Эпидемия COVID-19 ещё далека от завершения, что не мешает нам скрупулёзно фиксировать изменения, которые она внесла в нашу жизнь. Одно из таких изменений — отмена глобализации и международного разделения труда. Точно так же, как гораздо раньше глобализация и международное разделение труда пытались отменить национальное государство — по причине его (якобы) ненужности в современном мире.

Предвидя возражения, тут же на них ответим. Нет, мир не перестанет быть глобальным, а международное разделение труда тоже не исчезнет. Отмена в данном случае означает лишь то, что оба эти явления перестали быть безальтернативной реальностью.

Попробуем пояснить на наиболее близком примере.

Вирус против миграции рабочих рук и капиталов

С момента подписания Маастрихтских соглашений ЕС был наиболее ёмким рынком на европейском континенте. Рынком, который формировал спрос не только на товары и услуги, но и на рабочую силу и капиталы. Центробежные силы этого рынка хорошо известны, и нет нужды описывать их ещё раз. В течение последних 25–30 лет Восточная Европа испытывает сокращение населения, в первую очередь трудоспособного. Причин у этого процесса несколько, однако основная — миграционный отток в страны Западной Европы. Оценка за 2016 год, однако к 2019-му тенденции остались теми же. 

Впрочем, были и изменения. Если прежде восточноевропейские страны были только донорами рабочей силы для Западной Европы, то с середины текущего десятилетия они тоже начали активно всасывать трудовые ресурсы — уже из Украины. Молдова, Беларусь и Россия в этом процессе, конечно, тоже участвовали. Однако именно Украина, как в своё время Польша, сделала ставку на трудовую миграцию чем-то вроде квазинациональной идеи. 

1. Люди уезжали в Европу целыми семьями. Чтобы не терять рабочего места на период вынужденного выезда (общие правила безвизового режима — 90 суток в течение 180 дней), его делили между членами семьи: мать и дочь, братья, сёстры и т. п. комбинации. 

2. Для упрощения легализации или же для возможности работать, не прерываясь на выезд каждые 3 месяца, многие украинцы оформляли себе второе гражданство. Как известно, в приграничных регионах ещё с конца 2010-х работало сразу несколько программ, дававших возможность получить гражданство Румынии, Венгрии, Чехии, Словении, Польши. Точной статистики о количестве таких бипатридов нет, однако, даже по самым консервативным оценкам, речь идёт о нескольких сотнях тысяч человек, возможно о полумиллионе.

Неофициально только венгерское гражданство имеют порядка 100 тыс. украинцев, а Румыния выдала 50 тыс. паспортов ещё 10 лет назад и с тех пор старательно оберегает данные о количестве таких граждан.

3. После Евромайдана в этой идее наметился значимый сдвиг. Если прежде гастарбайтеры стремились заработать деньги «там» и вернуться с ними на Украину (купить квартиру себе или детям, дать детям образование, построить дом, накопить на своё дело), то в последние 5–6 лет преобладает стремление остаться в странах ЕС. Об этом говорит рост количества студентов — выходцев из постсоветских стран в вузах той же Польши. 

*По данным материала «Белорусские студенты выбирают польские университеты»

Впрочем, на Украине в данном случае свет клином не сошёлся. Схожие процессы мы можем наблюдать в Беларуси и России. С той лишь разницей, что если украинцы преимущественно стремились держаться поближе к рынку с ежегодным оборотом в триллионы долларов как рабочая сила и прислуга, то россияне нередко везли туда легальные и нелегальные капиталы. Всё это тоже в целом известные истины, даже не прописные, а ветхозаветные: «Где сокровище ваше, там будет и сердце ваше». 

Призывать к возврату этих капиталов российская власть в лице президента РФ Владимира Путина начала ещё 10 лет назад. Однако по-настоящему оценить смысл этого призыва состоятельные россияне (в т. ч. выбравшие путь инвестиционного гражданства) смогли только во время эпидемии COVID-19. 

В апреле в Facebook широко разошёлся пост живущей в Лондоне Ольги Солоухиной, описывающей реалии британской медицины во время эпидемии: «Из наших — уехали абсолютно все олигархи, уехали даже все, кто ненавидел Россию, уехали все, кроме тех, кого сразу арестуют на российской границе. Уехали вообще все, и не олигархи тоже». Почему уехали? «Отменена вся страховка [страховая медицина. Частные клиники обязаны выделять определённую квоту койко-мест для пациентов с коронавирусом, что затрудняет или парализует их обычную врачебную практику. — Ред.]. Отменены все платные лечения. Вы можете представить такую ситуацию в России, что вы уже заболели и у вас куча денег, и вы говорите: за любую сумму положите меня в госпиталь и вылечите, наблюдайте за моим состоянием? Так вот, в Англии это невозможно организовать вообще ни за какие деньги».

В пару к этой публикации можно упомянуть и колонку финансиста Марка Гарбера в издании «Ведомости», где он описывает собственный опыт заболевания и лечения COVID-19. Тоже в России, хотя «был в Куршевеле, потом в Дубае». 

Сюда же можно отнести все новости и репортажи о туристах, застрявших в самых экзотических местах Юго-Восточной Азии. Особенно в той их части, где милые и добрые тайцы и индусы вдруг начинают требовать от всех европеоидов срочно убраться домой. Или же запертых на карантин трудовых мигрантов в Саудовской Аравии. 

Сидите дома

Эпидемия COVID-19 показала, как быстро мир может перестать быть большим домом. Домом, в котором можно жить в любой квартире и на любом этаже, переезжать (если, конечно, для  этого есть необходимые средства).

Деньги тут вообще ключевой момент, поскольку этот «всемирный дом» многие годы строился так, чтобы именно деньги были единственным мерилом и эквивалентом. Однако массовый поток возвращенцев на родину в одночасье перевернул этот дом кверху фундаментом. Причём возвращаются как украинские гастарбайтеры, так и российские богачи: деньги утратили свойство волшебного ключика, открывающего все двери и дающего спасительный шанс. 

Вернее, утратили не совсем, а пока лишь в тех географических широтах, где до последнего времени обретались те и другие. Поэтому украинцы едут туда, где дешевле пересидеть тяжёлые времена и где у них есть шансы получить хоть какую-то врачебную помощь. А богатые россияне бросились туда, где их деньги и связи привычно помогут «порешать». По крайней мере, они на это рассчитывают. 

При всей непохожести современных Украины и России нельзя не отметить схожесть протекавших в обоих государствах процессов. На Украине путём демонтажа суверенного государства и его включения в самую дальнюю орбиту ЕС граждане получили право доступа к европейскому рынку труда. Сначала к польскому, а в последние годы (через посредничество зарегистрированных в Польше рекрутинговых и аутсорсинговых компаний) и к общеевропейскому. 

На этом моменте хорошо знакомые с историей Европы читатели уже должны вспомнить Древний Рим и практику преференций в отношениях Рима с германскими племенами. Торговля с Римом, возможность поставки рекрутов для римских регионов — всё это было правом и привилегией, достававшимися отнюдь не каждому племени. Расплачиваться за него приходилось выдачей заложников из числа племенной знати и сменой вождей на более покладистых.

Акт этого демонтажа был реакцией граждан на (как им казалось) попытку государства лишить их единственной возможности наладить свою жизнь — путём трудовой миграции и эмиграции. 

В свою очередь, в России мы видим примерно то же самое, но уже на уровне среднего класса и элит, пытавшихся конвертировать легальный и нелегальный капитал в европейское гражданство, европейскую недвижимость, небольшой европейский бизнес. 

Но с приходом эпидемии оказалось, что лечиться лучше совсем не в тех странах, с которыми связывали своё будущее гастарбайтеры и буржуа. И даже возвращаться домой им приходилось в основном рейсами своих же национальных авиакомпаний (в случае с россиянами — ещё и рейсами «Белавиа», а также спецрейсами, организованными при посредничестве МИД).  

Когда спасает не богатство, а паспорт

Эпидемия когда-то закончится. Возможно, станет такой же регулярной, как грипп (как сейчас ожидают вирусологи). Восстановится и экономика. Однако своё главное влияние эпидемия уже оказала, напомнив: 

— В кризисные времена гражданину любой страны мира стоит рассчитывать только на своё государство. А значит, нужно как минимум, чтобы это самое государство было. Лучше всего осознали это некоторые украинцы с паспортами Румынии и Венгрии: с введением карантинных мер эти страны отказались впускать этих «граждан». 

— Формула «нет работы дома — заработаем у соседа» может перестать работать в самый неподходящий момент. А ведь глобализация (и ЕС как её частный пример) построена на свободе передвижения товаров, трудовых ресурсов и капиталов. Эта же свобода служила идеологическим обоснованием украинской деиндустриализации. Мол, зачем бороться за сохранение своих отсталых автомобильных заводов, если можно делать автокомпоненты для европейских концернов? Или даже поехать работать на такие же заводы автокомпонентов, но уже в соседние Польшу и Венгрию. Эпидемия дала запоздалый ответ на эти «зачем».

Подборка фактов по влиянию эпидемии COVID-19 на украинских гастарбайтеров в странах ЕС:

«Из-за коронавируса около 30 % украинских трудовых мигрантов в Польше потеряли работу», — сказал 15 апреля президент Всеукраинской ассоциации компаний по международному трудоустройству Василий Воскобойник со ссылкой на результаты опросов в Польше.

«По состоянию на 7 апреля на Украину вернулись 143 тыс. гастарбайтеров из Польши», — уведомила пресс-секретарь Госпогранслужбы Польши Агнешка Голиас 6 апреля.

«В период с 13 марта по 1 апреля на Украину вернулись 650 тыс. человек», — отчитался в начале апреля пресс-секретарь Госпогранслужбы Украины Андрей Демченко.

«Есть мнение, что в страну вернулись 2,2 млн трудовых мигрантов», — поделилась экс-директор Госслужбы занятости Украины Ольга Макогон.

— Постсоветская медицина при всех её недостатках ещё обладает колоссальным запасом прочности, в частности по количеству врачей и медсестёр на тысячу пациентов, по количеству коек, по количеству аппаратов ИВЛ. Пока здоровье — проблема личная, сложно понять, какое отношение эти показатели и проценты имеют персонально к тебе. А сравнение систем здравоохранения по этим показателям даже может выглядеть попыткой постсоветской пропагандистской работы. 

Однако в моменты эпидемий здоровье перестаёт быть личной проблемой. В том смысле что крутость системы здравоохранения начинает проявляться не в том, чтобы вылечить конкретного пациента (тебя), а в том, чтобы вылечить всех, справиться с непрерывным и растущим потоком заболевших. 

— Внезапно важным оказывается мобилизационный потенциал такой системы — то, о чём рядовой гражданин не думает вообще. Это примеры оперативного строительства госпиталей для больных COVID-19, разворачивание временных госпиталей в любых пригодных объектах, отзыв с пенсии врачей и медсестёр, привлечение студентов медицинских вузов последних курсов, перепрофилирование промышленности под производство средств защиты, наращивание выпуска медоборудования, лекарств, тест-систем и т. п.

Какие-то из этих мер смогли воспроизвести на Западе. В Великобритании с пенсии вызвали 20 тыс. врачей и медсестёр. В Испании под временный госпиталь переоборудовали выставочный центр, что позволило разместить более 5 тыс. заболевших. 

Источник: El Pais

В ряде стран Европы возможности 3D-печати использовали для производства расходников к аппаратам ИВЛ или даже для производства самих таких аппаратов. 

В то же время даже такой гигант, как США, не способен оперативно наращивать производство средств защиты внутри страны (мы описывали инцидент с попыткой администрации Дональда Трампа давить на руководство ЗМ с требованием обеспечить приоритетный импорт продукции из зарубежных филиалов компании в США). А для покрытия дефицита ИВЛ США приходится даже идти на их закупку у предприятий находящегося под санкциями «Ростеха». 

В реалиях эпидемии быть гражданином РФ — преимущество, которое пока осознано отнюдь не всеми.