Ежегодная пресс-конференция лидера РФ Владимира Путина показала однозначное восприятие российской военной кампании в Сирии: все вопросы по Ближнему Востоку касались проблем возвращения к мирной жизни — это беженцы, инфраструктура и гуманитарная обстановка в САР. Военная риторика сменяется «рутиной»: нужно помогать сирийцам наладить образование, медицину и прочее. И если пока рано говорить о Сирии как о мирной республике, можно с уверенностью заявлять о разгроме террористов и о России как о решающей силе в этой победе, к которой привёл целый комплекс причин и факторов.

Безоговорочная победа

Контроль над всеми населёнными пунктами, трассами и локализация оставшихся незаконных вооружённых формирований в небольших «анклавах» в военном смысле означает подавление организованного сопротивления сил противника, остаётся лишь необходимость окончательной «зачистки» деморализованных и разрозненных банд.

Новости теперь пестрят заголовками о возвращении отрядов спецназначения и бомбардировщиков в места постоянного базирования, а сводки авиационных ударов по объектам и скоплениям боевиков относятся к ударам по запрещённой группировке «Джебхат ан-Нусра» на севере Сирии.

«Задача по разгрому бандформирований террористической организации ИГИЛ* на территории Сирии, решаемая Вооружёнными силами Российской Федерации, выполнена».

Сергей Рудской, начальник Главного оперативного управления Генштаба ВС РФ.

Отчасти поэтому приказ Верховного главнокомандующего о выводе российской группировки из Сирии касался не всех сил, а «значительной части контингента»: зачищены ещё не все территории, боевики продолжают отчаянное сопротивление, что даёт скептикам повод говорить о преждевременном триумфе.

Красный цвет — правительственный контроль, жёлтый — курды, серый — территории, требующие «зачистки», там могут оставаться разрозненные банды ИГИЛ*, зелёный — отряды оппозиции, часть из них соблюдает режим прекращения огня, некоторые из этих районов Сирийская арабская армия освобождает силовым путём, где-то идёт переговорный процесс.

Военный фактор победы — подавление организованного сопротивления сил противника, контроль над населёнными пунктами, трассами и локализация оставшихся НВФ с дальнейшей зачисткой.

Однако на данный момент правительственные силы Сирии контролируют все города и трассы, постепенно «сжимая кольцо» вокруг оставшихся боевиков, что делает полное освобождение территорий при поддержке РФ лишь вопросом времени.

Другой фактор победы — устойчивость власти Асада; оппозиционные группировки так и не достигли своих политических целей, остались в статусе боевиков и не получили легитимности на каких-либо территориях, удерживая их лишь силовыми методами без расчёта на поддержку местного населения. В этом контексте крайне убедительно выглядят и две военные базы, на которых Россия оставила часть группировки своих войск с возможностью её оперативного наращения в случае необходимости; значительную роль сыграет присутствие российских военных советников и систем ПВО.

Как всё начиналось — фабула

Согласно данным ООН, в ходе сирийского конфликта погибло более 400 тыс. человек, свыше 10 млн покинули свои дома, а 4,8 млн беженцев «осели» за пределами страны. Разминирование одной только Пальмиры может занять порядка 50 лет, а в новостях о возвращении к мирной жизни то и дело освещаются случаи гибели детей от взрывов мин в сельскохозяйственных угодьях.

Формальным началом войны в Сирии можно считать заявление лета 2011 года «Свободной сирийской армии» (Free Syrian Army), призвавшей правительственных военных переходить на сторону оппозиции. К тому времени уже в течение нескольких месяцев Сирию трясло от  гражданских выступлений и протестов, подавляемые правительством Башара Асада при помощи армии.

Гражданское противостояние, начавшееся на волне «арабской весны», подпитывалось жертвами с обеих сторон, а стремительное развитие схожих событий в Тунисе, Египте, Ливии и других арабских странах давало оппозиции иллюзию возможности скорого свержения Асада.

Протестные настроения в крупных городах имели благодатную почву: к началу уличных выступлений пятую часть городского населения составляли беженцы из Ирака и внутренне перемещённые лица, съезжавшиеся в Алеппо, Дамаск, Дейр-эз-Зор и другие столицы провинций из сельской местности в течение последних пяти лет неурожая и засухи.

Этноконфессиональная карта Сирии

Начальная фаза: в ходе весенних протестов 2011 года в Латакии во время беспорядков застрелено несколько протестующих, в Хомсе неизвестные убили семьи сирийских генералов Або аль-Теллави и Ияда Харфуша, палестинские беженцы попытались вернуться на занятые Израилем Голанские высоты (ранее — сирийская провинция эль-Кунейтра), в Хаме в ходе столкновений погибают 142 человека, в Дейр-эз-Зоре — 17, в ходе протестов в Дамаске начались уличные противостояния, полиция ранила 8 человек, к югу от Дамаска убито 20. Появляются данные о сотнях повстанцев, убитых правительственными силами в разных районах Сирии.

Зима охарактеризовалась вспышкой противостояния: после нескольких терактов армия начала применять бронетехнику и артиллерию в секторах жилой застройки Хомса, Дамаска, повстанцы захватывают город Дума, который и на данный момент удерживается оппозицией. Начинаются бои за контроль над Дейр-эз-Зором. На некоторое время правительство берёт под контроль Идлиб (который на данный момент находится под контролем оппозиции) и вводит бронетехнику на улицы Хамы.

Стремительное развитие событий «арабской весны» дало оппозиции иллюзию возможности скорого и бескровного свержения режима Башара Асада.

К лету 2012 года в Сирии уже вовсю полыхала гражданская война: в Идлибе возникают целые анклавы неподконтрольных правительству территорий, север Алеппо, а затем и половину города контролируют повстанцы, из-за столкновений в Дамаске сирийцы массово бегут в Ливан и Иорданию, экс-премьер правительства Асада заявляет, что силы президента контролируют всего 30% страны.

Летом 2014 года группировка «Исламское государство»* провозглашает создание «халифата», а его лидером — Абу Бакра аль-Багдади. 

К 30 сентября 2015 года, когда РФ официально подтверждает переброску авиационной группировки в Сирию, ситуация выглядит приблизительно следующим образом: красный цвет — правительственный контроль, серый — ИГИЛ*, белый — оппозиция, курды и банды самого разнообразного пошиба.

Другими словами, обстановка в Сирии на тот момент была попросту катастрофической.

Армия новой победы

Первые в постсоветской истории боевые действия за пределами территории бывшего СССР Россия начала летом 2015 года — согласно версии британского ИА Reuters началу сирийской кампании способствовал легендарный иранский генерал Касем Сулеймани, который нанёс тогда несколько визитов в Москву.

«Сулеймани развернул на столе карту Сирии. Русские очень встревожились и почувствовали, что дела плохи и Асаду вскоре может прийти конец. Однако иранец убедил их, что ещё можно вернуть инициативу. Тогда Сулеймани сыграл важную роль в том, чтоб убедить их, благодаря чему мы и не потеряли своих позиций».

Рассказ британских журналистов со ссылкой на сирийские СМИ.

И впрямь, «Восток — дело тонкое» — иранец убеждает русских вступить в войну в Сирии, однако едва ли это предложение стало неожиданным, и Россия начала стремительно менять ситуацию в пользу президента Башара Асада, используя поля сражений с террористами как полигон для своих вооружений.

Одной из самых заметных «новинок» стал многофункциональный истребитель-бомбардировщик Су-34. В боевых условиях были обкатаны их радарные системы, универсальные контейнеры разведки, системы взаимодействия и контроля. Именно эти самолёты в паре со стратегическими бомбардировщиками Ту-22М3 разносят в пух и прах технику и живую силу террористов «Исламского государства»*.

Фронтовой бомбардировщик Су-34 выполняет вираж.

Ну а в ходе этих ударов авиационную группу прикрывают современнейшие истребители Су-35, появление которых в Сирии было встречено нездоровым вниманием США и западной прессы в целом. Так, военный обозреватель издания The National Interest назвал Су-35 «превосходящим» характеристики американского «Атакующего сокола» F-16.

F-16 —  «штатный» истребитель авиации США, и в ходе тренировок пилотов ВВС в качестве потенциального противника «Соколу» противостоит Су-27. Однако на сегодня, как резюмировал эксперт, Су-35 «свёл на нет огромное технологическое преимущество, которым истребительный флот четвёртого поколения Пентагона обладал в прошлые десятилетия».

Во многом такое отставание «воздушных бойцов» США обусловлено затянутым принятием на вооружение истребителя пятого поколения F-35 (Lockheed Martin F-35 Lightning II). Тем не менее его «доводка до ума», повышающаяся стоимость, конструкционные просчёты, провалившие все попытки посадок на имитатор палубы авианосца, задержали принятие истребителя в качестве основной боевой машины.

Советский Су-27, с которым до сих пор тягается американец F-16.

Что же до Су-35, то и вокруг этих истребителей зимой минувшего года закрутился любопытный скандал: после публикации скриншота, на котором можно увидеть подвеску осколочно-фугасных бомб свободного падения, множество пользователей как русскоязычного, так и зарубежного сектора разразилось недоумением по поводу применения «чугуна» («простых» бомб) на современнейшем истребителе.

На это эксперты заметили, что, во-первых, было бы странно, если бы самолёт такого класса не умел бросать простые «чушки», во-вторых, даже выполняя цель воздушного прикрытия авиагруппы бомбардировщиков, Су-35 также наносят удары, отрабатывая бомбометание, да и попросту не ходят «вхолостую».

F-16 —  «штатный» истребитель авиации США, и в ходе современных тренировок пилотов ВВС в качестве потенциального противника американскому «Соколу» выступает истребитель прошлого поколения Су-27.

Впрочем, как выяснилось позже, ВКС испытывали прицельно-навигационный комплекс «Гефест»: обладая высокой дальностью обнаружения цели, СВП-24 «Гефест» вычисляет момент бомбометания, исходя из физико-технических параметров окружающей среды и позиции носителя (всего — десятки параметров). Таким образом, даже морально устаревшие фугасы можно метать с точностью современных, что до выяснения подробностей вызывало немалое изумление натовских военных специалистов. Сколько таких авиабомб осталось на старых складах, и представить сложно; теперь все эти запасы вновь стали актуальны благодаря такому вычислительному комплексу.

«Новую жизнь» российский ВПК дал и другим давно знакомым системам. Так, в Сирии были применены управляемые 152-мм снаряды «Краснополь». Дерзость идеи заключается в использовании советских гаубиц образца 1947 года для пусков снарядов, оснащённых головкой самонаведения, а наведение на цель осуществляет лазерный дальномер-указатель наводчика. Обладая 90-процентной вероятностью попадания, «Краснополь» может поразить бронированную цель или военный объект на расстоянии 30 км! Есть также разновидность этого боеприпаса, использующая и спутниковое наведение на цель.

Например, из такой пушки может стрелять «Краснополь» — это относительное новое орудие, разработанное в 1946–1950 годах. Сегодня на полях сражений Сирии можно увидеть гаубицы образца 1937 года.

«Второе дыхание» получил и Ту-95 «Медведь», который ранее западные эксперты окрестили  «анахронизмом», а по уровню радиолокационной заметности сравнивали с «летающим супермаркетом». Впрочем, взлетевший ещё в 1950-х, «Медведь» преодолевает без дозаправки 10-15 тыс. км (зависит от модификации), а турбовинтовые двигатели, над которыми так потешаются американские военные, делают его невидимым для спутников американской системы раннего обнаружения пусков баллистических ракет SBIRS — именно поэтому так внезапно для ПВО США «Медведи» были замечены в 40 км от побережья Калифорнии и близ авиабазы на острове Гуам (система следит за стратегическими бомбардировщиками с реактивными двигателями по выхлопным «трекам») аккурат во время появления «вежливых людей» в Крыму.

Почему же «пожилой» «Медведь» наводит такой ужас? Дело в том, что он до сих пор исправно выполняет задачи стратегического вооружения, возложенные на него «отцами» Сталиным и Туполевым: в ходе сирийской кампании «ветеран» несёт новейшие крылатые ракеты Х-101 «воздух — земля», там они и были применены впервые.

Х-101 разрабатывалась в 1993–2013 годах в условиях отсутствия военных баз России за рубежом: «рабочая дистанция» крылатой ракеты составляет более 5 тыс. километров при вероятном круговом отклонении от цели в 5 м (!). Х-102 оснащается термоядерной боеголовкой. Ракета может «идти» в ландшафте местности на предельно малых высотах от 30 метров — это и другие качества заставили экспертов сравнивать её с заслуженными американскими «Томагавками». Однако, занимая одну и ту же нишу вооружений и решая схожие задачи, сами США признают «топоры» безнадёжно устаревшими.

«Американским военно-воздушным силам нужно оружие, которое сделает старые стратегические бомбардировщики боеспособными до принятия на вооружение B-21, а на этот процесс потребуется до 20-25 лет. Поэтому для старых платформ идеальным вариантом является разработка принципиально новой ударной крылатой ракеты большого радиуса действия, способной нести ядерный заряд».

Начальник штаба ВВС США генерал Марк Уэлш.

Да, скепсис американцев насчёт Ту-95 на фоне собственного использования пусть и заслуженного, но безнадёжно устаревшего B-52 не вполне понятен. B-52, межконтинентальный реактивный рекордсмен дальности полёта среди боевых самолётов, разрабатывался как транспорт для доставки ядерных бомб в любую точку СССР. Теперь же США, как и Россия, не располагают современным стратегическим бомбардировщиком, но приме это не имеет вооружений, делающих B-52 актуальным. Концепт упомянутого американским генералом B-21 задуман по схеме «летающего крыла», предусмотрены технологии невидимости, однако все его ТТХ засекречены. Его создание широко разрекламировано, но в лучшем случае Пентагон получит его лишь к 2025-му (что также маловероятно, учитывая темпы создания предыдущего B-2A, рассчитанного на подавление советских межконтинентальных баллистических ракет).

«Громкая» презентация американского стратегического бомбардировщика В-21.

Поэтому разочарование, постигшее Запад после такой русской модернизации возможностей послужившей стратегической авиации, вполне объяснимо.

Турбовинтовой символ мощи и холодной войны Ту-95 «Медведь» плывёт над облаками.

Согласно немногословному комментарию главы Минобороны Сергея Шойгу, новая ракета доказала свою эффективность, поразив все намеченные цели. Не много военные говорят и о нашумевших «Калибрах», проходящих в натовской классификации под кодом «Испепелитель». Тактико-технических характеристик этих КР в свободном доступе нет, доподлинно лишь известно, что, вылетая из акватории Средиземного моря, они неизменно поражают объекты террористов «Исламского государства»* прямо-таки в промышленных масштабах. Некоторые источники сообщают, что дальность модификации 3М-14 может составлять порядка 2 тыс. 600 км, впрочем, точных данных нет. Вообще, в ходе сирийской кампании многие системы и вооружения военные эксперты просто узнавали на фотографиях и скриншотах кадров боевого применения, что каждый раз становилось предметом внимания СМИ.

Стратегическая крылатая ракета Х-101 разрабатывалась в 1993–2013 годах в условиях отсутствия военных баз России за рубежом: «рабочая дистанция» КР составляет более 5 тыс. километров при вероятном круговом отклонении от цели в 5 м.

Кроме того, ВКС «обкатали» и множество других боеприпасов: корректируемые авиабомбы КАБ-500С с наведением по ГЛОНАСС и другими головками самонаведения, ПТРК «Вихрь» и «Атака», реактивные бетонобойные бомбы… Всего в Сирии Россия испытала более 600 образцов оружия и техники — ролики с применением тяжёлых огнемётных систем «Солнцепёк» или ракетных систем залпового огня «Смерч» мгновенно набирали сотни тысяч просмотров.

Ну а невероятные ракурсы обеспечивали беспилотные летательные аппараты, применение которых в Сирии достигло поистине беспрецедентных масштабов. С их помощью ведётся разведка, корректировка огня и даже атака. Осенью 2017 года Сергей Шойгу отметил, что российская группировка в Сирии поднимала БПЛА в воздух 16 тыс. раз, а общий налёт составил порядка 96 тыс. часов, и неудивительно: точное наведение на цель производится при помощи комплексов разведки, управления и связи, которые позволяют в процессе визуального контроля провести прицеливание с земли.

К тому же Сирия стала местом боевого крещения разведывательных, ударных и сапёрных роботов. Отдельного внимания заслуживает индивидуальная экипировка бойца «Ратник», так называемый «комплект солдата будущего», который выдерживает прямое попадание из снайперской винтовки практически «в упор». В Сирии «узнали» и новые модификации АК-74М3, которым были вооружены бойцы Сил специальных операций, а следующая модификация «комплекта солдата будущего» получит экзоскелет, камуфляж, меняющий окраску, систему вывода информации и целеуказания на защитные очки — это всё уже выглядит, как картинка из фантастических фильмов.

ЧВК

«Обкатала» Россия не только новые вооружения: в ходе своей пресс-конференции Владимир Путин фактически подтвердил существование российских частных военных компаний. И хотя речь шла о Донбассе, всё же президент упомянул неких людей, «выполняющих определённые задачи», которые при этом не являются кадровыми военными.

Впрочем, периодические сообщения о пленении российских бойцов, от которых открещивается Минобороны с неизменной формулировкой «никаких инцидентов, связанных с захватом в плен или потерями российских военнослужащих, нет», давно дали журналистам основания говорить о работе российских ЧВК, ведущих боевые действия в САР. 

После разыгравшегося скандала со «Славянским корпусом» и предъявления обвинений по статье 359 УК РФ (наёмничество) двум его организаторам, расследования о ЧВК стали одной из самых спорных тем в российской прессе. Так, если в какой-либо ветке обсуждений на форуме или  Facebook упомянуть ЧВК, десятки возмущённых пользователей запросто назовут вас провокатором — таков импровизированный «срез» общественного интернет-мнения (может, хоть слова Путина их, наконец, вразумят?).

В то же время вполне респектабельная пресса уже давно не подвергает сомнению существование, в частности, ЧВК «Вагнера» и просто обсуждает детали: легализацию статуса подобных организаций, конкретные потери и пленных, полигоны и стоимость обучения бойцов.

В целом, согласно расследованиям разных изданий, первый серьёзный «вояж» российской ЧВК состоялся в 2013 году в Сирию, затем был Донбасс, Крым и вновь Сирия. В ходе этих «приключений» всё и оформилось в овеянную легендами «ЧВК Вагнера», руководителя которой Дмитрия Уткина заметили на кремлёвском приёме по случаю Дня Героев Отечества 9 декабря 2016 года.

Пресса смакует подробности об учебном полигоне в краснодарском Молькино, наградах заместителя «Вагнера», закрытой информации о наградах бойцов и, конечно, потерях.

Пленённые россияне Григорий Цуркану и Роман Заболотний на скриншоте ролика медиа-агентства ИГ* «Amaq».

Из «недавнего» по этой теме — попавшие в плен Роман Заболотний и Григорий Цуркану. Пресса быстро установила, что в Сирию они попали в качестве сотрудников ЧВК, выяснила их зарплаты и другие подробности.

Минобороны традиционно опровергло информацию «о захвате и гибели военных».

Возможно, именно из-за такой позиции военного ведомства публикации о потерях ЧВК и имеют неизменный успех: расследования о личностях погибших или о двенадцати единицах «груза 200» часто сопровождает какой-нибудь ехидный заголовок в стиле «ихтамнет».

Характер некоего «компромата» эти публикации имеют как раз из-за флёра запретности: ЧВК незаконны, чиновники и военные всё отрицают и т. д. Однако так ли уж существование ЧВК противоречит логике предыдущих заявлений властей, да и общего курса России?

В 2012 году, будучи на посту премьер-министра, Владимир Путин поддержал идею создания частных военных компаний: тогда Путин назвал ЧВК «инструментом реализации национальных интересов без прямого участия государства».

Несколько позже о  ЧВК говорил заговорил и вице-премьер Рогозин, мотивируя необходимость их создания интересами частных и государственных компаний в «странах с непростой обстановкой».

«В этой связи мы думаем над тем, будут ли наши деньги утекать на финансирование чужих частных охранных военных компаний, или же мы рассмотрим целесообразность создания таких компаний внутри самой России и сделаем шаг в этом направлении».

Вице-премьер России Дмитрий Рогозин.

Очевидно, что привлечение регулярных подразделений для решения задач крупного бизнеса — «традиция» стран с разрушенной государственностью, наподобие Колумбии или Йемена, где, скажем, рейдерский захват аэропорта может проходить с применением боевой авиации, бронетехники и спецназа. Очевидно и нежелание «кормить» какой-нибудь Blackwater, когда Россия располагает всем необходимым для создания таких структур: высококвалифицированными кадрами, вооружениями, сложившейся школой тактики и потрясающей репутацией русских бойцов.

Такая риторика имела и некоторые правовые результаты: депутаты от «Справедливой России» Геннадий Носовко и Олег Михеев внесли в Госдуму проект закона о частных военно-охранных организациях.

Среди целей деятельности ЧВК депутаты назвали, в частности, «участие в обеспечении национальной безопасности путём выполнения и оказания военно-охранных работ и услуг, защиту интересов России за пределами страны, продвижение российских ЧВК на мировые рынки» при запрете на непосредственное участие в вооружённых конфликтах.

И правительство выступило против документа, найдя противоречия с Конституцией, затем авторы и вовсе отозвали законопроект.

Однако вскоре Госдума весьма спешно приняла закон о краткосрочных военных контрактах, согласно которому «изъявившим желание поступить на военную службу по контракту» будет предоставлено право участвовать «в решении задач в период чрезвычайных обстоятельств или в деятельности по поддержанию или восстановлению мира и безопасности или по пресечению международной террористической деятельности за пределами России, а также в походах кораблей».

Характер некоего «компромата» публикации о ЧВК имеют как раз из-за флёра запретности, впрочем, сегодня нормативно-правовая база полностью готова для того, чтоб говорить о них во всеуслышание, что фактически и сделал Владимир Путин на ежегодной пресс-конференции.

Другими словами, закон даёт возможность контрактнику «прокатиться в командировку», не связывая себя логикой службы кадрового военного, и даёт правовые основы для «классической» работы по охране судов от пиратов.

Ну а принятый в начале октября президентом Владимиром Путиным указ «О внесении изменений в Положение о порядке прохождения военной службы», который позволил иностранным военнослужащим участвовать в российских военных операциях за рубежом, и вовсе заставил экспертов заговорить о фактической легализации ЧВК.

Выходит, что законопроект о ЧВК, предложенный ранее депутатами и напугавший «миролюбивых» экспертов, оказался весьма «беззубым» в сравнении с принятыми затем законами о регулировании воинской службы в условиях контракта!

Дмитрий «Вагнер» Уткин (крайний справа) и его заместитель Андрей Трошев (второй слева) на приёме в Кремле в честь Дня Героев Отечества.

А с некоторых пор как-то робко даже началась кампания по улучшению имиджа ЧВК: подчёркиваются их достижения в проведении сложных операций, ключевая роль во многих успехах Сирийской арабской армии, а бойцов называют «добровольцами» и «военными специалистами, выразившими желание защищать инфраструктуру и мирное население Сирии».

«В случае с "группой Вагнера" совпали интересы государства, которому потребовались силы для решения деликатных задач в Сирии, с желанием группы бывших военнослужащих заработать, выполняя задания в интересах страны».

РБК со ссылкой на неназванного собеседника, «близкого к руководству ФСБ».

Вполне взвешенно, без нагнетании былой истерии эксперты подчёркивают и негативный эффект от легализации ЧВК, например, отток профессиональных кадров, ну а риторика «частных армий, действующих в интересах олигархов», остаётся лишь в тех изданиях, которые некогда раздували эти сенсации, — теперь «давать заднюю» вроде как и не с руки.

Ну а дружественные сирийские СМИ в своих публикациях насчёт наших не стесняются: там уже увидели, как русские воюют за них, и в каком именно статусе они это делают, сирийцев беспокоит мало.

Они просто мстят за «своих русских братьев» — группа сирийского спецназа «Охотники за ИГИЛ*» отчитывается о ликвидации лидера группы, которая захватила и казнила Григория Цуркану и Виталия Заболотного. Осторожно, фото не для слабонервных.

«Большая игра» и тонкости восточной дипломатии

Ближний Восток с его нефтегазовыми месторождениями и влиянием на мировую логистику не раз становился ареной схватки за мировое господство. В современном затяжном ближневосточном конфликте, лишь частью которого стала война в Сирии, свои интересы преследуют как государства, расположенные в регионе, так и мировые игроки.

Нефтегазовые месторождения Сирии

Так, одним из глобальных факторов можно назвать проект строительства газопровода для поставок природного газа из Катара в Турцию с целью дальнейших поставок в Европу. Труба должна была проходить через Саудовскую Аравию, Кувейт, Ирак, Сирию и даже Иорданию. Однако Сирия в 2009 году отказалась от участия в проекте, что, по мнению племянника экс-президента Джона Ф. Кеннеди Роберта Кеннеди — младшего, и стало причиной вооружённого конфликта.

Организация кампании против Асада — воля США, считает Кеннеди. Также речь идёт и о том, что Сирия отказалась от строительства, мотивируя это защитой экономических интересов России, также поставляющей газ в Европу. США, близкий союзник Катара, приняли в разжигании конфликта решающую роль, финансирование группировок сирийской оппозиции взяли на себя страны Персидского залива. Теперь же, когда благодаря усилиям России конфликт пошёл на спад, мы увидели новую попытку эскалации со стороны США: заявление Дональда Трампа о признании Иерусалима столицей Израиля.

Интересы Турции как приграничного государства очевидны: не допустить усиления курдов и создать буферную зону, отделяющую страну от хаоса войны. Естественно, Турция не заинтересована и в распространении влияния США, роль которых в попытке переворота в Турецкой Республике многократно подчёркивал президент Реджеп Эрдоган.

Своя игра есть у Ирана, который намеревался построить газопровод через Сирию в Ливан, а также начать поставки в Европу. Этот проект Асад поддержал. На волне «арабской весны» Иран развернул и широкую поддержку шиитов, что вылилось в более широкий конфликт со странами Персидского залива и на других «площадках».

Свою политику проводят Израиль и Королевство Иордания, которые обустраивали на Голанских высотах лагеря для сирийских беженцев. Иордания была заинтересована в этом процессе по той простой причине, что беженцы из Сирии составляют уже 10% от всего её населения, а Израиль, проводя военную подготовку размещённых здесь беженцев, создаёт для себя дополнительный защитный буфер от группировок, базирующихся в южной провинции Дараа. В разное время Израиль обвиняли и в поддержке как боевиков «Свободной сирийcкой армии», так и ИГИЛ*, однако официальный Тель-Авив опровергал эти обвинения и называл их «информационной войной». Очевидно, что укрепление арабского мира в целом едва ли выгодно Израилю, который «отдыхает», пока арабы воюют между собой.

Союзник стран Персидского залива, Объединённые Арабские Эмираты, в ходе конфликта создали достаточно разветвлённую систему авиационных баз и могут уверенно контролировать логистику в регионе. Расширяющийся рынок сжиженного природного газа заставляет Иран и Катар бороться за Китай и других потребителей — так, Иран существенно расширяет инфраструктуру, связанную с экспортом СПГ.

Вовсе не удивительно, что в таком «компоте» любые дипломатические попытки достижения мира не приносили никаких плодов — к моменту заключения соглашения о размещении авиационной группы Вооружённых сил Российской Федерации в Сирийской Арабской Республике (2015) война шла уже четыре года.

Первая и вторая женевские конференции, прошедшие в 2012 и 2014 годах, зафиксировали промежуточные положения так называемой «Группы действий» — создание переходного правительства, которое будет сформировано консенсусом всех сторон, пересмотр Сирийской конституции, проведение выборов и отдельные вопросы вроде доставки гуманитарной помощи.

Тогда, в январе 2014-го, США «не исключали» и военного варианта решения сирийского конфликта, и уже в сентябре коалиция из десятков стран без согласия законного правительства республики вторглась в Сирию «под флагом» борьбы с ИГИЛ*.

Коалиция боролась так «успешно», что правительство Сирии обратилось в Совбез с призывом привлечь к ответственности США, возглавляющие коалицию, «которая совершает преднамеренные преступления против гражданского населения, разрушает больницы, школы, мосты и плотины, что стало дополнением к преступлениям террористических организаций». Кроме того, американцам пришлось признать и высокое количество жертв среди гражданских лиц, убитых в результате авиационных ударов, а город ар-Ракка перед входом в него курдов был превращён авиацией фактически в руины — съёмочная группа BBC после шести дней пребывания в «освобождённом» городе была просто в подавленном состоянии.

«Кажется, что ни одно здание не смогло укрыться от мощного натиска. Большинство из них будто раздавлены, сплющены или разбиты с одной стороны — с той, с которой наносили авиаудары», — говорится в репортаже ВВС из города ар-Ракка в Сирии.

Годом ранее России удалось отсрочить начало вторжения — военный удар Вашингтон планировал ещё в 2013 году, используя как повод наличие химического оружия в Сирии, и тогда РФ лоббировала перевод химарсенала под международный контроль, чем, по мнению экспертов, серьёзно спутала карты США.

Тем не менее США всё же осуществили интервенцию, легитимизировав её через заявления подконтрольной оппозиции, далее в описанном выше стиле бомбёжек ар-Ракки международная коалиция «боролась с терроризмом», реальных подвижек в мирном процессе не было.

Однако с началом военной операции российских ВКС все процессы как-то резко «зашевелились».

Уже через месяц после начала авиаударов по боевикам «Исламского государства»* и других исламистов, в октябре 2015 года, стартовали Венские переговоры, а в декабре была принята резолюция ООН, в соответствии с которой начались вполне «ощутимые» переговоры в Женеве.

Здесь тоже началась неразбериха с представителями и сторонами переговоров, однако начало было положено: сломав всю схему, выстроенную коалицией и странами Персидского залива с помощью «прокси» (подконтрольных группировок, сохраняющих иллюзию независимости), Россия вынудила США разработать понятные правила, поскольку успехи ВКС показали серьёзные перспективы восстановления сирийской государственности, а легитимность интервенции оказалась под вопросом: закон «кто сильнее, тот и прав» мог развернуть ситуацию и в сторону России.

Ну а формат переговоров в Астане, инициированный Россией, Ираном и Турцией, впервые смог усадить за один стол представителей сирийского правительства и оппозиции. Несмотря на то что совместное коммюнике подписано не было, новый формат позволил решать в рабочем порядке оперативные вопросы, а главным достижением стало создание четырёх зон деэскалации, где в течение весны — лета 2017 года худо-бедно, но заработал режим прекращения огня.

Помимо такого ключевого вопроса безопасности, МИД России в самом начале задал и политическую повестку, предложив проект новой конституции Сирии, определяющей децентрализацию власти, усиление законодательной роли парламента, отделение источников и норм права и политики от религии.

Все переговорные процессы проходили на фоне череды политических и военных событий, которые служили дополнительным доводом переговорной риторики.

Так, во время астанинского раунда произошло резкое обострение боевых действий в осаждённом тогда Дейр-эз-Зоре, и несколько боевых вылетов стратегических бомбардировщиков ВКС РФ «закрыли вопросы» с постоянными атаками боевиков «Исламского государства»*, обладавших численным преимуществом. Совместные с Турцией и самостоятельные операции в эти дни были проведены и в провинции Алеппо, близ аль-Баб. Это, несомненно, сказалось на тоне обсуждений.

При этом промежуточный успех женевских соглашений — режим прекращения огня, достигнутый в результате рекордно долгих переговоров Сергея Лаврова и Джона Керри (15 часов), был сорван спустя неделю американским авиаударом по позициям правительственных сил, в результате чего в Дейр-эз-Зоре было убито 62 военнослужащих Сирийской арабской армии. Пентагон сожалел, извинялся, но своей цели достиг: правительство Сирии отказалось поддерживать перемирие, ВКС продолжили воздушные операции, а дипломатическим последствием стал «уход» на астанинскую площадку.

На ход переговоров влияло и противостояние Саудовской Аравии с Ираном: так, представители оппозиции, так называемой «эр-риядской группы», не желали видеть Иран в списке стран — гарантов перемирия, Иран, в свою очередь, после казни шиитского проповедника Нимра Бакира Амина ан-Нимра отреагировал погромом консульства саудитов в Тегеране. Тогда Саудовская Аравия и ряд стран Персидского залива разорвали дипломатические отношения с Ираном.

Россия вынудила США разработать понятные правила, поскольку успехи ВКС показали, что закон «кто сильнее, тот и прав» может работать и против США, а серьёзные перспективы восстановления сирийской государственности в будущем могли поставить под сомнение легитимность интервенции международной коалиции.

Кроме того, «площадкой» для выяснения отношений Саудовской Аравии и Ирана продолжал оставаться Йемен, где саудиты руководят военной операцией коалиции арабских и западных стран по «усмирению» повстанцев-хуситов, поддерживаемых Ираном.

Переговоры проходили и на фоне готовящихся президентских выборов в Иране, на которых победил действующий на тот момент президент Хасан Роухани — он совместно с Россией искал точки соприкосновения с Анкарой, а в отношении Саудовской Аравии неизменно высказывался как о спонсоре терроризма в Сирии и Йемене. В целом на фоне широкой поддержки единоверцев-шиитов, которую Иран развернул на Ближнем Востоке с началом «арабской весны», этот конфликт — ещё одна арена противостояния за лидерство в ближневосточном регионе.

Ну и ни много ни мало в США успел смениться президент. Несмотря на неизменный в целом вектор действий Пентагона, Дональд Трамп особо «отличился» лишь невероятно затратным ударом «Томагавков» по сирийской авиабазе Шайрат, которым он по большей части решил свои внутриполитические проблемы в ряде претензий о связях с Россией или высказываний Клинтон о нерешительности его действий.

Однако и российские намерения оставались столь же непоколебимы: помимо эффективной поддержки сирийских правительственных сил и переговоров в «высоких» кабинетах, РФ приступила и к «прямой» дипломатии — в начале 2016 года на сирийской авиабазе Хмеймим в Латакии был создан Координационный центр по примирению враждующих сторон на территории Сирийской арабской республики.

Российская военная полиция в Сирии

Все те изображения и сообщения о распределении гуманитарной помощи, что вы могли видеть в новостях из Сирии, проводят специалисты именно этой организации. Счёт «гуманитарке» идёт на тонны, медицинская помощь оказывается десяткам тысяч сирийцев — этим занимается группа оказания помощи населению Сирии. Специалисты из группы ведения переговоров регулярно выступают посредниками, сглаживая конфликты между группировками, помогают в организации обмена пленными и диалоге правительственных сил, оппозиции и мирных граждан. Пример вполне «рутинной» работы специалистов — очередное соглашение о снижении напряжённости между правительственными силами и оппозицией в пригородах Дамаска. Группа информационной поддержки ежедневно публикует данные об усилиях по примирению сторон, оказании гуманитарной помощи, фиксирует факты нарушения режима прекращения огня.

Участие в этих усилиях принял и партнёр по Союзному государству — Беларусь; самолётами МЧС в течение 2015–2016 годов было организовано несколько рейсов по доставке 40-45 тонн «гуманитарки», в провинции Дамаск в лагере для внутренне перемещённых лиц построен спортивно-игровой комплекс, а уже осенью 2017 года 25 тонн продуктов питания, одежды и обуви Беларусь доставила в порт Латакии для распределения между тремя провинциями Сирии.

Особого внимания заслужила и работа российской военной полиции, которая на ротационной основе несла службу в зонах деэскалации. Охрана гуманитарных грузов, поддержка общественного порядка, организация контрольно-пропускных пунктов позволила значительно снизить напряжённость в районах, где действует режим прекращения огня.

«С вводом подразделений российской военной полиции число нарушений режима прекращения боевых действий с 20-30 сократилось до трёх-четырёх за сутки».

Командующий группировкой войск ВС РФ в Сирии генерал-полковник Сергей Суровикин.

Чеченские и ингушские батальоны, находящиеся на ротационной основе в Сирии, блестяще справились с задачей: согласно свидетельствам наших военкоров, авторитет полицейских был настолько высок, что местные жители регулярно обращались к ним для разрешения самых разнообразных проблем и личных конфликтов.

«Прокси», или «Кто воюет в Сирии»

Конфигурация противников и союзников в сирийской войне непроста: здесь нисколько не действуют правила вроде «враг моего врага — мой друг» или «друзья моих друзей...» и тому подобные. Курды, поддерживаемые США, — непримиримый враг Турции, которая до определённых пор считала Штаты союзником. Ливанскую «Хезболлу», которая участвует в совместных российско-сирийских операциях против террористов «Исламского государства»*, недавно в очередной раз атаковал ЦАХАЛ, хотя ВВС Израиля и России координируют свои операции в общем центре на территории Израиля, а Лига арабских государств признала её террористической организацией.

«Упрощение», к которому зачастую прибегают разного рода эксперты, называя сирийскую войну религиозным конфликтом шиитов и суннитов, также не работает: несмотря на сложившийся за годы конфликт сирийской элиты алавитов (в некоей мере ответвления шиитов) и суннитского большинства, сыграть в «сирийскую игру» захотели и другие участники, далёкие от этих религиозных распрей.

«Proxy war», опосредованная война — международный конфликт между двумя странами, которые пытаются достичь своих собственных целей с помощью военных действий, происходящих на территории и с использованием ресурсов третьей страны, под прикрытием разрешения внутреннего конфликта в этой третьей стране.

Чаще всего в сводках из Сирии можно услышать следующие названия группировок:

«На дальних подступах»

Эффективной себя показала и пресловутая борьба с терроризмом «на дальних рубежах»: несмотря на «зонтичную» структуру организаций боевиков, как физическое уничтожение, так и информационная дискредитация её смыслового центра служит профилактикой появления террористов в том числе и на территории России, Беларуси и других стран ОДКБ.

И в этом смысле Россия как «оптовый» поставщик боевиков сама становилась зоной риска, в которой боевики могли применить умения, полученные в нестабильном регионе.

«Лучшая Хиджра — это оставление того, что не любит Аллах» (избранные хадисы Абу Абдуррахмана ан-Насаи).

Совершают хиджру (в данном контексте — отправляются в ряды ИГ*) уроженцы Кавказа, Узбекистана, Казахстана, Киргизии, Таджикистана. Согласно различным данным, по меньшей мере порядка 500 граждан РК примкнули к боевикам в Ираке и Сирии, 200 — Узбекистана, 500 — Киргизии, 5000 — РФ. По республикам есть информация и о цифрах, на порядок превышающих озвученные. Самой «скромной» кажется Беларусь: всего 10 боевиков.

Пока «Исламское государство»* контролировало границу с Турцией (ар-Ракка на севере Сирии была «столицей» ИГ*), добраться туда было относительно несложно: так, студентку — отличницу филфака МГУ Варвару Караулову вместе с двадцатью такими же «новобранцами» задержали неподалёку от границы с Сирией.

Самый «скромный» поставщик террористов — Беларусь. Всего 10 боевиков.

Среди завербованных встречаются самые неожиданные типажи: это и чемпион России по боксу Лапшин, актёр кино Дорофеев, обладатель двух высших образований, кандидат технических наук и преподаватель ВолгГТУ Карасик, студентка Петербургского колледжа моды Погорелова.

«Министр войны Исламского государства*» Гулмурод Халимов зачитывает своё видеообращение.

Гулмурод Салимович Халимов, экс-командир ОМОН МВД Таджикистана, в мае 2015 года в своём видеообращении обвинил власти родной страны в притеснении мусульман, а всех соотечественников-«гастарбайтеров» в России призвал к джихаду. Через год Гулмурод Халимов занял пост «министра войны», сменив убитого Абу Умара аш-Шишани, и спустя полгода сам погиб в иракском Мосуле. Здесь интересно отметить, что Халимов проходил обучение в ЧВК Blackwater и курсы противодействия терроризму при Госдепартаменте США, что оставляет немало вопросов.

Детский писатель Дарья Ицанкова, уроженка Мурманска, уехала в Сирию в 2013-м, погибла в результате авиационного удара. Некоторые медиа поспешили опровергнуть её связи с ИГ*, якобы «Белый снег» (ее интернет-имя) была на стороне джихадистов из «Джебхат ан-Нусра». И в самом деле, в провинции Идлиб базируется именно эта группировка, однако велика ли разница? Вне зависимости от того, в какой именно группировке состояла Ицанкова, она находилась в федеральном розыске, а её малолетний сын позировал с ручным пулемётом Калашникова в руках.

Даниял аль-Такбир, «в миру» гражданин Беларуси Даниил Лящук с причудливой историей перемены взглядов, мест жительства и религий, посвятил себя ИГИЛ*, отправившись, правда, вместо Сирии на Украину, где и был арестован в ходе расформирования небезызвестной спецроты «Торнадо».

Выбор «путёвок» в джихадисты впечатлял: от «Исламского государства»* на большей части Сирии и сирийского филиала аль-Каиды в Идлибе до русскоязычных «Аджнад аль-Кавказ», чеченского «аль-Акса» и «Мальхама Тактикал». Последние, кстати, позиционируют себя как «первая исламская ЧВК», базируются на западе Алеппо, ведут аккаунты в Telegram и Twitter и приглашают всех желающих на обучение. Её первый командующий, уроженец Узбекистана Абу Рофик, уже погиб в результате авиаудара ВСК РФ.

Несмотря на «зонтичную» структуру организаций боевиков, как физическое уничтожение, так и информационная дискредитация её смыслового центра служит профилактикой появления террористов в том числе и на территории России, Беларуси и других стран ОДКБ.

Теперь же с фактическим разгромом террористических группировок психологический «центр притяжения» боевиков слабеет, и некрепкие умы, подверженные романтике джихада, уже не так стремятся ехать на верную смерть.

Смертник Акбаржон Джалилов, который 3 апреля 2017 года привёл в действие взрывное устройство в метро Санкт-Петербурга, вероятнее всего, бывал в Сирии на территориях, подконтрольных ИГ*. Так, в декабре 2016 года его депортировали из Турции из-за превышения сроков пребывания в стране, что может свидетельствовать о его длительной поездке на территории, подконтрольные террористам. Кроме того, среди компонентов его взрывного устройства обнаружен жжёный сахар — специалисты называют его сирийским ноу-хау.

Таким образом, сирийская кампания решила целый комплекс вопросов — это предотвращение внутренних и внешних террористических угроз, демонстрация воли к принятию решений и возможности их претворения в жизнь, отработка и обучение армии в реальных боевых условиях. Говорить о полном спокойствии в ближневосточном регионе пока не приходится, однако две военные базы и успешная военная кампания наглядно демонстрируют, что оппонентам придётся считаться с мнением России.