В военном отношении страны, входящие в Прибалтийский регион, имеют, на первый взгляд, разное значение. Литва, Латвия, Эстония и Польша являются участниками Североатлантического блока, Финляндия пока сохраняет нейтральный статус, а Беларусь и Россия входят в Союзное государство и ОДКБ. Однако при ближайшем рассмотрении картина выглядит не столь однозначно.

И наибольшую военную угрозу России и Беларуси несут не сами воинские части прибалтийских стран, а активная политика их правительств по поддержке американских проектов размещения ударных вооружений на их территории.

Так, польские, литовские и латышские аэродромы используются для оперативного базирования авиации НАТО, в том числе способной нести ядерное вооружение. Кроме того, США ведут работы по развёртыванию в Польше так называемого Второго позиционного района ПРО.

Хотя официально ПРО объявляется средством борьбы против возможной угрозы со стороны баллистических ракет Ирана, на самом деле она предназначена для перехвата российских оперативно-тактических ракет на начальном, разгонном, участке траектории. Но более важно то, что пусковые контейнеры системы позволяют размещать и запускать не только ракеты-перехватчики, но и обычные ударные крылатые ракеты «Томагавк» с дальностью полёта до 2500 км, тем самым превращая ракеты ПРО в средство нанесения первого удара по всему Центральному и Северо-Западному промышленным районам России и всей Беларуси как в обычном, так и ядерном оснащении. Учитывая большую площадь поражения, это будет создавать серьёзную угрозу национальной безопасности.

В последние годы (особенно с 2014 года) полным ходом идёт милитаризация Прибалтийского региона: резко возросли оборонные расходы (до знаменитых 2 %), количество военных учений, а также темпы модернизации техники и вооружения национальных армий. И на этом фоне местные эксперты активно обсуждают уязвимость Прибалтики перед «российской военной угрозой», а различного уровня руководители этих стран обсуждают варианты блицкрига Кремля в отношении Прибалтийских государств.

Откуда такая истерия? Для чего СМИ Польши, Прибалтики, да и Европы распускают страшилки то про «войну за Сувалкский коридор», то шестидневную войну по оккупации прибалтийских государств, то ещё и еще кучу надуманных ужастиков про «российскую военную угрозу»? Если смотреть с точки зрения социологии, то пропаганда против России, проводимая в странах Балтии, дала свои плоды: соцопросы, проведённые группой ERGO и латвийской исследовательской фирмой SKDS, показали, что в Литве, Латвии и Эстонии люди боятся военного конфликта на своей территории. Например, в Литве таких оказалось больше всего — 68 %. Республика также лидирует по активности обвинений России в подготовке агрессии против стран Балтии. В Латвии военного конфликта на своей территории боятся 62 % жителей, в Эстонии — 45 %.

Масштаб милитаризации Прибалтики и Польши, активная военная подготовка поднимают риторический вопрос: а против кого всё это готовится? Скоро ведь уже 30 лет, как канули в лету СССР и Варшавский договор? Почему в нарушение всех устных и письменных договорённостей НАТО за этот период приблизил свою военную инфраструктуру вплотную к границам России и Беларуси?  Получается, что они являются потенциальными противниками?

Так что все нынешние манипуляции на белорусской и российской границах — это компонента так называемого быстрого глобального удара (Prompt Global Strike — PGS), получившего путёвку в жизнь ещё при Бараке Обаме. И среди военных экспертов бытует мнение, что в случае победы на выборах Хиллари Клинтон этот самый PGS мог бы уже и состояться. Но поскольку и при Дональде Трампе взаимопонимание между Кремлём и Белым домом оставляет желать лучшего (глава российского МИД Сергей Лавров считает, что команда Обамы сделала всё возможное, чтобы надолго испортить отношения), на будущее лучше не загадывать.

А сценарий натовскими специалистами уже отработан: сначала PGS, потом силы вторжения. И это будут не «отважные прибалтийские (эстонские) парни», а полностью укомплектованные европейские и американские части и соединения наподобие 3-й бронетанковой бригады 4-й пехотной дивизии из Колорадо, которая на ротационной основе уже побывала на предполагаемом театре военных действий. Или, скажем, 101-я воздушно-десантная дивизия США («Кричащие орлы»). Что же касается «местных» — прибалтов, то их вооружённым подразделениям, скорее всего, достанутся функции местной полиции, которые они неплохо освоили ещё во время Второй мировой войны.

Беспристрастная статистика добавляет: всего же на этот год НАТО запланировал провести на границах с Республикой Беларусь и Российской Федерацией 38 учений, в которых примут участие более 70 тысяч военнослужащих альянса.

Соответственно, в условиях непрекращающейся натовской агрессии в отношении РФ и РБ первостепенной задачей в 2019 году становится укрепление военного потенциала Союзного государства и Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). В этой связи наибольшую актуальность приобретает защита западных рубежей, где форпостом являются Республика Беларусь и Калининградская область РФ. Укрепление Минском своего военного потенциала, модернизация белорусских вооружённых сил должны стать сдерживающим фактором, а динамичное российско-белорусское военно-техническое сотрудничество обеспечило бы баланс сил в регионе. Кроме этого, размещение бригады ОТРК «Искандер» также решает пока вопросы противодействия растущей группировке НАТО в Польше и Прибалтике. Ранее пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков уже заявлял, что размещение ракетных комплексов в Калининградской области продиктовано необходимостью защиты российских границ от экспансии со стороны НАТО. По его словам, вывести «Искандеры» невозможно, пока альянс наращивает свои силы в Европе.

Вот в 2015 году в Литве восстановили призыв в армию, ссылаясь на «обострение геополитической ситуации» и на «российскую угрозу». Срочная военная служба продолжается девять месяцев. По последним данным министерства обороны Литвы, за три года из почти 13 тысяч отслуживших около трёх тысяч человек решили продолжить службу в вооружённых силах страны.

К тому же в январе 2019 года в литовской армии появилось новое подразделение — батальон связи и информационных систем. Данное подразделение, созданное на основе штаба связи и информационных систем батальона имени Великого князя Литовского Гедиминаса, будет обеспечивать безопасность внутренних коммуникаций литовской армии. Основная задача нового формирования — обеспечить надёжную связь между подразделениями вооружённых сил республики. Оно будет дислоцировано в литовской столице.

По мнению руководства Сил обороны Эстонии, в военном потенциале есть существенные пробелы, особенно в противовоздушной сфере: «ПВО дальнего радиуса действия мы не сможем получить никогда. Но нам не хватает ПВО средней дальности. У нас нет береговой обороны. У нас дефицит манёвренной бронетехники. Однажды мы должны получить танки, что даст нам серьёзный "хребет"». К тому же в 2019 году Великобритания намерена усилить своё военное присутствие в Эстонии. Будет проведена ротация войск, увеличено количество танков, а летом планируется провести крупные учения с привлечением военно-морского флота. «Даже если Великобритания покинет состав ЕС, войска Соединённого Королевства по-прежнему продолжат базироваться в Эстонии. И на этот год у них запланировано довольно много задач», — передаёт программа эстонского телеканала ETV. В конце 2019 года воинский контингент Великобритании на территории Эстонии поменяет две боевые группы, кроме того, будет отослано 10 английских танков, а им на смену придёт 20 единиц тяжёлой наступательной техники.

Теперь город Таллин — передовая командно-штабная ячейка НАТО, город Тапа — многонациональный батальон НАТО, (987 военнослужащих), подразделение ротационной танковой бригады ВС США и авиационная база Эмари (четыре истребителя ВВС Германии).

Польша под маркой войск территориальной обороны формирует киберподразделения. Войска территориальной обороны (ТерО) — это сегодня самый быстро растущий вид вооружённых сил Польши. В настоящее время они насчитывают 17 тысяч человек и состоят в основном из добровольцев. В их структуре 2,9 тысячи профессиональных военнослужащих, которые заняты организацией курса подготовки.

В целом руководство оборонного ведомства запланировало сформировать 17 бригад войск ТерО общей численностью 53 тысячи человек. До конца 2019 года в подразделениях территориальной обороны должны уже проходить службу около 25–35 тысяч.

Официально силы ТерО предназначены для поддержки регулярных войск в случае военных действий в местах их проживания. На практике речь идёт о хорошо организованных и обученных формированиях с широким спектром задач (борьба с разведывательно-диверсионными группами в зоне ответственности; обеспечение безопасности переброски сил и средств регулярных вооружённых сил Польши к району оперативного применения; охрана объектов инфраструктуры; поисково-спасательные операции, а также ведение партизанской войны).

Интересно, что территориалов планируется привлечь и к операциям в такой сфере, как киберпространство. Именно таким образом Войско Польское надеется задействовать IT-специалистов, поскольку не имеет возможности предложить им в действующих вооружённых силах более выгодные условия и хорошие зарплаты по сравнению с IT-компаниями. К слову, для государства содержать войска ТерО намного дешевле, чем регулярную армию.

В штаб-квартире НАТО в Щецине около 60 аналитиков ищут информацию о перемещениях российских и белорусских войск, покупке вооружений и строительной активности.

Почему осенние учения польской армии проходили на Немане? «Место проведения манёвров находится рядом с участком литовско-польской границы протяжённостью всего в 75 км. В часе езды на автомобиле на запад расположен российский Калининград, в часе езды на юг — союзная Москве Белоруссия. В НАТО опасаются, что в случае войны Россия может первой занять этот литовско-польский коридор и таким образом Прибалтика будет отрезана», — аргументирует Ханнес Хайне, командующий силами НАТО в Польше.

Начавшаяся в очередной раз эпопея с формированием вооружённых сил Европы показала неоднозначность позиций европейских членов альянса. Напомню, что осенью 2018 года президент Франции Эммануэль Макрон предложил создать «общеевропейскую армию», отметив, что ЕС необходимо защищаться не только от России и Китая, но также от США. Идея Макрона не нашла поддержки у многих прибалтийских политиков. С критикой данного предложения ранее выступили президент Латвии Раймонд Вейонис и министр иностранных дел республики Эдгар Ринкевич, а глава Эстонии Юри Ратас предостерег ЕС от «дублирования НАТО». Министр иностранных дел Литвы Линас Линкявичюс раскритиковал идею создания единой армии Евросоюза (ЕС), отметив, что она вызывает недоверие в США: «Разговоры о европейской армии не имеют оснований не только потому, что никто не знает, что это, но и совершенно без всяких причин вызывают недовольство и недоверие по другую сторону Атлантики <…> и вносят больше сумятицы, которой, по нашему убеждению, быть не должно».

По мнению прибалтов, Европа не должна укреплять оборону «изолированно от всех остальных»: «Если мы будем делать это автономно, дублируя НАТО или соперничая с ним, это будет очень контрпродуктивно и это, по правде сказать, будет очень большим неуважением к налогоплательщикам, потому что нам известно, что эти деньги оторваны от других проектов, от других программ», — утверждал литовский министр.

Осложняется военно-политическая обстановка в регионе и в связи с выходом США из договора о РСМД. Проигравшими в этой ситуации могут оказаться страны ЕС. С учётом того, что иранское соглашение уже расторгнуто, а продление договора СНВ-3, истекающего в 2021 году и ограничивающего количество стратегических вооружений, скорее всего, не состоится, возникает угроза полного краха международной системы контроля над вооружениями с непредсказуемыми последствиями для мировой, но особенно европейской безопасности.

Многие европейские военные аналитики отмечают, что возвращается прежде всего ядерное мышление: «При Трампе частью ядерной доктрины США снова стали способность и желание ведения ядерной войны».

***

Таким образом, в среднесрочной перспективе весь регион Прибалтики, за исключением Финляндии, характеризуется образованием стабильной зоны гуманитарной, политической и военной угрозы, находящейся непосредственно на границе с Россией и Беларусью и перекрывающей сухопутный транспортный коридор к Калининградской области России и основным внешнеторговым партнёрам РФ в Центральной и Западной Европе. Учитывая нынешнее положение на Украине, Беларуси и России следует принимать во внимание военные угрозы, исходящие из процесса активизации формирования «санитарного кордона» (или ещё, как называл Бжезинский, «черноморско-балтийского ошейника») от Чёрного до Балтийского моря вдоль наших западных границ.