25 октября в районе Керченского пролива украинская власть силами буксира и двух пограничных катеров предприняла попытку прорыва из Чёрного в Азовское море.

На первый взгляд, обострение начиналось вполне буднично: примерно месяц назад из Чёрного в Азовское море Киев «героически» провёл два судна, однако тогда, в отличие от воскресного инцидента, украинская власть выполнила все предусмотренные для прохождения судов процедуры: уведомила Россию и воспользовалась услугами лоцманов.

День первый

В этот раз украинским морякам был дан приказ прорываться, что привело к небольшому морскому сражению в районе Крымского моста. Ввиду отказа украинцев подчиниться требованиям погранохраны ФСБ и диспетчеров, а также потенциальной угрозы конструкциям моста вход в пролив был перегорожен сухогрузом.

Последующие манёвры для Киева вылились в маленькую Цусиму: украинские суда были обстреляны, трое моряков ранены при захвате (получили лёгкие осколочные ранения конечностей), а суда захвачены спецназом ФСБ и отбуксированы в Керчь.


Отправленные на подмогу из Бердянска катера ВМС Украины повернули назад и вернулись в территориальные воды Украины.

Вся прорывная деятельность украинских моряков сопровождалась медийным шумом украинского экспертного сообщества, а к вечеру 25 ноября в дело вступила тяжёлая артиллерия в лице Петра Порошенко, который созвал заседание Совета национальной безопасности и обороны и по его итогам объявил о намерении ввести военное положение на Украине сроком на два месяца.

Фактически в воскресенье произошла развязка того кризиса, который Киев создал в Азовском море, захватив судно «Норд» с экипажем (все моряки, кроме капитана, в итоге вернулись в Крым), на что Москва ответила усиленным досмотром украинских судов, входящих и выходящих из Азовского моря.

У провокации было две цели: внешне- и внутриполитическая.

Внутриполитическая цель — срыв запланированных на весну президентских выборов. Нормы конституции Украины прямо запрещают проведение выборов во время действия военного положения (ВП), введения которого на срок в 60 дней потребовал президент, опубликовав соответствующий указ со своей подписью. Причина проста: избирательная кампания Петра Порошенко под слоганами «Прочь от Москвы» и «Армия, вера, язык» провалилась в силу того, что ни один из пунктов — создание вооружённых сил, автокефалия для церкви и тотальная украинизация — не нашёл отклика среди широких народных масс избирателей, в отличие от социально-экономических слоганов конкурентов Порошенко, в первую очередь популистки Юлии Тимошенко.

Порошенко стал заложником ошибочной стратегии своих политтехнологов, которые загнали его в избирательное ультраправое гетто, попробовав выставить действующего президента как наибольшего радикала и патриота перед теми, кто ни при каких условиях не стал бы голосовать за Порошенко, считая его предателем интересов постмайданной Украины. То есть в случившемся кризисе есть непосредственная вина политтехнологов из команды Петра Порошенко.


Здание бывшего музея Ленина — Украинский дом, куда Порошенко созвал в середине ноября иерархов УПЦ МП, чтобы потребовать от них заявить о поддержке томоса. Иерархи приглашение проигнорировали, чем нанесли Порошенко серьёзное репутационное поражение.

К концу ноября стало очевидно, что Порошенко проигрывает всем своим конкурентам, в том числе техническому кандидату, действующему непонятно в чьих интересах, комику Владимиру Зеленскому, у которого даже нет своей политической команды.

Внешнеполитическая — создание дополнительного повода для введения санкций странами Запада и дальнейшей накрутки антироссийской истерии. Надежды на успех данного сценария Киеву давали высказывания европейских политиков, которые призывали ввести против России санкции за её «агрессивные» действия в Чёрном море. 

Однако в действительности поддержка со стороны Запада оказалась крайне слабой (в отличие от решительных действий погранслужбы ФСБ): за Киев вступилась лишь Польша, чьи политики прямо поддержали введение против России новых санкций. ОБСЕ призвала к сдержанности, США в лице Трампа выдали, что не в восторге от произошедшего, Берлин же оказался весьма умерен в своих заявлениях. Тем не менее провокация удалась.

В своём ночном заявлении Порошенко сообщил, что военное положение будет «мягким» и не приведёт к нарушениям в работе банковской системы, а также ограничению прав граждан. О выборах глава Украины тактично умолчал.

Так закончился первый день того, что в украинской прессе назвали азовским кризисом.

Фактически Пётр Порошенко пожертвовал двумя катерами и буксиром с 24 членами экипажа и иными лицами для как минимум переноса президентских выборов на осень 2019 года (они бы прошли синхронно с парламентскими выборами), получения карт-бланша на подавление своих политических оппонентов и усиления репрессий внутри страны.

День второй

Второй день кризиса прошёл без морской фазы, и его эпицентром был Киев, где шли ожесточённые баталии в формате торга между различными политическими силами. О моряках как разменном материале украинская пресса практически забыла, сконцентрировав своё внимание на торге вокруг введения военного положения.

К утру понедельника, 26 ноября, шансы на введение военного положения были примерно 50/50: в нём был заинтересован Пётр Порошенко и его политическая сила БПП. Разделённым пополам оказался «Народный фронт», формально входящий в коалицию с Порошенко, но в действительности Арсен Аваков уже давно ведёт свою политическую игру и не заинтересован в сохранении власти своего оппонента Порошенко.


«Запорожец» с «еврономерами». К 25 ноября запад Украины сотрясали протесты т. н. «евробляхеров» — владельцев ввезённых без растаможивания автомобилей, которые украинские граждане приобрели в странах ЕС, однако не получили на них права собственности и управляют ими по доверенности. К 2018 году таких машин на Украине оказалось так много, а их владельцы оказались настолько организованными, что попытки принудить их заплатить за растаможку обернулись перекрытием дорог, ведущих к украинским пунктам пропуска на границе с Польшей.

В военном положении оказались не заинтересованы Юлия Тимошенко и Олег Ляшко. Впрочем, первая предпочла своего недовольства не высказывать, дабы не подвергаться критике со стороны Порошенко и обвинениям в «работе на Москву». Ключевым активистом срыва немедленного голосования за введение ВП выступил Олег Ляшко, который добился от спикера Парубия начала консультаций с главами фракций и перерыва в заседании парламента.

К моменту начала заседания парламента выяснилось, что:

  1. Кроме секретного 12-го пункта, в указе о введении ВП Порошенко прямо солгал о том, что права и свободы граждан не будут ограничены. В указе, который опубликовали СМИ, не было пункта, который ограничивал в 12 конституционных правах граждан Украины и 24 правах юридические лица. Зато он оказался в тексте указа, который раздали депутатам.
  2. Указ предусматривал частичную мобилизацию и крайне ограниченные меры по «противодействию российской агрессии». Кроме того, не предусматривался разрыв дипломатических отношений с Россией — это крайне не понравилось представителям «партии войны», соревнующихся с президентом за голоса правого электората, доказывая, что они большие патриоты, чем хозяин Липецкой конфетной фабрики.

Проще говоря, Порошенко решил воевать с Россией понарошку, а его военное положение вышло ещё более «гибридным», чем война с РФ. Стало очевидно, что план президента шит белыми нитками, а его политический замысел раскусили не только оппозиционные эксперты, но и конкуренты по парламенту.

Блицкрига в парламенте не вышло, наступление Порошенко явно выдохлось, и президент начал идти на попятную: предложил сократить срок действия ВП с 60 до 30 дней, что вызвало ещё большую критику в парламенте.

К семи вечера по Киеву из слов нардепа Мустафы Найема стало понятно, что «Народный фронт» не против введения ВП, но требует ввести его таким образом, чтобы иметь возможность пиариться на противодействии «российской агрессии» и борьбе с «сепаратизмом», но при этом обладать чёткими гарантиями неприкосновенности как для своих членов, так и их бизнеса и СМИ, а также быть уверенным в том, что выборы состоятся. Указ о введении военного положения президент переписал.

В итоге украинский парламент 276 голосами проголосовал за введение с 9:00 28 ноября 2018 года военного положения на 30 суток на территориях областей, прилегающих к украинско-российской границе, к Чёрному и Азовскому морям. Дата весенних президентских выборов осталась неизменной.

Таким образом, крайними в азовском кризисе решили сделать русофильскую часть Украины, которую можно без каких-либо проблем положить на алтарь жертвоприношения ультраправых: в режиме военного положения оказался проблемный для киевской власти юго-восток Украины. Второй жертвой, вероятно, станут уже упомянутые владельцы автомобилей с «еврономерами», которых киевская власть сможет без особых проблем разогнать под шумок введения военного положения и усиления антитеррористической деятельности.

Так достаточно бесславно завершилась попытка Петра Порошенко консолидировать власть и победить своих политических противников. Если Виктор Янукович вёл войну с олигархией за право стать единственным олигархом с помощью «отжимов» бизнеса конкурентов и проиграл, то Порошенко попытался сделать это с помощью военной провокации и точно так же проиграл. Причём проиграл не России, а своим же олигархам-конкурентам.

И если некогда соратник Порошенко Михаил Саакашвили для достижения политических целей развязал «маленькую победоносную» войну, которая привела к трагедии, то у Порошенко же вышел фарс.

Теперь Пётр Алексеевич стал не просто хромой уткой, а еле живым селезнем, проигравшим на всех фронтах и оставшимся без планов «Б», способных обеспечить ему победу.

Союзный контекст

Важно понимать, что азовский кризис, как и любая провокация, является технологией, а важнейшими её составляющими являются место и время.

Место — Крым, чей не признанный с позиции международного права статус является удобным поводом для продолжения подобных провокаций. Время — период обострения противоречий в украинской политике накануне выборов либо визитов высокопоставленных политиков на Украину/с Украины.

Текущая провокация не первая и не последняя. В 2015 году Киев предпринимал попытки атаковать буровые установки «Черноморнефтегеза». Осенью 2018 года при поддержке «Крымского титана» Дмитрия Фирташа и российских чиновников север Крыма оказался в состоянии экологической катастрофы на радость Киеву.

Теперь же киевская власть при поддержке стран Запада просто создала новую точку напряжённости, которую использует для достижения внутри- и внешнеполитических целей. Эксплуатация старой точки — Донбасса — уже не может принести украинской власти какие-либо дивиденды: большую войну развязывать страшно (да и воевать нечем), а на конфликт в его текущей интенсивности уже практически никто не обращает внимания, да и внешнеполитический фон для Киева стал неблагоприятным. В перспективе и эксплуатация Азовского моря как точки напряжённости перестанет приносить какую-либо выгоду, поэтому конфликт на данном «театре боевых действий» затихнет. Киев будет пытаться найти новое место для приложения своей активности и превращения внешнеполитического обострения во внутриполитические преимущества.

Наиболее очевидными местами для провокаций остаётся территория вокруг Крыма, однако с каждым годом пространство для провокационных «манёвров» сокращается всё сильнее: летом этого года «Черноморнефтегаз» из-за длящегося судебного разбирательства в международном арбитраже прекратил добычу газа на Одесском месторождении, что сделало бессмысленным использование буровых платформ для провокаций.

Потенциальным местом для следующих провокаций может стать граница Украины и Беларуси, однако здесь есть ряд сдерживающих факторов:

  1. Отношения между Киевом и Минском куда лучше, чем между Киевом и Москвой — провокацию будет сложно конвертировать во внутриполитическую победу.
  2. Минск сохраняет статус переговорной площадки в рамках войны с ЛНР и ДНР. Отказ от минского меморандума сулит больше проблем, чем выгод.
  3. Для провокации потребуется получить одобрение от Запада, который даст его лишь в том случае, если отношения с Белоруссией серьёзно обострятся.

Мелкие инциденты, носящие чисто криминальный характер, например попытки прорыва автотранспортом с Украины в Беларусь, вполне успешно купируются силами белорусских пограничников.

В дальнейшем провокаций стоит ожидать на границе Приднестровья и Украины, ведь через 30 дней Порошенко вновь потребуется хороший повод, но уже для продления режима военного положения.

***

Могла ли Россия ответить на провокацию Украины иначе? Нет, не могла. ФСБ сработала на отлично. Иначе прорыв стал бы серьёзным имиджевым поражением России, а следующий привёл бы к позорным, а возможно и вовсе катастрофическим последствиям.

В среднесрочной перспективе Азовское море станет внутренним морем России: украинское судоходство будет сведено к минимуму из-за непредсказуемой ситуации, а также предельно жёстких проверок со стороны погранслужбы ФСБ. Существенно вырастут убытки для портов Бердянска и Мариуполя — ключевых портов, из которых вывозится украинский металл. Если до 2014 года рейд Мариупольского порта был заставлен судами, то теперь он пуст, а портовики прямо заявляют о том, что несут убытки.

Три судна ВМФ Украины будут изъяты, моряки отправятся под суд и будут, скорее всего, обменяны.

Запад ответит санкциями, которые он и так давно заготовил: их бы всё равно ввели при любом удобном поводе или и вовсе без повода.

Баз НАТО в Азовском море не будет. Во-первых, доступ в Чёрное море один — через Босфор и Дарданеллы, статус моря регулируется конвенцией Монтрё, а срок пребывания судов нечерноморских держав ограничен 21 днём. Корабли нечерноморских стран — членов НАТО и так присутствуют в Чёрном море на ротационной основе.

Во-вторых, никакого военного смысла в базе нет — Чёрное море, равно как и Азовское, простреливается вдоль и поперёк, а в Азовское море невозможно попасть иначе, чем через Керченский пролив.

Дипломатические последствия провокации для России существенного значения иметь не будут: предпринимать попытки понравиться своим противникам смысла не имеет, а союзники у России и так есть. В данном плане провокация ничего не изменит.

Чем ещё может ответить Россия на азовский кризис? Симметрично — ничем, асимметрично — принять миграционные законы и позволить тем, кто бежит с Украины, получить российское гражданство. Это будут предельно лояльные и бесконфликтные граждане.