Термин «национализм» на территории Союзного государства в публицистике используется в основном в негативном смысле. В то же время в научных публикациях всё не столь однозначно.

Традиция говорить о национализме в негативном свете сложилась в России и Беларуси на основе советской традиции, в которой национализм рассматривался как капиталистическое извращение в противовес пропагандируемому СССР интернационализму.

Интернационализм в понимании Москвы был важной частью наступательной доктрины на капитализм, он должен был объединить прогрессивные силы в западных обществах, чтобы посредством цепи социалистических революций свергнуть национальные капиталистические правительства и привести к власти дружественные для Советского Союза. Капиталистический национализм считался барьером для идеологической экспансии СССР, и с ним надлежало беспощадно бороться. Уместным термином для части тех процессов, которые в зарубежной науке анализировали при помощи термина «национализм», в трудах советских учёных выступал «патриотизм».

Давно уже минули времена СССР и мощной борьбы за социалистические революции в капиталистических странах, а традиция клеймить национализм осталась. Между тем в зарубежной науке не зря используют термин «национализм», а делают это потому, что популярный в СССР термин «патриотизм» не способен охарактеризовать все те процессы, которые легко освещаются в рамках познавательных возможностей исследований национализма. Приведём простой, но яркий пример. Великий объединитель Италии Джузеппе Гарибальди родился в Сардинском королевстве, но приводится очень часто в качестве образца итальянского патриота, боровшегося за свою родину до последнего вздоха.

Между тем никакой Италии как государства на момент его рождения и в помине не было, с точки зрения здравого смысла, он должен был быть верным патриотом Сардинского королевства, но формально не был, поскольку в результате его деятельности оно исчезло, частично войдя в созданное Итальянское государство, частично в состав Франции (стала частью Франции и Ницца, в которой родился сам Гарибальди). Налицо противоречие. Но если вместо патриотизма использовать национализм, никакого логического противоречия не будет. Одной из целей национализма является создание государства или политической автономии для существующей нации. Итальянская нация на момент рождения Гарибальди уже была, но жила на множестве территорий, часто принадлежащих другим государствам. Гарибальди, как итальянский националист, все свои силы приложил к тому, чтобы объединить итальянцев в рамках одного национального государства — Италии. Благодаря его усилиям итальянская нация обрела своё единое государство, в котором он и умер уже как патриот возникшей Италии.


Использовать национализм в научных исследованиях, не клеймя его негативными прозвищами, необходимо и по другой причине. Как Беларусь, так и Россия, как и все другие государства мира, являются национальными государствами. В основе любого национального государства лежит нация, поэтому без национализма как инструмента, а не средства эмоциональной риторики не обойтись.

Для определения нации как основы национального государства можно использовать определение В. Коннора, говорящего, что этническая группа не является нацией до того, «пока её члены не уверены в своей уникальности». Осознание такой уникальности как самостоятельное, так и продуманное со стороны элит, приводит к появлению национализма, имеющего важное значение для создания и функционирования национального государства.

Национализм в системном плане может являться одним из средств локализации, средством противодействия процессам глобализации. Может он также быть средством глокализации давления или кооперативной глокализации. Может стать и средством национальных проектов глобализации, к примеру, китайского глобализационного проекта.


То, что большей частью обличалось во времена СССР как национализм и по инерции продолжает жёстко критиковаться уже сейчас, очень часто является вовсе не национализмом, а шовинизмом или расизмом. К примеру, у немецкой нации было право на реализацию своих национальных интересов, но Адольф Гитлер, придя к власти, провозгласил по факту её примат над большинством других наций. Уничтожение и преследование представителей других наций как менее полноценных по сравнению со своей является выражением шовинизма. Чистка рядов немецкой нации, проводимая фашистами Гитлера по критерию личной преданности фюреру, принадлежности к определённым национальностям, конфессиям или партиям, уничтожала прежние принципы общежития для граждан Германии. Для достижения своих геополитических амбиций, исходя из сравнительно небольшой численности немцев, Гитлер провозгласил часть европейских наций частями арийской расы наряду с немцами, что было уже расизмом, поскольку арийской расе он приписал выдающиеся отличия от других, якобы неполноценных рас и право господствовать над ними. Геноцид как инструмент используется именно шовинистами или расистами.

Фактическая политика СССР как внутри, так и вне вела к укреплению государственности и созданию единого народа в определённых национальных границах на базе сплачивающей идеологии, вне зависимости от тех этнических, национальных, религиозных и других отличий, которые могли её разделять. В результате деятельности советских чиновников возник традиционный советский национализм, который, по мнению Э. Баргхурна, являл собой синтез «частей русской традиции», «частей марксизма» и «системы рационализации политического порядка, проводившейся в жизнь с 1917 года». Москва проводила консолидацию советского государства на базе советского национализма с высоким уровнем использования идеологической компоненты. То же касается и ЕС.

И СССР, и Евросоюз огромное внимание уделяли попытке создания «плавильного котла» по образцу первичной консолидации множества эмигрантов в США в американцев. СССР исчез с мировой сцены во многом потому, что появление у власти Михаила Горбачёва обратило вспять успешный проект создания советской нации. Горбачёв прекратил необходимую для сплочения множества участвовавших в консолидации народов практику рекламирования множества позитивных выгод от создания СССР и единой советской нации (рост уровня жизни, бесплатное высшее образование, возможность получения бесплатного жилья в городах и т. д.). Параллельно он дал возможность ранее загнанным в угол национализмам (от эстонского до украинского) обрести второе дыхание и нарастить потенциал. И окончательно всё угробил, сделав общей практикой трансляцию в массмедиа вместо позитивных примеров совместного общежития негативные (ГУЛАГ, репрессии, злоупотребления НКВД и т. д.), убивавшие веру советских граждан в преимущества совместного построения советской нации и обращавшие их в адептов множества новых наций, от молдавской до грузинской.

Действия Михаила Горбачёва привели к такому ослаблению государственных структур, что, по мнению М. Брауна, вместо советского национализма, базировавшегося на идее равных прав всех проживающих в стране, возник «этнический национализм», основывающийся не на институтах, а на культуре. На самом деле речь шла о формировании намного более сложной совокупности национализмов в силу неизбежных культурных, материальных, этнических, социальных и других различий в рамках советской общности.

Европейский союз имеет чёткое понимание, что, не выстроив единую европейскую нацию, может в любой момент пойти по пути СССР в последние шесть лет его существования. В эпоху еврооптимизма 1991–2008 годов процесс шёл очень бойко, и были надежды, что через 30–40 лет остановленный на территории ЕС гражданин на вопрос «Кто ты?» ответит не как сейчас — поляк или болгарин, а иначе: «Я — гражданин ЕС». Последние десять лет всё изменили. Постоянные проблемы вызвали всплеск интереса к 28 национальным идеологиям, что уже привело к «Брекситу» и противостоянию Брюсселя с Будапештом и Варшавой. Оживились и локальные сепаратисты, что недавно продемонстрировал пример Барселоны.

Не стоит рассматривать национализм и как препятствие для межгосударственного сотрудничества. Подлинное продуктивное межгосударственное сотрудничество невозможно, если его участники не осознают и не преследуют своих национальных интересов.

Думается, никто не станет отрицать, что в Китае или Японии имеет место ярко выраженный национализм, проявляющийся в чётком осознании национальных интересов. Не будет подвергнут отрицанию и тот факт, что межгосударственное сотрудничество осуществляется этими странами очень эффективно.


Подлинный российский и белорусский национализм, проводимый посредством государственных аппаратов, направлен на создание патерналистского государства с сильным лидером и гражданским обществом, развивающимся в гармонии с государством. Акцент делается на этатизм — значительную роль государства и лидеров во главе его.

Основой для этого является первичная политическая апатия большинства населения, вызванная отсутствием оснований для бурного этнического национализма. Она характерна для стран, население которых не ждало распада СССР, в большинстве своём не хотело этого и оказалось первоначально в растерянности и смятении от обретённого суверенитета. Сохранившаяся приверженность к советскому национализму с верой в эффективность государственного регулирования экономики позволяет государству действовать достаточно самостоятельно, сохраняя хороший контакт с населением, а не зависеть от тех или иных сиюминутных капризов групп избирателей.

Речь можно вести о воплощении в жизнь идеологического национализма, посредством которого осуществляется серьёзная идеологическая работа с населением, ориентирование его на полезную для страны деятельность с целью сплочения для решения стоящих перед обществом важнейших задач. Налицо постановка чётких целей, включающих ответственную ориентацию государства на социальную защиту населения. Ценны все граждане, независимо от их цвета кожи, религиозных предпочтений или используемого языка.

И в России, и особенно в Беларуси практикуется этатизм, базирующийся на модернизированной идеологии советских времён, которая хорошо отвечает ментальным нуждам основной части населения.

С этой точки зрения совершенно неправильно называть белорусскими националистами небольшую группу маргиналов, которые жаждут прорваться во власть и реализовать свои мечты по селекции многонациональной белорусской нации, использующей два государственных языка, на неправильную часть, подлежащую репрессиям, подавлению и в идеале вытеснению за пределы территории страны, и на правильную. Это альтернативный проект формирования белорусской нации, который гораздо больше склоняется к шовинизму, чем к нормальному процессу строительства европейской нации. В современной Европе нормально иметь на территории государства или даже международной организации, которой является Европейской союз в данный момент, несколько государственных языков, о чём свидетельствует опыт Финляндии, Бельгии или той же Швейцарии. Как чётко заявляется на сайте ЕС, «Многоязычие играет центральную роль в культурном разнообразии ЕС. В ЕС имеется 24 официальных языка».

Отдавая бренд белорусского национализма небольшой группе маргиналов, мы лишь усиливаем их позиции. Но на деле все усилия, связанные с развитием белорусской нации в последние десятилетия, сделаны не ими, все успехи по созданию поликонфессиональной, мирной двуязычной Беларуси, являющейся образцом урегулирования внутренних противоречий социальных групп для многих других европейских стран, принадлежат вовсе не им.

В России также речь может идти только о конструктивном российском национализме, включающем в себя на равной основе всех граждан страны, от русских и башкир до татар и якутов, от православных и католиков до мусульман и буддистов, в продвижении успешного российского государства. Любые попытки заменить его русским национализмом, якутским или татарским, преференциями для православных в ущерб представителям других конфессий приведут к тем же последствиям, которые принёс для СССР Михаил Горбачёв, нанеся страшный удар по советскому процессу создания единой нации.