Считается, что до Корейской войны начала 1950-х во время вооружённых конфликтов не было массового применения вертолётов. И действительно, если посмотреть, например, источники по Второй мировой, то использование этого вида воздушных судов в большом количестве не наблюдается. Это была эпоха экспериментирования в сфере вертолётостроения. Отрасль стала вставать на ноги только с 1942 года, но больше в гражданском секторе, нежели боевом. Более-менее внятные вещи инженеры предложили военным уже после глобального конфликта.

И вот необходимый потенциал накопился как раз к войне в Корее, которая, как известно, была столкновением геополитических интересов крупных стран. С тех пор военная вертолётная техника активно развивается. Столкновения происходят не только на поле боя, но и на рынке этой самой техники.

Итак. Как же обстоят дела на рынке? Чтобы это понять, нужно сначала прикинуть, где самый большой военный вертолётный флот в мире. По данным британской аналитической организации IQPC, самым крупным рынком является Северная Америка, на которую приходится почти 31% от глобальных объёмов. Далее следуют Юго-Восточная Азия и Австралия (25,1%), а затем Европа (24,6%). Ближний Восток занимает 8,4%, Латинская Америка и Карибский бассейн — 5,8%. Африка — это 5.2%. Анализируя сделки 2016 года, в IQPC пришли к выводу, что в Латинской Америке растёт спрос на военную вертолётную технику. При этом, по данным отчёта Military Balance 2017, за последние 20 лет число военных вертолётов в армиях мира возросло в разы. Этот процесс сопровождался падением доли советских/российских Ми-24 примерно на 90%. Их массово теснят американские AH-1 Cobra различных модификаций.

Одна из модификаций Cobra

Конкуренция с «дельфинами» и «ласточками»

Ещё нужно учесть, что обладатели крупнейших вертолётных боевых флотов — это триада США, Россия и Китай. При этом у Штатов несколько тысяч машин (конкретные данные из разных источников отличаются), в распоряжении китайцев более 1,1 тысячи машин. У россиян свыше 1,3 тысячи вертолётов, а по другим данным, только более 500. Это примерные подсчёты на основании открытых данных.

Базируясь на таких же общедоступных источниках, скажу пару слов и о Франции, которая, как это ни странно, чем-то похожа на Штаты. Основные территории США сконцентрированы на материке, но есть и владения, разбросанные по Мировому океану. Естественно, нужен флот для контроля этих колоний. Тактическая авиация тоже нужна: для спасательных операций, для переброски спецназа с острова на другой ближайший остров и т. д. Для таких операций могут использоваться и гражданские воздушные суда, но всё же важно иметь именно военные единицы.

Military Balance гласит, что у Франции 55 ударных вертолётов, 172 тяжёлых и средних транспортника. Даже если прибавить сюда другие машины, французская группировка, конечно, отстаёт от китайской, российской и американской. Эта страна планирует серьёзно пополнить свой парк. Так, например, заказано свыше 50 военно-транспортных еврокоптеров NH90. С некоторой долей условности их можно сравнить с нашими Ми-8.

Если же в целом говорить о пополнении парка, то за последние 20 лет велись активные закупки. Если в 1997 году на постсоветском пространстве только 7 стран имели в арсенале ударные вертолёты, то в 2016-м — уже 10. В Европе за аналогичный период это число возросло с 9 до 16. С другой стороны, открытые данные нередко гласят, что общее количество ударных машин в том или ином регионе уменьшилось, но это можно объяснить перевооружением и списанием старой техники. Кроме того, авиация несёт потери в горячих точках, где ещё со времён афганской кампании активно используют переносные зенитно-ракетные комплексы.

Число ударных вертолётов в некоторых странах (по данным Military Balance):

• США — 760,
  
• Россия — 340,
  
• Китай — 246,
  
• Франция — 55,
  
• Великобритания — 50.
  

Обладателей крупных вертолётных флотов и те страны, которые претендуют на многое, но отстают в количестве, конечно, можно с уверенностью назвать основными потребителями. Они нуждаются либо в закупке запчастей и новых комплектующих, либо в модернизации и ремонте машин, либо в новых машинах. При этом всех основных потребителей можно условно разделить на две группы: потребляющие/производящие и просто потребляющие.

США и Россия относятся к первой группе и стремятся обеспечить себя сами. Хотя у Штатов, по некоторым данным, есть несколько модификаций Ми-8, но это скорее для учебных задач, нежели боевых. Понятно, что основная конкуренция происходит на внешних рынках ещё со времён СССР.

И в этом плане интересен Китай. Вроде бы многие модели страна производит самостоятельно. Однако все мы знаем, что мировая мастерская не всегда придумывает что-то сама, а покупает или просто перенимает технологии у других. Среди военных вертолётов НОАК немало таких вариантов.

Вот, например, Harbin Z-19 (WZ-19) сделан на базе Harbin Z-9, который не что иное, как вариант французского AS365 Dauphin. Внешне он похож на дельфина. Французы производят его с 1970-х. Только первоначально машину делала госкомпания Aérospatiale. Потом её активы стали частью международной Airbus. Если точнее, то производственная база входит в состав бывшей Eurocopter Group, которая ныне является подразделением аэробусовской империи и называется Airbus Helicopters. Так вот её линейку «дельфинов» можно сравнить с Ми-8. Это такая же удачная база, которая получила дальнейшее развитие на многие годы. Китайцы просто стартовали с этой готовой платформы. Сложно сказать, насколько выиграли европейцы от такой продажи технологий. В любом случае, выпуск атакующих «харбинов» — это результат французского присутствия на мировом рынке вертолётов. Просто к китайцам зашли через такую глубокую локализацию. А уже затем специалисты КНР сами переделали транспортно-десантную базовую модель «Дельфина» в ударный «Харбин» с тандемной компоновкой кабины. Но это не китайское изобретение...

Китайский Harbin Z-9

К китайцам мы ещё вернёмся. Пару слов о «дельфинах». В мире известны и гражданские модификации «дельфинов», и военные. Одна из последних называется AS565 Panther. Как уже сказано, есть сходство с Ми-8. Не в особенностях конструкции, а в специфике применения: это и поисково-спасательные операции, и противолодочная борьба, и эвакуация раненых, и другое. География эксплуатантов говорит о том, что россиян на глобальном рынке теснят не только Штаты. Судите сами, «пантер» используют не только во Франции, Марокко, Бразилии, Израиле, но и в Болгарии и Туркмении.

Если взглянуть на статистику отчёта Military Balance за 2017 год, то в болгарской армии ещё сохраняется какое-то число российской/советской вертолётной техники: 6 ударных Ми-24, 6 военно-транспортных Ми-17 (экспортная версия Ми-8). Но в то же время в Болгарии аж 12 военно-транспортных еврокоптеров из Франции и 6 лёгких многоцелевых «американцев» Bell 206 JetRanger. У туркменов, на первый взгляд, если руководствоваться одним только Military Balance, весь вертолётный парк военных полностью «милевский»: десяток ударных Ми-24 и восемь Ми-8. Однако в YouTube есть запись трансляции военного парада. Перемотайте её на 1 час и 10 минут вперёд. Среди привычных силуэтов «МИшек» в небе над туркменами пролетают импортные модели, в том числе и две «пантеры». Кроме того, в туркменской береговой охране есть несколько итальянских «ласточек» АW109. Так что на традиционных рынках не всё так безоблачно. Прослеживается явная конкуренция с «дельфинами» и «ласточками».

AS365 Dauphin (Dolphin)

Славяне сливают

Но, пожалуй, главный соперник — техника из Штатов. Есть три крупных американских производителя: Sikorsky, Boeing Defense и Bell Helicopter. Их неплохо кормит заказами собственное государство. С другой стороны, тот же бэлловский AH-1 Cobra входит в десятку самых массовых ударных вертолётов мира. К примеру, более 30 таких машин разных модификаций есть в турецкой армии, целых 59 — в Японии, 60 — в Южной Корее, 67 — на Тайване… Перечислять можно долго. Есть в этом списке и такие страны, где российская/советская техника тоже присутствует. К сожалению, иногда это присутствие — склад, а не боевые порядки.

Например, на вооружении у Пакистана есть техника и из Евросоюза (продукция Airbus, главным образом французского производства), и из США. В том числе это как раз «кобры». Их там 38, и ещё 9 должны быть поставлены к 2018 году. А Ми-24? По одним данным, в количестве 1 шт. эта ударная машина пылится где-то в ангарах. Другие данные говорят, что Россия ещё может бороться за этот рынок. Не так давно в Пакистан были поставлены ударные вертолёты далеко не самой старой модели — Ми-35М (одна из версий Ми-24). Кроме того, пакистанская армия использует более 40 Ми-17 различных модификаций. Находящийся в том же регионе Бангладеш закупил семь вертолётов этой линейки. Правда, на российский же кредит, но это нормальная практика. Кстати, и в этой населённой стране есть французское присутствие в виде двух «дельфинов», а также американское в виде трёх лёгких Bell 206L-4.

В соседней Индии используется продукция и российского ВПК, и западного. Армия обладает не только вертолётами Миля, но и Камова. В ближайшем будущем в Индию поступит огромное число Ка-226 — это модернизированный Ка-26. Машины многоцелевые. Используются в море и на суше. Есть транспортные, поисковые и другие варианты. Кроме того, индийцы используют корабельные Ка-28.

Вернёмся в Европу. Судя по всему, Штаты и Франция с Германией скоро переформатируют вертолётный парк литовцев. Литва заявляла ранее, что обновит этот сектор ВВС к 2020 году. Уже сейчас там есть по крайней мере три «дельфина». На 99% можно быть уверенными в том, что балты продолжат натовский курс и откажутся от советской/российской вертолётной парадигмы.

Хотя гораздо интереснее посмотреть, как на этом фоне выглядит Польша. Там внушительный парк Ми-24 (28 штук) и Ми-17 с Ми-8 (порядка 17 машин). Есть даже старый советский Ми-2. Это неудивительно. Когда-то технологию их производства полякам помог освоить СССР.

Так вот, видимо, имея за плечами советский багаж, но не имея желания сотрудничать с Россией, поляки решили запустить проект «Kruk». Суть — модернизация имеющегося парка Ми-24. Но параллельно рассматривается и покупка Bell AH-1Z Viper. Последнее слово в названии переводится как «гадюка». А сам вертолёт — одна из версий «кобры». Отсюда змеиное имя.

Кто знает, может, поляки будут модернизировать и Ми-17/Ми-8. Однако пока слышно о планах закупки других поисково-спасательных моделей. Это могут быть многоцелевые «чёрные ястребы» UH-60 Black Hawk от Sikorsky либо «эйрбасовские» H225M. Раньше они носили шифр EC725 и назывались «каракалами».

Как и Польша, другая славянская страна — Словакия — тоже отказывается от российской техники. Закупает девять «чёрных ястребов». Не менее двух уже поставлены.

Сербия заказала девять H145M (Airbus Helicopters). По последним данным, у сербов в арсенале было два Ми-24 и более десятка Ми-17/Ми-8. В то же время в Сербии примерно от 40 до 50 французских «газелей» SA341H Gazelle разных модификаций.

Кто остаётся верен Ми

Среди стран Восточной Европы выделяется Венгрия. Здесь решили модернизировать имеющиеся Ми-17 и Ми-24. При этом не без участия России, куда уже отправлены несколько машин. Но немного тревожит, что скоро Венгрия объявит тендер на закупку ударных вертолётов. Возможно, когда вы читаете эти строки, он уже объявлен. Кто выиграет, пока неясно.

Зато всё чётко в союзной Беларуси. Здесь эксплуатируется немалый парк Ми-24 и Ми-8. В последние полтора года было закуплено ещё 12 российских Ми-8МТВ-5. Это очень интересная модификация. На авиабазе в комплекте к таким машинам хранится целый спектр комплектующих. Вертолёт можно быстро переделать в десантный вариант, в санитарный, в поисковый и т. д. Есть и хорошо вооружённый вариант, который может оказывать огневую поддержку. Бортовые приборы старого «стрелочного» типа в большинстве своём заменены на новейшие мониторы. Навигация стала намного лучше. Вертолёт защищён комплексом радиоэлектронного противодействия «Президент-С». Это оборудование защищает от самонаводящихся ракет, пуская их по ложным целям.

Ми-8МТВ-5 на авиабазе в Мачулищах (под Минском)

В самой России постепенно осваивают ещё более крутой вариант — транспортно-штурмовую машину Ми-8АМТШ «Терминатор». Здесь и новая броня, и новая авионика (вплоть до очков ночного видения для пилотов). Возможно, в будущем такие машины появятся и в Беларуси.

В завершении этой главы можно отметить, что Александр Лукашенко тоже использует для передвижения по стране платформу Ми-17/Ми-8.

Ещё в 1996 году для первого лица был поставлен из Казани Ми-172, изготовленный в варианте VIP («Салон»). В 2006 году продана вторая машина — Ми-172 «Салон». В 2012 году пришёл третий борт — Ми-8МТВ-1 «Салон». В 2014-м в Казани провели ремонт одного из президентских Ми-172.

Были планы закупить одну из моделей Камова, но не для армии, а для МЧС за счёт бюджета Минска. К сожалению, в конце концов городские власти отказались от этого.

Испытание боем и ошибки

В мире не одна горячая точка. На мой субъективный взгляд, стоит обратить внимание именно на Сирию, где столкнулись интересы глобальных игроков.

На этих фронтах хорошо себя показала упомянутая выше система «Президент-С». Хотя в августе 2016-го были сообщения о том, что Ми-8, где установлена эта аппаратура, был сбит. По другой информации, это была авария. В любом случае показатель хороший, если учесть, насколько активно сейчас пользуются переносными зенитно-ракетными комплексами.

Нельзя не упомянуть такого важного игрока, как Иран. В этой стране планируется наладить лицензионное производство Ка-226.

Сложно сказать, каково число вертолётов российской или сирийской армии сейчас находится в Сирии. Иностранные наблюдатели заметили, что Россия переправила туда флотом Ка-52К.

Это новая разновидность знаменитых «аллигаторов» — «Катран», корабельный вариант со складными элементами. Конечно, принятие на вооружение такой машины — большой шаг вперёд. Морской вариант «аллигаторов» намного сильнее старого семейства Ка-27. На «Катран» установлен мощный радар, который видит объекты на расстоянии до 200-300 км. Их сложно сбить именно из-за того, что вертолёты не только прощупывают цели со столь далёкого расстояния, но и бьют тоже издалека, практически не входя в зону действия ПВО и ПЗРК.

Вертолёты К-52

Египтяне заинтересовались покупкой таких машин, а обычные Ка-52 их армия закупала в 2017-м и, видимо, продолжит. Не забудем, что Египет не так уж далеко от зоны конфликта. Видимо, разведка знает о каких-то удачных случаях боевого применения Ка-52. В целом же в Африке, как в северном регионе, так и в некоторых других, ряд стран закупает различные модели Миля. Например, Нигер получил уже более 10 ударных Ми-35М. Но есть и другие примеры. Страна с похожим названием, Нигерия, планирует пополнить парк техники авиации ВМФ тремя «пантерами» из Евросоюза. Тунис закупает американскую технику.

Кстати, США воспользовались недавними изменениями в глобальной геополитике и вытеснили Россию ещё на одном важном направлении. Ранее вертолёты и запчасти поставлялись в Афганистан по программе сотрудничества с НАТО. По этой же линии в России обучали персонал, в том числе афганских авиамехаников.

В целом в Афганистан было поставлено порядка 60 машин Ми-17/Ми-8. В ближайшем будущем могло быть продано примерно столько же. Однако сейчас речь идёт вообще о снятии с вооружения российских машин и поставке огромного числа «чёрных ястребов» из Америки, а также лёгких атакующих машин MD 530F.

Несколько лет назад мне довелось быть на встрече с французским дипломатом. На тот момент он был ответственным как раз за сотрудничество России и НАТО. Работал в штаб-квартире Альянса в Брюсселе. Встреча была в режиме «не под запись». Француз не хотел, чтобы его цитировали в СМИ мои коллеги и я. Но цитировать необязательно. Между строк читалась суть вертолётной части программы. Фактически через неё Штаты контролировали российские поставки. В любой момент они могли их перерезать, что и сделано сейчас. Это важный урок. Повторение подобной ошибки может стоить дорого. Продажа военных вертолётов — это, естественно, не просто торговля. Это и скрытая форма влияния, форма приобретения новых союзников и поддержки старых. Хотя есть тут и маркетинговая составляющая. Мне известно, что ранее белорусские и российские специалисты совместно разрабатывали тренажёры для различных моделей российской военной авиации. Эти решения продавали вместе с техникой. Причём тренажёры старались локализовать под местность клиентов. На одной из выставок мне разрешили побывать внутри тренажёра, созданного для туркмен. Действительно, через стекло воображаемого «фонаря» самолёта-штурмовика был виден пейзаж Туркменистана.

Неплохо было бы активнее подключать белорусских разработчиков и к модернизации уже существующего парка советской/российской вертолётной и в целом авиатехники. Тем более что есть неплохой опыт у того же 558-го авиаремонтного завода в Барановичах. Например, это изделие «Сателлит», которое защищает от ракет. А именно по вертолётам хороший уровень показывает завод в Орше.

Что же касается учёбы пилотов, то у россиян есть хороший пример — Як-152 и Як-130. Первый — это очень глубокое переосмысление старых учебных Як-52. Их кабина максимально приближена к учебно-боевому Як-130. Наличие учебного парка, который таким образом дополняет боевую или учебно-боевую часть, «привязывает» покупателя к определённой линейке продукции. Поэтому такие машины, как Ми-17 или Ка-52, неплохо дополнять таким вариантом лёгкого учебного вертолёта, после которого было бы удобнее переходить на боевые машины. В принципе, на ум сразу приходит Ми-2 и его модернизированные версии, над которыми работают и в Беларуси. Было бы неплохо, если бы эти направления развивались. К тому же есть и такая интересная новинка, как «Ансат». Значит, есть и будущее у российского вертолётостроения.

Боевая десятка

В завершение предлагаю ознакомиться со справочной информацией. Ниже перечислены основные ударные вертолёты, которые сейчас распространены в мире. Интересно, что у китайцев есть не только «французский» вертолёт, но и модель, сделанная на основе разработки бюро Камова. Внешне напоминает чем-то Ка-52.