— Игорь Александрович, сейчас одни Ленина ругают, другие боготворят. Так кем же он всё-таки был?

— Это был, конечно, великий человек. Если я так говорю, это не значит, что я поддерживаю всё, что он делал. Но вот это событие, к которому он был причастен, — Великая Октябрьская социалистическая революция… Это же действительно было событие с очень далеко идущими и масштабными последствиями. В этом плане она намного серьёзней предыдущей Февральской.

При всех своих минусах она принесла нам и восьмичасовой рабочий день, и социальные гарантии, и многое другое… И потом, не забудем о всеобщем избирательном праве.

Но в одной известной нам стране по соседству не так давно тоже шла борьба, да она и продолжается, за социальные гарантии и всевозможные свободы. При этом люди с удовольствием разрушают памятники Ленину. Именно эти монументы считаются символами несвободы…

— Это потому так происходит, что всегда проще найти козла отпущения, виноватого, чем реально что-то делать для страны. Может быть, даже толпу кто-то направляет на снос памятников. Но, конечно, смешно наблюдать, как революционеры ломают монумент революционеру. Тем более он имел отношение к формированию Украины примерно в таких же контурах, что она имеет сейчас.

Да, республики в составе СССР не имели должной самостоятельности, но всё же большевики были не против именно самой идеи национальной республики. Уничтожались противники их идеологии, но не представители какого-то народа, нации, этнической общности. Ленин был не против Украины как таковой. То же самое с Беларусью.

Я бы сказал, что он был за советские Украину и Беларусь. А в итоге Ильич создал базу для СССР. Но я не об этом хотел бы вас спросить. Не кажется ли вам, что большинство знает фамилию Ленин, знает его внешний облик, а наполнение мифологическое. В массовом сознании живёт совсем не тот Ленин, что был на самом деле?

— Много мифов есть в целом о самой революции. Рассказывают, что это был жидомасонский заговор, например... Или ещё говорят, что всё это организовали немецкие шпионы. Конечно, немецкое влияние было, но не надо так упрощать те события. Как не стоит упрощать и портрет самого Ленина. Это вообще был очень необычный человек с необычным путём во власть. До того как большевики победили и взяли бразды правления в свои руки, Владимир Ильич не был частью элиты, но он и не выходец из контрэлиты. Если мы с вами эту тему сейчас попробуем раскрыть, то нужно неделями разговаривать и написать не одно интервью. Получится собрание сочинений. Поэтому я прошу наших читателей учесть, что мы только немного коснёмся сюжета, чтобы не утомлять.

Так вот, наверное, важно сказать, что Ленин не был марксистом в классическом понимании. Он в каком-то смысле был ницшеанцем, потому что дал импульс к созданию нового типа человека — советского. Была провозглашена дружба народов. То есть получается, что национальные идентичности сохраняются, но они как бы фон для главной советской идентичности. Хотя, конечно, если смотреть на суть, то за годы своего существования в СССР занимались пересмотром ленинских идей. Никто не говорил это вслух. Просто с течением времени менялись оценки каких-то исторических фактов, стиль руководства страной и многое другое. Возьмём того же Сталина, к примеру. При Ленине был какой-то модернизм, а при Иосифе Виссарионовиче — некая архаика. Внешне всё преподносилось как исполнение заветов Ильича, но ленинский НЭП свернули же. Хотя это было сделано не сразу. Да и колхозы создавали таким путём, о котором Ленин своих наследников не просил. Он не призывал к насилию в этом вопросе.

Ну а что вы скажете о красном терроре? Стоило ли его затевать?

— Естественно, нельзя оправдывать террор. Никакой. Хоть большевистский, хоть другой какой-то. Понимаете, как получается: революция вроде бы приносит свободу. Но одновременно она выбрасывает к рычагам управления самых неожиданных людей. Многие из них потом исчезнут. Запомнится и останется у власти только небольшое число. Однако в какой-то определённый период, обычно довольно краткий, все эти люди могут всякого наворотить. Вот после революции и начался террор. Однако, повторюсь, что и Ленин, и его революция — это сложные и многогранные явления. К этой теме можно не один раз возвращаться и открывать для себя что-то новое. Некоторые наши читатели, наверное, ещё помнят характерные слова из революционной песни: «Есть у революции начало, нет у революции конца!» Для историка тут особый смысл. Нет конца в изучении и анализе многочисленных источников: мемуаров, документов...