Автор совершенно верно использует заинтересованность самого президента Беларуси Александра Лукашенко в развитии IT («Создание ИТ-государства — наша амбициозная, но достижимая цель, — цитирует он тезисы из летнего выступления Лукашенко. — Это позволит нам сделать Беларусь ещё более современной и процветающей и позволит белорусам с уверенностью смотреть в будущее»).
И трансформирует эту заинтересованность в собственное видение, умело используя известные болевые точки: «...Лукашенко начал полагать, что технологическая отрасль может стать волшебной палочкой, которая поможет ему прекратить хроническую зависимость страны от России».
В материале, разумеется, упомянуты наиболее известные достижения белорусских айтишников (MSQRD, Viber, World of Tanks), а также постоянное внимание, оказываемое руководством республики отрасли. «Государство предоставило IT-сфере действительно отличные льготы, что позволило отрасли показывать существенный рост на протяжении последних 10 лет. Чтобы сделать новый качественный скачок в развитии технологий и обеспечить высокие темпы роста выручки, нужно создать целую регуляторную систему, направленную на стимулирование продуктовой модели в сфере IT, а это невозможно без внесения изменений в законодательство», — говорил в марте Виктор Прокопеня, одна из знаковых фигур в белорусском IT. Уже летом, на Четвёртом форуме регионов России и Беларуси, Александр Лукашенко такие изменения пообещал — вплоть до возможности гражданам 79 стран мира получить белорусскую визу прямо в аэропорту и неслыханных ранее «вольностей» в денежных переводах.
Стоит также напомнить, что подобные реверансы в
адрес Беларуси звучат не впервые. Год назад Wall Street Journal (ещё одно
знаковое издание) называло РБ Кремниевой долиной Восточной Европы.
Даже снаряд в одно место дважды не падает, что
уж тут говорить о направленности материалов таких пропагандистских монстров, как
NYT и WSJ. «Белорус, сдафайся. Победи зависимость от России и программируй на
здоровье, а мы гарантируем горячий чай и наше радушие», — примерно так можно
передать основной посыл журналиста NYT, написавшего к визиту Кравченко не о
разгоне протестов и страданиях бело-красно-белых «патриотов» в застенках, а
превращении диктатуры в техно-хаб.
Не так давно СМИ освещали любопытный скандал. В
середине сентября глава парламентского Комитета по национальной безопасности и
обороне Витаутас Бекас во время выступления в Сейме республики во всеуслышание
объявил, что Институт энергетики Литвы, оказывается, сотрудничает с Беларусью
по вопросам безопасности БелАЭС. И это в то время, когда сама Литва безуспешно
пытается организовать против станции всеевропейский бойкот. В Литве удивились
многие, а больше всех МИД (хотя сотрудничество энергетиков Литвы и Беларуси
было согласовано с Еврокомиссией, которая даже частично его финансировала).
После чего последовала настойчивая рекомендация сотрудничество свернуть.
Чем примечательны эти терзания Литвы? Внезапно мы узнали о том, что не только европейская, а даже литовская позиция по БелАЭС — далеко не монолит. Не говоря уж о том, что сами учёные, которые стали заложниками совершенно глупой ситуации, ничего хорошего в адрес своего правительства сказать не могут. «Важно подчеркнуть, что Литва не имеет права что-то запрещать литовским учёным и что-либо от них требовать. Ведь консультации проходят в рамках международного проекта по контролю над обеспечением безопасности Белорусской АЭС (БелАЭС), который курирует Еврокомиссия (ЕК). По сути, что-то запретить и вывести литовских специалистов из диалога может лишь Брюссель», — рассказал в интервью «Евразия.Эксперт» инженер-ядерщик, академик Юргис Вилемас. Кроме того, учёный в очередной раз напомнил, что у ядерщиков, включая МАГАТЭ, претензий к строительству нет, они есть только у руководства Литвы, а среди него нет ни специалистов, ни учёных.
Тем временем в самой Беларуси к вопросу ядерной безопасности подходят предметно: подписан указ о создании Центра по ядерной и радиационной безопасности, в сферу задач которого, помимо БелАЭС, будет входить и присмотр за исследовательским ядерным реактором. Напомним, его строительство планируется на базе института «Сосны», известного проектировкой перемещаемой АЭС «Памир».
Зримым результатом работы ЕАЭС является рост оборота грузов и пассажиров. Замдиректора Департамента транспорта и инфраструктуры Евразийской экономической комиссии Максим Асаул, выступая на Международном форуме «Транспортный потенциал — 2017», сообщил, что с 2010 по 2016 год грузооборот вырос на 16%, а пассажирооборот — на 25%. За 6 лет, вроде, маловато, однако и инфраструктура для реинтеграции этой общей заводи, в границах которой курсируют грузы, деньги и люди, создавалась одновременно с самой реинтеграцией. И это зримое свидетельство того факта, что у Беларуси есть успехи и кроме «блёсток» IT-стартапов. Даже если в NYT ничего, кроме них, и не замечают.
А самое главное в том, что как раз без интеграции, которую предлагается сдать в обмен на сосредоточение на IT-стартапах (пусть даже они и стоят сотню миллионов долларов), этих проектов, сделавших Беларусь известной всему миру, могло и не быть. Равно как собственной криптовалюты (талер, о запуске объявлено на днях) и платёжной системы для расчёта криптовалютами, Pre-ICO (предварительное привлечение инвестиций) которой проходило с 28 августа по 11 сентября.
