В январе 2020 года в тексте «Поставки
бывают разными» мы писали о новом рынке сбыта электроэнергии, открывшемся
для России и Беларуси. По ряду причин, перечисленных в том материале, таким
рынком стала Украина, несмотря на то что она в достаточной степени
обеспечена генерирующими мощностями. И если в масштабах российского
производства и экспорта эти поставки были практически незаметны, то Беларусь совсем иное дело. За счёт Украины белорусские энергетики в 2019
году практически вдвое увеличили экспорт электроэнергии. И имели на Украину
далекоидущие планы.
- В конце прошлого года Минэнерго
Украины составило энергобаланс, согласно которому собиралось импортировать в
2020 году более 4 млрд квт/ч электроэнергии. Предполагалось, что 2–2,5 млрд
поставит Беларусь.
- Для обеспечения этих поставок, а
также будущего импорта белорусские и украинские энергетики даже начали
обсуждать увеличение пропускной способности ЛЭП.
- Наконец, президент Беларуси
Александр Лукашенко после встреч с Владимиром Зеленским в октябре прошлого года
упоминал, что они обсуждали поставки Украине энергии БелАЭС. Т. е. Украина
должна была стать первым экспортёром БелАЭС, что имело бы для Беларуси весомые
репутационные плюсы на фоне конфликта с Литвой, выступающей против
строительства и эксплуатации станции.
Однако в дело вмешался ряд обстоятельств.
Тёплая зима, ветер и солнце
Первым стала довольно тёплая зима. Напомним, что Украина заинтересована в белорусской электроэнергии по целому комплексу финансовых обстоятельств. С одной стороны, конфликт в Донбассе сильно удорожил работу тепловых электростанций (из-за роста стоимости угля). С другой — сказывается взрывной рост ВИЭ. Производимую ими электроэнергию Украина обязана выкупать по фиксированному на 10 лет тарифу.
Источник: avenston.com
Как видим, установленная мощность
ВИЭ на Украине всего за год (с августа 2018 по август 2019 года) выросла более чем вдвое, до
3,5 ГВт. Однако к концу 2019 года этот показатель вырос до 5,74 ГВт (прогноз на
конец 2020 года — 7,6 ГВт). Таким образом, только за 2019 год прирост мощностей
составил 4,5 ГВт — вдвое больше, чем было построено за все предыдущие
годы.
В итоге расчёт на экономию не
оправдался. Наоборот, вместо того, чтобы балансировать относительно дешёвой
импортной электроэнергией совокупную стоимость производства, Украина была даже
вынуждена выводить из работы ещё более дешёвую собственную атомную генерацию, чтобы обеспечить выкуп непомерно дорогой энергии из возобновляемых
источников.
Украинские энергетики в шаге от дефолта
Вторым обстоятельством стало
весьма непростое финансовое положение компании ДТЭК — лидера частной генерации
электроэнергии (порядка 3/4 всей тепловой генерации, а также СЭС и ВЭС
суммарной мощностью около 1 ГВт).
28 марта компания объявила о приостановке выплат купона по еврооблигациям и процентов по банковскому долгу. После этого международное рейтинговое агентство Fitch Ratings снизило долгосрочный рейтинг дефолта эмитента компании с «C» до «RD» (ограниченный дефолт).
Впрочем, в компании настаивают на
термине «реструктуризация»: мол, платить не перестаём, просто вынужденно меняем
график выплат. Однако факт налицо: у компании непросто с деньгами.
Непросто по нескольким причинам.
Во-первых, ещё год назад правительство стало по максимуму ограничивать закупку
электроэнергии у ТЭС (собственно, переход на импортную электроэнергию стал
продолжением этой политики экономии). В итоге чистая прибыль компании упала с
4,84 млрд грн. (2018) до 2,55 млрд грн. В компании отдельно подчеркнули, что
основной причиной падения стало снижение производства электроэнергии в IV
квартале прошлого года на 40 % (к IV кварталу 2018-го).
Во-вторых, в прошлом году ДТЭК запустил сразу несколько ветровых и солнечных электростанций общей мощностью 740 МВт.
В январском тексте мы уже
упоминали о том, что лоббисты тепловой генерации пытались продавить запрет
импорта электроэнергии из России и Беларуси, педалируя патриотическую тематику.
К апрелю патриотический накал публичных выступлений представителей ДТЭК достиг
максимального накала — белорусскую электроэнергию приравняли к российской. «1,5
млн кВт часов зашло из России и ещё 7,7 млн кВт часов российской электроэнергии
зашло из Беларуси [речь об импорте в марте. — Ред.]. Эти объёмы не только
украдены у украинских производителей, но именно они сделали работу на этом
рынке убыточной для всей генерации», — заявила советник гендиректора ДТЭК Ирина
Милютина в публичной дискуссии с НКРЭКУ (Национальная комиссия, осуществляющая
государственное регулирование в сферах энергетики и коммунальных услуг).
Причиной начала дискуссии стало
заявление главы энергокомитета Верховной Рады Андрея Геруса, в котором тот
попытался переложить ответственность за состояние дел в отрасли на самих же
энергетиков: «Поскольку спрос на электроэнергию в стране не растёт, а падает, то сначала
СЭС и ВЭС вытесняют с работы блоки угольных электростанций. Но по операционной
безопасности на каждой ТЭС должен оставаться один работающий блок. Поэтому
дальше происходит вытеснение блоков АЭС... Импорт электроэнергии составил 0».
Впрочем, в этом споре прав скорее
Герус. В зависимости от места расположения украинские предприятия II класса
потребления в марте 2020 года платили за 1 МВт·ч от 283 до 1293 грн. Т. е.
недополученная выручка («украденная у украинских производителей») от 9,2 млн
квт·ч импорта составила 2,6–11,9 млн грн. Даже по наибольшему тарифу это менее
0,5 млн долл., которые ДТЭК с его ворохом проблем никак бы не спасли.
Карантин только повод
Но в этот раз украинская власть
прислушалась к доводам лоббистов ДТЭК. С 10 апреля по 24 мая государственная
компания «Укрэнерго» ограничит пропускную способность межгосударственных
сечений с РФ и Беларусью и прекратит импорт электроэнергии. Правда, ради приличия
это решение обосновали соображениями карантина.
Однако буквально сразу же было
принято второе решение, показавшее, что карантин тут ни при чём: с 15 апреля
Украина вводит спецпошлину (65 %) на импорт российского угля, что делает его
поставку невыгодной и фактически является запретом. Причём соответствующее
постановление правительства было принято ещё 18 марта — до введения
общеукраинского карантина.
Следует отметить также, что
запрет на импорт прописан не на конкретной дате, а на месяц с момента окончания
карантина. Т. е. в случае продления последнего продлится и запрет.
Хотя, как уже сказано, карантин в
данном случае — скорее повод, а реальной причиной стало бедственное положение
ДТЭК, дисбалансы украинского рынка генерации и перегруженность тарифа
выработкой электроэнергии из альтернативных источников. Карантин закончится, а
проблемы останутся.
Иными словами, белорусским энергетикам следует быть готовыми к тому, что украинский рынок закрылся для них так же неожиданно, как и открылся. По крайней мере, на время.
В перспективе же балансировать тариф Украине всё равно придётся. Поэтому даже интересы национального бизнеса не закрывают для белорусских производителей возможность экспорта на Украину.