В 2019 году многие предсказывали экономические проблемы или рецессию. Но никто не думал, что всё будет так серьёзно. Вирус оказался полной неожиданностью. Хотя в ряде случаев он усугубил уже существующие проблемы, «отломил» плохо прикреплённые элементы национальных экономик и частных бизнесов.

Когда эксперты предсказывали спад, то, как правило, руководствовались цикличностью процессов в глобальной экономике и прокалыванием финансовых «пузырей». Вспомним Великую депрессию. Она была спровоцирована спросом на акции, которые иногда покупались в кредит. Таким образом стоимость бумаг оказалась завышенной и по факту ничем не обеспеченной. В 1929 году пузырь лопнул — по цепочке были запущены фатальные процессы в экономике, и миллионы людей остались без работы.

Очередь безработных за бесплатными кофе, пончиками и супом в годы Великой депрессии в США. Фото: «Вести.ру»

Но депрессия тех лет затронула в первую очередь страну, её породившую, — Соединённые Штаты Америки. Глобализация ещё не достигла такого уровня, как сейчас. Болезненную зависимость от американской экономики в той или иной степени стали чувствовать другие поколения. Ярким примером явился кризис 2008 года. Одна из его причин — слишком доступные кредитные средства и злоупотребление этим обстоятельством со стороны как компаний, так и граждан.

Самое удивительное, что многие понимали: нужно оперативно делать выводы из американской ситуации и приступать к быстрому исправлению финансовой культуры в других странах. Было понятно, что кризис по цепочке затронет многие государства, но его можно было хоть как-то смягчить локальным регулированием через ограничение доступности кредитования и ревизию программ соцподдержки (не обязательно в сторону уменьшения, а в сторону контроля). Ведь что по сути происходило в Греции? Одни брали в долг и открывали бизнесы без чёткого понимания, смогут ли потом вернуть деньги. Другие «взламывали» госсистему, чтобы получать пособия, на которые не имели права.

Всё это подстёгивалось проблемами с дисциплиной фискальной отчётности. Попросту говоря, в греческих кафе было нормальным предлагать ряду клиентов (как правило, местным жителям или уважаемым людям, среди которых были священники) немного заниженные цены взамен на то, что не будет выбит чек. Порой так было не только в общепите, но и в других сферах. Привычка жить в полутеневой экономике и махинации с получением соцпособий подорвали силы государства, и оно не смогло исправить ситуацию, когда набравшие кредиты бизнесмены стали разоряться. Надо заметить, что эти предприниматели работали в основном в сфере услуг и розничной торговле. Произошла каннибализация продаж: на всех просто не хватило потока клиентов.

Многие торговые центры и магазины в Греции оказались закрыты из-за кризиса 2010 года. Фото: «Яндекс»

И всё же корни таких кризисов надо искать в финансовой системе, а не только в бизнесах, даже если там нет стратегического понимания и способности оценить ёмкость рынка. Ещё не забыт долговой коллапс Юго-Восточной Азии 1997 года. Таиланд тогда переборщил с суверенным долгом, в Южной Корее закредитованными оказались слишком многие компании.

Это говорит о том, что деньги и векселя всегда можно напечатать в нужном объёме, но надо подумать об их обеспеченности. Жадность и желание получить всё сразу всегда заставляют забыть об этом важном элементе устойчивости, который подпитывается чем-то реальным. Здесь правительства и компании подводит то обстоятельство, что алчность — неисчерпаемый и динамично возобновляемый ресурс. Достаточно вспомнить анекдот о таблетках от жадности. С обеспечением обязательств сложнее: оно берётся не из воздуха.

Понимая это, ещё в 1930-х гг. в США создали спецорган — US Securities and Exchange Commission — Комиссию по ценным бумагам и биржам. Именно с того времени многие компании стали публиковать финансовые отчёты, а биржевые рынки перестали «регулировать сами себя». Но, повторимся ещё раз, алчность — неисчерпаемый ресурс, и он может проявляться в других местах, находя червоточины государственного регулирования.

В прошлом году некоторые эксперты, среди которых был американец Сью Трин, обращали внимание на состояние долгового рынка США. Ставки по краткосрочным бумагам были выше, чем по долгосрочным. Это можно было интерпретировать как признак надвигающейся рецессии. Но никто не думал, что возникнет такой непредсказуемый фактор, как коронавирус.

В прогнозах Евразийского банка развития вообще был акцент не на рынки ценных бумаг, а на нефть и на противостояние США и Китая. Эксперты банка моделировали два сценария:

1. Усиление «войны» Штатов и КНР затормаживает активность мировой экономики. Как следствие, сокращаются объёмы производства, а значит спрос на нефть и другие ресурсы.
2. США удалось пошатнуть сложившуюся конъюнктуру нефтяного рынка, временно увеличив предложение. Как видим, в реальности произошло не совсем так, хотя эксперты вели поиск в правильном русле.

Из-за вируса многие инвесторы резко «нажали на тормоз». Падение акций произошло во всём мире. Но давайте рассмотрим некоторые локальные процессы. Как уже говорилось, ещё со времён Великой рецессии ряд бизнесов стал публиковать отчёты. Кто-то делает это по доброй воле, для большего доверия со стороны инвесторов, кого-то к этому принуждают контролирующие органы.

Так вот, в Беларуси в девелоперском бизнесе сейчас активно работают компании семьи Каричей. Эти сербские бизнесмены известны и в России. В Минске они строят и уже построили довольно много жилой недвижимости. Их компании обязаны раскрывать и отчётность, и решения о крупных сделках, так как они являются эмитентами облигаций.

Выпуск облигаций — это опять же способ занять деньги. В недавнем прошлом сразу несколько выпусков бумаг решено было продать «Белгазпромбанку» (дочерняя структура «Газпрома» в Беларуси). Облигации номинированы в евро. Однако прибыль от продажи жилья и сдачи в аренду торговой недвижимости в Беларуси у Каричей зависит от курса белорусского рубля. Квартиры продаются только за эту валюту. Ставки аренды могут быть привязаны к евро или доллару, но выручка арендаторов — рублёвая.

Коронакризис и противоборство крупных стран-нефтедобытчиков создают риски для белорусской валюты и уже понизили её курс к евро и доллару ниже ожидаемых ранее отметок. Что в таком случае делает одна из компаний Каричей? Чтобы сделка по приобретению бумаг «Белгазпромбанком» состоялась, бизнесмены решили обеспечить облигации чем-то весомым и заложили под это большое количество объектов недвижимости. Общая сумма сделки первоначально должна была составить свыше 47 млн евро. Когда писался этот текст, стало известно о втором решении по этой сделке. Облигации конвертировали в российские рубли, что вполне логично. «Дочка» российского «Газпрома» на фоне коронакризисной неопределённости легче даст в долг в валюте «материнской» юрисдикции.

Вроде бы здесь мы видим, что учтены уроки кризисов прошлого. Однако есть другая проблема. Один из источников денег для Каричей в Беларуси — сдача в аренду площадей торгового центра Dana Mall в Минске. Общепит и ретейл-компании, которые снимают эти площади, сейчас по понятным причинам или на грани выживания, или очень сильно потеряли в выручке. Арендодатель не сразу, но согласился на отсрочку платежа, хотя не стал снижать ставки и не позволил партнёрам уйти на арендные каникулы.

Фото: alldis.by

Интересы банков учитываются даже в такое непростое время, но не всегда оказывается помощь зависимым от них бизнесам. Ведь банки в какой-то мере, часто в немалой, контролируют своих должников-девелоперов. Арендаторы зависят от девелоперов. Все три стороны — это работодатели. Это важно помнить, и, наверное, для государства настал тот момент, когда оно должно попросить банки немного подвинуться. В Беларуси в этом плане уже сделаны некоторые шаги, но их явно недостаточно.

Коронакризис обострил проблему слишком большого влияния банков, и с этим надо что-то делать.

Кроме финансовых вопросов, коронакризис показал проблемы в образовании и экологии. Из-за ограничений и карантинов в некоторых странах школы переводят на дистанционный режим. Если говорить о Союзном государстве, то наибольший опыт в этом имеет Россия. Однако даже в этой стране не везде удалось удачно и быстро перевести детей на «дистанционку». Такая форма обучения требует не только оборудования и программ (с этим сейчас проблем нет). По большому счёту можно обойтись бесплатным ПО и бытовыми устройствами: домашними ПК, смартфонами. Главное здесь — алгоритмы использования всех этих ресурсов и наличие готовой программы дистанционного обучения. Это есть не у всех.

В Беларуси ещё сложнее. Есть опыт «дистанционки» в вузах и дополнительном образовании взрослых, но его почти нет в школах. Например, в Минске попытались использовать сервер, который изначально был выделен под курсы повышения квалификации, и он просто «лёг». В итоге Минобразования разрешило использовать любые программы, даже Viber. А для юридического оформления ухода части учеников на дистанционное обучение (всех решили не переводить, а только желающих) не оказалось единой формы заявления. Почти в каждой школе родителям дали свой образец, часто кардинально отличающийся от формы другого учебного заведения. То есть налицо и техническая неготовность, и юридическая.

Это говорит о том, что в целом ряде отраслей необходимо иметь альтернативный план обеспечения базовых процессов и систему быстрого развёртывания средств для реализации этого. Образование — это лишь один из примеров.

Что касается экологии, то коронавирус вновь актуализировал проблему грязного воздуха в городах. Так называемый мукозальный иммунитет может страдать от этого, что ощущается в условиях нынешней пандемии. Значит, пора ещё серьёзнее задуматься не только о проблеме курения и массового увлечения «вейпами», но и о перегруженности городов автомобилями с двигателями внутреннего сгорания. Многим мегаполисам не хватает дорожной инфраструктуры для велосипедов, есть недостатки в организации общественного транспорта. Если это решить, то не нужно будет столько автомобилей.

Другой экологический урок стал очень неожиданным для «зелёных». В последние годы пропагандируется отказ от одноразовой посуды в общепите, от излишних упаковок в розничной торговле и т. д. Причём речь часто идёт о полном отказе. Общепит начал использовать это в маркетинговых целях. Стало модным позволять клиенту приходить со своей чашкой, за что, как правило, давались скидки. Но в условиях пандемии фаст-фуд стал категорически против многоразовой посуды. Знаменитая сеть Starbucks запретила приходить со своими кружками. В тех странах, которые ещё недавно были против одноразовых вещей, массово возросло их потребление. В Беларуси, где власти начали «противоодноразовую» политику, даже в православной церкви для «запивки» после причастия стали использовать одноразовые стаканчики. Кстати, такие же меры приняты и в России.

Конечно, сейчас везде резко возросло потребление медицинских масок, перчаток, других средств защиты. То есть одноразовые изделия человечеству всё же нужны, от их производства не стоит жёстко отказываться. Однако здесь должна быть выстроена система быстрого развёртывания массового производства в случае необходимости. Но тогда надо продумать, как эти большие объёмы утилизировать после эпидемий или других глобальных бед.

Высокий спрос на одноразовое возвращает нас в экономический контекст. В мире, где на первое место поставлены деньги, коронавирус произвёл настоящий переворот в сознании. Если совсем недавно мы измеряли ценность государственной или частной компании по результатам продаж продукции, то сейчас мы обращаем внимание на её способность производить товары и обеспечивать запасы на складах. Это типичный признак мышления военного времени, когда всё решают имеющиеся ресурсы, которые можно потрогать руками, а не гипотетически купить у кого-то.

Например, сейчас неважно, как и кому продать респираторы. Проблема в том, кто их произведёт, где взять этот товар. Страны во время пандемии с лёгкостью и очень быстро запрещают вывоз целого ряда товаров. Это не только средства защиты от инфекции, это и продукты питания, и многое другое.

Когда пандемия закончится, наверняка правительства, как и главы крупных бизнесов, сделают из этого выводы. Во время перемирия обычно продолжает работать логика военного времени. Вопрос в том, как долго она продолжит работать и будут ли извлечены уроки.