В конце января 2019 в России произошло довольно необычное событие — из Лаоса прибыл эшелон с танками Т-34. История эта началась ещё год назад, когда во Вьентьяне побывал с визитом министр обороны РФ Сергей Шойгу. Тогда стороны договорились о передаче «тридцатьчетвёрок», взамен которых Лаос получит современную технику. Поскольку для нас Т-34 — это легендарная машина, интерес к возвращению танков был заметным. Об этом много сообщали в СМИ, и тон публикаций приближался к праздничному.

20 января железнодорожный состав добрался до Наро-Фоминска. «Тридцатьчетвёрки» передали в Кантемировскую дивизию. Все они исправны и на ходу. Планируется использовать танки на парадах 9 мая, также есть виды на участие в киносъёмках.

А вот для наших бывших братьев по Советскому Союзу и соцлагерю возвращение танков из Лаоса стало поводом для очередных русофобских нападок. Так, на Украине писали, что Лаос избавился от ненужного металлолома. Между строк читалось: смотрите, мол, какая эта Россия дикая, отсталая, и никто с ней не хочет иметь дела.

Ещё «забористей» на колонну «тридцатьчетвёрок» реагировали в Польше. В «Газете выборчей», одном из ведущих СМИ этой страны, появилась публикация с рассуждениями о том, что в РФ появился неоязыческий культ, вытесняющий христианство. Культ войны в России становится религией, а танк — объектом поклонения. Таковы были мудрствования автора «Газеты выборчей».

Этим снимком была проиллюстрирована статья о неоязыческом культе войны, появившемся в России. Источник фото: wyborcza.pl

Данное издание часто называют близким к Джорджу Соросу, и это многое объясняет: писать о русских в позитивном ключе там не могут в принципе. Но дело в том, что в Польше вообще очень своеобразное отношение к РФ и её жителям. И это касается практически всех — и простых обывателей, и тех, кто делает политику современной Речи Посполитой.

Страшные и убогие

Сейчас русофобский тренд в Речи Посполитой особо заметен, но началось всё ещё в 1980-е, когда в Советском Союзе шла перестройка и параллельно распадалась Организация Варшавского договора. За прошедшие с той поры десятилетия через СМИ, через школьные учебники обывателя приучили к мысли, что Россия — это враждебная Польше страна. Результаты этой пропагандистской обработки мы увидели в 2014 году.

После присоединения Крыма польский Центр изучения общественного мнения проводил соцопрос и выяснял, существует ли угроза независимости Речи Посполитой. 47 % дали положительный ответ. 80 % опрошенных заявили, что больше всего Польше нужно бояться России. Цифры весьма красноречивые. Лишним будет говорить, что ни тогда, ни сейчас Москва никак не угрожала Варшаве. Тем не менее крымские события весны 2014-го моментально оживили страх перед агрессивными русскими.

Подобного рода представление очень устойчиво. В начале нынешнего года увидела свет книга под названием «Долгие танцы за занавесом. Полвека Советской армии в Польше». В тексте есть один интересный момент, где авторы общаются с деятелем культуры из города Любин. И этот человек говорит, что пытаться избавиться от стереотипа русского оккупанта — это всё равно что покончить со стереотипом немца-эсэсовца.

Вместе с тем в польском сознании агрессивность русских легко уживается с мифом об их убогости. В течение одной неполной январской недели в СМИ Речи Посполитой на эту тему появилось сразу две публикации. Из них следовало, что у 35 миллионов россиян нет в доме туалета, а 47 миллионов не имеют представления о водопроводе. Кроме того, русским стыдно за свою «вечную бедность и неуверенность» и за то, что у них такая отсталая (по сравнению с Западом) страна.

Данные сведения польские журналисты добывают путём сложной и запутанной интерпретации социсследований, проведённых Росстатом и «Левада-центром». По сути, перед нами самая обыкновенная манипуляция. Однако в это верят, и сведения о страшной и нищей России откладываются в головах. Показательно, что во время прошлогоднего чемпионата мира по футболу польские болельщики с опаской ехали в РФ. Для многих из них теплота и сердечность россиян оказались большим сюрпризом. Но было немало тех, кто убедился в правоте своего представления о русских, как об агрессивных и нищих пьяницах.

Польские болельщики в Москве — всё оказалось не так страшно. Источник фото: przegladsportowy.pl

Кстати, об алкоголе. В конце 2018-го Евростат опубликовал данные о том, сколько в странах ЕС тратят на спиртное. Первые три места заняли жители Эстонии, Латвии и Литвы. Сразу за этой тройкой пристроились поляки.

Время от времени СМИ Речи Посполитой задают себе вопрос: а как сами русские относятся к полякам? Исследование общественного мнения даёт поразительные результаты, поскольку россияне к Польше и её жителям настроены вполне благожелательно. Недавно это подтвердилось в очередной раз. В середине января во время благотворительного концерта был убит мэр Гданьска Павел Адамович. Сердобольные калининградцы тут же понесли к генеральному консульству Польши цветы и свечи, выражая своё сочувствие соседям.

Столь эмоциональная реакция поразила даже «Газету выборчу», и она сообщила, что Калининград воспринял гданьскую трагедию как свою собственную. Впрочем, прошло совсем немного времени, и всё стало на свои места: «Газета» написала о неоязыческом культе войны и религиозном поклонении танку Т-34.

Раздолье для польского бобыля

Если отношения между Варшавой и Москвой стали скатываться к холодной войне только в последние годы, то конфронтация с Минском продолжается уже почти четверть века, то есть со времени первого президентского срока Александра Лукашенко.

Чего только не было за эти годы: и послов из обеих столиц отзывали, и санкции на всех белорусских чиновников накладывали, а однажды и Лукашенко запретили въезд в Польшу. Периодически накал противостояния снижался и начинались короткие периоды потепления. Последний, как ни странно, случился после прихода к власти партии «Право и справедливость», одержавшей победу на выборах осенью 2015-го (несколькими месяцами ранее президентом стал кандидат от «ПиС» Анджей Дуда). Партия Качиньского, несмотря на свою репутацию консерваторов и почти националистов, решила немного поиграть в прагматизм в отношении Белоруссии.

Редкое зрелище: президент Белоруссии принимает польского вице-премьера Моравецкого. Снимок 2016 г. Источник фото: president.gov.by

Весь 2016-й Варшава и Минск делали шаги навстречу друг другу, но потом Лукашенко опять плохо обошёлся с оппозицией, и всё завертелось вновь. Вопрос оппозиции в отношениях между Белоруссией и Польшей, пожалуй, один из ключевых. В январе 2017 г. директор Польского института международных дел Славомир Дембский назвал цифру — 140 миллионов евро. Эти деньги были потрачены на «поддержку белорусской демократии».

Отдельная строка расходов — телеканал «Белсат». Существует он за счёт польского бюджета и, по сведениям всё того же Дембского, обходился налогоплательщику в четыре миллиона евро ежегодно. Во время последней «оттепели», случившейся между Варшавой и Минском, было много разговоров о том, что финансирование этого рупора оппозиции серьёзно сократят, поскольку отдача от «Белсата» почти нулевая. У тогдашнего министра иностранных дел Витольда Ващиковского даже были планы по закрытию канала. Денег действительно стали выделять меньше, но «Белсат» никуда не делся и продолжает своё вещание.

Не меньше, чем политика, разделяет две страны и история. Прошлое Польши и Белоруссии переплетено очень сильно, достаточно сказать, что национальный герой Речи Посполитой Тадеуш Костюшко родился на территории современной Брестской области. То же относится и к великому Адаму Мицкевичу, который появился на свет всё в той же Брестской области. Удивляться здесь нечему: несколько столетий Белоруссия принадлежала полякам. Так было в старой Речи Посполитой. Но и после её разделов в конце XVIII в. поляки, хотя и стали подданными русских монархов, своё господство на белорусских землях сохранили.

В конце 1918 г. вновь возникла независимая Польша, и практически ни у кого в этом государстве не было сомнений, что Белоруссия должна стать частью новой Речи Посполитой. Получилось иначе, и после войны с Советской Россией под властью поляков осталась только западная часть Белоруссии. Этот край быстро превратился в настоящую колонию, и подобное состояние дел сохранялось до 1939-го, пока не пришёл конец самой Польше.

Во время Великой Отечественной войны в Белоруссии активно действовали советские партизаны, но в западных регионах существовала ещё одна сила — подпольная Армия Крайова (АК). После войны она самораспустилась, но часть бойцов АК решила продолжать борьбу, только теперь уже не с немцами, а с коммунистическим режимом Польши. Этот конфликт охватил и белорусские земли. Особо мрачную память о себе оставил отряд Ромуальда Райса, более известного под псевдонимом Бурый. На его счету расстрелы мирного населения, сожжённые деревни и немало других кровавых «подвигов».

Бурый во главе своего отряда, снимок 1944 г. Источник фото: wyborcza.pl

Тень Бурого до сих пор нависает над отношениями белорусов и поляков. В нынешней Речи Посполитой Армия Крайова весьма почитаема, но вот открыто гордиться Ромуальдом Райсом могут разве что крайние националисты. Более респектабельные политики от этой фигуры предпочитают дистанцироваться, хотя в Польше существует настоящий культ Бурого. Кроме того, уже несколько лет подряд радикалы проводят марши в память Райса, на которые затем резко реагирует белорусский МИД.

Парадоксально, но, несмотря на все эти политические и исторические страсти, в Польше существует довольно смутное представление о белорусах. В минувшем году имели место два очень характерных случая, и оба они попали в хронику чрезвычайных происшествий.

Весной в маленьком городе Голдап в Варминьско-Мазурском воеводстве хулиганы напали на группу белорусов, перепутав их с русскими. Другое ЧП произошло осенью в Гданьске. Белоруса, работавшего разносчиком пиццы, подвергли оскорблениям и едва не избили за плохо выполненный заказ. Во время скандала поляки кричали ему: «Ты что — украинец?!»

Несколько лет назад польские журналисты разбирались со стереотипами в отношении белорусов. Выяснилось, что видят их как серых, сгорбленных, плохо постриженных и бедно одетых людей, которых к тому же трудно отличить от русских. Помимо этого, бытует мнение, что немолодой, непривлекательный и небогатый поляк легко может найти себе в Белоруссии жену, поскольку соседняя страна очень бедна и её обитатели питаются преимущественно картошкой и кашей.

Публикация на тему стереотипов увидела свет ещё в 2015 г. Но мифологизированное представление о других народах — вещь настолько непробиваемая, что можно не сомневаться: сейчас поляки думают о белорусах ровно то же самое.

Забавно, но серые сгорбленные люди сегодня стали одной из главных надежд польской экономики. В Речи Посполитой ожидают, что в связи с изменением миграционного законодательства в Германии большое количество украинских «заробитчан» поедет дальше на запад. А рабочих рук в Польше очень не хватает, и соседи рассчитывают на белорусов. Ожидание их массового приезда с прошлой осени стало общим местом в деловых СМИ. Это говорит о том, насколько остро польский бизнес нуждается в работниках из Белоруссии. 

На коленях и с тряпкой

Теперь пришла пора поговорить о поляках и их «братьях»-украинцах. Тему «братства» начали навязывать ещё со времен Майдана 2004-го, причём педалировала её украинская сторона. Доходило до смешного: в Киеве на презентации новой марки водки ведущий вещал что-то о братьях из Польши, хотя к сути мероприятия это отношения не имело. Цель такого рода манипуляций вполне очевидна — заложить в головы мысль, что украинцы и русские чужие друг другу.

Сами поляки в вопросах родства с восточными соседями более сдержанны, хотя пару лет назад было составлено открытое письмо «К братьям-украинцам», под которым подписались экс-президенты Валенса, Квасьневский, Коморовский и ещё несколько политических деятелей. Однако приведённый пример скорее исключение из правил.

Если говорить о межгосударственных отношениях Варшавы и Киева, то они отличаются немалым своеобразием. С одной стороны, стремление украинской власти в НАТО и ЕС получает в Польше полное одобрение. В Речи Посполитой горячо поддерживали первый Майдан, затем второй, а теперь постоянно твердят о «поддержке территориальной целостности Украины».

С другой стороны, Киев медленно, но неумолимо душат в объятиях. Варшава навязывает себя в качестве опекуна, протектора и посредника между соседней страной и остальной Европой. Сейчас, допустим, польская дипломатия пытается встроиться в урегулирование конфликта в Донбассе. Делается это для того, чтобы ещё больше усилить свои позиции. При этом любые движения украинской власти по части прославления Бандеры, Шухевича и УПА Польшу сильно нервируют, и Варшава пытается одёргивать Киев.

Параллельно наблюдается рост шовинизма и великодержавных амбиций. Обычно это удел маргинальных групп вроде футбольных ультрас, но в Польше дело обстоит несколько иначе. В ноябре, во время празднования Дня независимости, президент Дуда выступал у Могилы Неизвестного Солдата в Варшаве и читал стихи, где были строчки «...мы отстояли Львов» (имелись в виду события конца 1918-го, когда за этот город поляки боролись с украинцами). Формально не придерёшься — в мемориале захоронен один из безымянных защитников города. Но когда глава соседней страны в день столетия независимости говорит о нынешнем областном центре Украины, то это слишком явный сигнал и намёк на территориальные претензии.

В Киеве выпад Дуды проигнорировали и рассыпались в поздравлениях польским «братьям». Оно и понятно — для Порошенко и его клики признать наличие конфликта с Варшавой просто невозможно. Поэтому приходится глотать обиды и изображать идиллические отношения с Польшей.

Кстати, в прошлом году по разным городам Речи Посполитой колесил авангардный спектакль с очень любопытным названием «Львов не отдадим!». На Украине эту постановку предпочли не заметить.

Заискивание нынешнего киевского режима перед Польшей выглядит ещё более нелепым на фоне драматической истории отношений двух народов. Несколько десятилетий с помощью пропаганды украинцам пытаются внушить, что Россия их вековой враг и с ней всегда происходили ожесточённые конфликты. Хотя на самом деле наиболее лютая вражда была с Польшей. Казацкие восстания XVI–XVII вв., война под предводительством Богдана Хмельницкого, Гайдаматчина — всё это сопровождалось реками крови. Прошлый век исключением тоже не стал. Можем вспомнить Волынскую резню 1943 г., устроенную бандеровцами, но не забудем и о расправах Армии Крайовой над жителями украинских сёл.

Несмотря на то что в середине XIX ст. ряд польских деятелей приложил руку к появлению в Российской империи украинского сепаратизма, достаточно долго этот народ не могли отличить от русских. В возрождённой Речи Посполитой сосуществовали термины «украинец» и «русин». Более того, и во времена Польской Народной Республики украинцев зачастую называли русскими.

Постсоветское время внесло серьёзные коррективы в эти представления благодаря массовому наплыву «заробитчан». Сначала в более благополучную Польшу потянулись жители западных областей Украины, постепенно компанию им стали составлять представители центральных, а в последние годы и восточных регионов. Сейчас в Речи Посполитой порядка двух миллионов украинских «гастарбайтеров». Это официальные данные, и понятно, что на самом деле «заробитчан» значительно больше.

Украинская уборщица попала на обложку польской версии журнала «News week»

К середине 2000-х в Польше сложился устойчивый стереотип украинской уборщицы, постоянно стоящей на коленях и отмывающей до блеска полы. С этим представлением пытаются воевать либеральная общественность и СМИ, доказывая, что с Украины прибывает много квалифицированных и образованных работников. Не так давно в этот процесс включились активистки диаспоры, инициировавшие проект «Я — украинка! Я этим горжусь!». Были выпущены плакаты, их героинями стали трудовые мигрантки, сделавшие в Польше хорошую карьеру. Таковых набралось чуть больше двадцати. Поможет ли это разрушить миф об уборщицах? Маловероятно.

Попытка разрушить стереотип — одна из героинь проекта «Я — украинка! Я этим горжусь!»

Коленопреклонённая украинка с тряпкой или со шваброй в руках настолько распространённая картинка, что её не может вытеснить другой образ — «заробитчанка», роющаяся в кустах клубники и собирающая урожай. На этом фоне затерялись трудовые мигранты мужского пола, которые в глазах поляков являются поголовно строителями.

Интересно, что среди украинцев Польши заметно стремление к ассимиляции. Сама диаспора разделена на тех, кто родился в Речи Посполитой (это порядка 50 тысяч человек, по переписи 2011 г.), и прибыл на заработки. Первые считают себя более привилегированной группой и поглядывают на «понаехавших» с оттенком высокомерия. Но полонизируются и те и другие. Лидеры диаспоры часто жалуются, что на какой-то национальный праздник украинцы собираются в местном униатском храме, общаются на «мове», но, выйдя на улицу, тут же переходят на польский.

«Понаехавшие» ассимилируются ещё быстрее, поскольку в Речь Посполитую их привела тяга к лучшей жизни, и они хотят быстрее стать в Польше своими. Стоит сказать и о том, что часто всех украинцев считают бандеровцами, а это может обернуться неприятными последствиями — вплоть до избиения. Характерная деталь: накануне юбилея независимости украинское посольство в Варшаве призвало своих соотечественников быть бдительными и не поддаваться на провокации. Так что у «заробитчан», осевших в соседней стране, есть ещё один стимул к ассимиляции — поляком быть безопаснее. В перспективе украинцев в Речи Посполитой останется относительно мало: одни уедут в более богатую Германию, другие растворятся среди местного населения.

В целом же стоит сказать, что и украинцев, равно как и русских с белорусами, поляки знают плохо. Но это совсем не мешает относиться к ним с плохо скрываемым презрением. Исключение составляет только Россия — её ещё и боятся.

Десять лет назад Владимир Путин (тогда он находился в ранге премьер-министра) посетил Польшу, где вспоминали 70-ю годовщину начала Второй мировой войны. Глава правительства РФ предлагал перестать копаться в исторических обидах и взаимных претензиях и двигаться дальше. Путина не услышали. Польской элите и самому народу проще ненавидеть, бояться и вслушиваться, не грохочут ли на границе русские танки. Для Союзного государства это означает, что польские фобии быстро не пройдут и России с Белоруссией долго придётся сосуществовать с недружественным, а то и откровенно враждебным соседом.