рельефе страны, в отличие от равнинного Ирака, достаточно гористых участков и горных лесных массивов, что даёт шанс иранским силам держать оборону в труднодоступной местности в хорошо замаскированном ландшафте. Это делает практически неуязвимыми силы ПВО Ирана, дислоцирующиеся в горах, а горы с большим количеством пиков высотой более 2000 метров составляют до 50 % территории государства.

Как известно, Иран на протяжении десятков лет эксплуатирует не только зенитно-ракетные комплексы С-200. Есть и более современные средства: С-300 (четыре дивизиона), «Тор-М1» (в 2000-х годах Иран закупил у России 29 установок) и «Бук» российского производства. Кроме того, в Иране разработан концептуальный аналог «Бука» ЗРК «Раад». Нельзя не учитывать и комплексы, закупленные в Китае, а также собственные разработки типа «Талаш» и «Мерсад». Здесь стоит заметить, что ЗРК «Мерсад» — это модификация советских комплексов.

Преодолевая техническое отставание в результате санкций и эмбарго, иранские специалисты из Аэрокосмических сил КСИР (Корпуса стражей исламской революции) придумали, как эффективно использовать устаревшие средства ПВО, а именно зенитную артиллерию.

Обзорные радиолокационные станции, модулями которых напичкана вся территория страны, позволяют наводить на цели не только ракетные установки, но и артиллерию. Средства РЛС позволяют осуществлять единое управление всеми средствами ПВО через радиорелейную и оптоволоконную связь с высокой помехозащищённостью, вывод из строя которой возможен только с помощью диверсионно-разведывательных подразделений либо же предателей, но обученных.

При воздушной атаке Иран способен отразить массированный удар авиации и ракетный обстрел, нанеся противнику значительные потери.

Вот в этом месте начинается самое интересное!

Нужны ли Трампу, на которого повесят всех собак в случае неудавшейся попытки урезонить Хаменеи, потери? Безусловно нет.

И здесь сама собой напрашивается историческая аналогия предвыборной гонки 40-го президента США Рональда Рейгана, одержавшего в 1980 году убедительную победу над Джимми Картером во многом благодаря тому, что попытка Картера вызволить заложников из американского посольства в Тегеране обернулась не просто фиаско операции «Орлиный коготь», но и гибелью восьми американских военнослужащих. «Неприемлемые потери» — всё, что с тех пор беспокоит американских президентов.

В случае с Ираном вторжение неминуемо приведёт к ним, а это значит только одно — вторжения не будет.

Трамп облегчённо вздохнул, когда Пентагон сообщил всего лишь о 34 контуженных военнослужащих после ракетного обстрела Ираном американских военных баз. Но можно с уверенностью утверждать, что ответный удар Ирана всё равно достиг цели. Причём не только военной, но и политической.

Иран продемонстрировал как минимум решительность, как максимум способность уничтожать объекты военной инфраструктуры на территории другого государства, невзирая на реакцию этого государства. И что самое невероятное, реакция страны, подвергшейся обстрелу, а речь идёт об Ираке, выразилась в том, что парламент и вышедший на улицы народ потребовали выдворить с территории страны именно американскую военщину, посчитав, что суверенитет страны нарушили американцы, когда для ликвидации иранского генерала Касема Сулеймани и его соратника из иракского шиитского ополчения Абу Махди нанесли точечный ракетный удар по Багдаду.

Такая реакция не была просчитана в Пентагоне, полагавшем, что возмущение иракцев перерастёт в антииранский демарш, а не наоборот.

Как бы кощунственно и цинично ни прозвучало, но факт остается фактом: Трампу повезло, что после уничтожения по ошибке иранских ПВО гражданского «Боинга» медиапространство было занято объяснимой реакцией на трагедию, а не ожиданием военного ответа Вашингтона на «дерзость» Ирана.

Что же касается ракетного ответа Ирана на убийство своего национального героя, то, несмотря на заявления официальных лиц Пентагона, он был высокоточным. Инфраструктура двух американских баз пострадала целиком, а военнослужащие, включая солдат из Датского контингента НАТО, получили шок, увидев после выхода из своих бункеров развороченные бетонные укрытия и воронки, где можно было закопать рефрижератор. И это при том, что в ракетном обстреле американских баз в Ираке использовались не самые мощные баллистические ракеты «Киам» и «Зульфагар», дальность которых не превышает 700 километров, а «полезная» нагрузка не превышает тонны.

Есть ли у Ирана ядерная бомба?

Поводом для интервенции альянса в Ирак послужил фейк о наличии у того ядерного арсенала.

Перед тем как дать даже гипотетический ответ на вопрос, есть ли бомба у Ирана, стоит упомянуть, что после убийства главы спецназа «Аль-Кудс» Касема Сулеймани Иран заявил об окончательном выходе из так называемой «ядерной сделки», которая предусматривает отказ страны от обогащения урана на своих центрифугах для создания атомной бомбы взамен на отмену санкций. Это может свидетельствовать о начале интенсивной работы в вопросе создания ядерного оружия. То есть в течение 5–10 лет Иран вполне способен создать бомбу и обезопасить себя от любых поползновений на свою независимость, войдя в пул ядерных стран.

Объекты ядерной инфраструктуры, пусковые установки ракет и предприятия военно-промышленного комплекса глубоко засекретят, замаскируют, поместят в шахты горных тоннелей.

Учитывая закрытость иранского общества, отсутствие информации (вспомните об известном сайте «Букинг» по бронированию отелей — там нет ни одного иранского отеля), жёсткую практику репрессий в отношении предателей, сделать это и дезинформировать МАГАТЭ иранцы смогут достаточно просто.

Известная всему миру «россыпь» ядерных объектов Ирана останется видимой частью айсберга, ширмой, отвлекающей мишенью. В недрах иранских горных хребтов будут произведены тайные работы. Иран, 40 лет испытывающий беспрецедентное давление, умеет хранить тайны и не выдавать своих партнёров.

И вот ещё что… Практика тайных закупок вооружения функционирует во всём мире. В условиях санкций многие страны бесперебойно торгуют нефтью. Вспомним хотя бы о закупке Ираном у Украины советских ракет X-55, изучение которых позволило Ирану наладить серийное производство крылатых ракет «Сумар» с дальностью 700 км.

Напомним и о том, что самой проиранской страной является Пакистан, где 75 % населения поддерживают иранцев в их борьбе с янки. Речь идёт о Пакистане, который граничит с Ираном. О Пакистане, который сотрудничает с иранским правительством в борьбе с афганскими талибами и сепаратистами-белуджи. О Пакистане, который обладает ядерным оружием.

Есть ли у Ирана право на разработку ядерного оружия в условиях постоянного унижения страны, невероятного давления на её экономику и фактического издевательства над её народами, включая попытки США финансировать террористические организации, признанные таковыми мировым сообществом, но великодушно прощённые только за то, что они противостоят официальным властям? Вопрос риторический. Но ответ на него страшен. И страшен он хотя бы потому, что именно США подталкивают страну с великой историей к созданию чудовищного оружия, так как украли у этой страны надежду дать отпор иным способом. Янки делали это методично. Сперва просто ссоря народы.

Иран выстоял, когда под благовидными предлогами террористы-леваки Раджави осуществляли теракты, когда связанные с Аль-Каидой сепаратисты из остана Систан и Белуджистан взрывали иранских военных, когда стране запрещали торговать, когда разжигали ненависть между шиитами и сунитами.

Когда США становятся выгодны террористы, они забывают даже о том, что Масуд Раджави сотрудничал с Саддамом Хусейном, и вычеркивают в 2012 году леворадикалов из списка террористических организаций. Теперь их называют антифундаменталистами.

Роль России

Выстоит ли режим аятоллы Али Хаменеи ныне? И какова может быть роль России в урегулировании иранской проблемы?

Россия не может быть в стороне от решения данной проблемы не только с точки зрения безопасности у собственных границ, в Прикаспийском регионе и на сирийском направлении, где влияние Ирана неоспоримо и где функционируют две наши базы.

Мировая энергетическая безопасность требует постоянного контакта с руководством Ирана, ведь палки в колёса американские магнаты и их менеджеры от политики сегодня вставляют именно тем странам, ресурсы которых не дают им спокойно спать.

С учётом успешности Астанинского формата, где на платформе взаимного доверия находятся компромиссные подходы у, казалось бы, непримиримых ранее противников, перспектива участия России в поисках мира очевидна. В данной связи нельзя не отметить бесспорный авторитет президента России Путина в глазах мусульманского мира как в преимущественно суннитских арабских странах, так и в шиитском Иране.

Всё потому, что гегемония США канет в лету, а Россия крепнет день ото дня. Потому, что во многих процессах урегулирования застарелых конфликтов Россия проявила себя чистым посредником, видящим приоритет в геостратегическом паритете и не претендующим на ресурсы и полезные ископаемые суверенных стран. Своих хватает. А места под солнцем хватит всем.

В этом сила и мощь России. И Иран без России больше не станет вступать в бессмысленные переговоры с янки. Это, кстати, понимает и новый посол Ирана в Москве, господин Казем Джалали, который надеется на всестороннее развитие связей. А по поводу недавнего убийства генерала Сулеймани он сказал следующее:

«Зверское преступление и террористический акт США, приведший к мученической смерти Сулеймани ... показали, что США являются не только рассадником терроризма, но и самым большим террористическим государством в мире. Настало время, чтобы миролюбивые народы, международные, региональные и мировые организации и институты отделили свой путь от этого нарушающего закон террористического режима и положили конец политике и действиям США, основанным на разжигании войны».