В последнее время, с одной стороны, российский бизнес столкнулся с санкциями Запада, с другой — российские партнёры делают недружественные шаги против белорусской «молочки». А это большой кусок экспорта Беларуси в Россию. Как ко всему этому относиться? Как дальше строить торгово-экономическое сотрудничество? Об этом мы поговорили с депутатом белорусского парламента, известным экономистом Валерием Бороденей.

— Валерий Анатольевич, как белорусским молочным производителям реагировать на сложившуюся ситуацию? Переориентироваться на другие рынки или продолжать бороться за российский?

— Вопрос не совсем корректно ставится. Диверсификация поставок всегда была нашей приоритетной задачей. Вообще складывать всё в одну корзину не очень правильно.

Ну а такая постановка вопроса со стороны России, какую мы слышали недавно по молоку, особенно озвученная министром, выглядит абсолютно некрасиво. Она противоречит всем принципам и ценностям, которые мы декларировали, когда заключали договор о ЕАЭС. Мы договорились, что будем двигаться к свободе рынков товарных, рынков услуг, рынка финансов, рынка рабочей силы...

И тут заявление, которое в общем-то говорит, что есть министр, думающий по-другому. Он говорит фактически, что у нас будет не единый рынок, а мы будем каждый тянуть на себя одеяло.

Понятно, что это создаёт по крайней мере желание задать этому министру вопрос, разделяет ли он позиции правительства РФ или не очень? У министерства есть отдельная позиция по этому поводу?

Ну а у Беларуси уже есть своё место в мире по молочной продукции. Эту нишу мы удержим независимо от того, будет ли Россия развивать у себя молочную отрасль или нет. Я желаю успехов россиянам на этом поприще. Но тем не менее так вопрос нельзя ставить. А если уже и ставить, то надо говорить, что рынок будет завоёвываться с помощью честной и открытой конкуренции, а не преференций, как было озвучено.

И потом, учитывая то, что по топливно-энергетическим ресурсам мы не пришли к единой цене, такие заявления звучат неправильно.

Повторюсь, что диверсифицировать поставки мы будем, независимо от позиции Российской Федерации или каких-то там проблем, торговых войн и так далее. Думаю, что здравый смысл возобладает, и мы будем реализовывать договор о ЕАЭС. Не будем рассказывать о том, что есть рынки и мы вокруг них заборы строим. Всё-таки РФ надо помнить, что Беларусь тоже страдает от санкций и контрсанкций независимо от того, поддерживает она их или нет. Наверное, это предполагает более уважительное отношение к своему партнёру.

— Чтобы избегать подобных конфликтов, не стоит ли идти к специализации, как было в СССР. Вот одна из наших специализаций, например, — молоко.

— Ну да. Специализация уже сейчас у нас есть. К примеру, мы никогда не вырастим пшеницы с тем количеством белка, сколько есть у соседей в более тёплых условиях. Соответственно, конкурентоспособность продукта будет ниже.

Другое дело, что надо кооперироваться. Мы всегда выступали за кооперацию, за создание совместных цепочек, но не так, что предприятия скупают некие олигархические группы, что идёт передел имущества. Кооперация — это история не о разделе денег, не о переделе собственности, не о том, кто должен быть богатым, а кто бедным, либо кто должен быть главным, а кто подчинённым. Это история об эффективности. Если мы говорим об эффективности, то должно быть разделение: кто и что умеет лучше делать. А если ставим телегу впереди лошади и говорим о какой-то приватизации, например, то это совсем другие приоритеты и ценности.

Было бы весьма неплохо, если бы мы наладили общие производственные цепочки. Но, к сожалению, пока, в первую очередь из-за разных налоговых систем, опять же из-за разных цен на топливно-энергетические ресурсы, из-за изъятий по транспорту... Вот из-за всего этого пока не можем говорить, что у нас есть равные условия хозяйствования. Это существенно.

— Вы говорите, что о приватизации пока речь вести не надо. Но у нас всё равно уже есть какие-то российские активы...

— Да. Существуют. Но у нас их гораздо меньше, чем, скажем, в Великобритании.

— Но вы видите, что там происходит. У российских крупных собственников может стать намного меньше активов на Западе. Может, будет тогда какой-то приход российского капитала к нам, скупка, экономические экспансии?

— Если капитал придёт и будет что-то скупать, то вообще это называется прямые иностранные инвестиции. Это очень хорошо при любом раскладе. Я, наоборот, считаю, что нам нужно раскрепощать рынок ценных бумаг. Пускай приходят портфельные инвесторы и другие. Не надо этого бояться. Придут россияне или другие, мы всегда можем на нашей белорусской земле выдвигать требования, например, по целевому назначению предприятий. Можем регулировать эффективность их работы.

Понятно, что некоторые приходят с целью обанкротить отечественного производителя, перераспределить рынки. Уже не один раз говорили, что стратегия Uber — всех в мире разорить, а потом поднять цены и процветать. Конечно, такого нельзя допускать. Поэтому государство должно следить, с какой целью пришёл инвестор, какой он бизнес-план предлагает, какие можно применить цивилизованные методы контроля за его работой, чтобы он не уходил в сторону от взятых обязательств. Это всё возможно. В мире есть такие механизмы. Мы можем это реализовать. Не нужно бояться, что кто-то придёт и скупит.