Итак, основная трактовка встречи лидеров РФ и РБ в Сочи  облом. «Сочинский облом», если предельно точно цитировать определение ресурса naviny.by. Способствует такой трактовке то обстоятельство, что напряжённые и малорезультативные переговоры между Россией и Беларусью мы наблюдаем второй декабрь подряд. 

Между тем критично настроенным к интеграционному соглашению белорусским оппозиционным СМИ стоило бы внимательнее слушать то, что говорит посол их страны. 


Во-первых, позитивные сдвиги есть: количество несогласованных дорожных карт сократилось с 11 до 8. Как сообщил Владимир Семашко, 6 декабря Сергей Румас и Дмитрий Медведев нашли решение для дорожной карты по электроэнергии. А уже на встрече президентов был достигнут компромисс по карте, касающейся сотрудничества таможенных ведомств. Как обычно  всё без подробностей. Впрочем, к этому мы уже привыкли. 

Наконец, третьей картой, по которой удалось договориться, стал вопрос компенсаций налогового манёвра  едва ли не самый тяжёлый из всех. Согласно Семашко, компенсацию решено было сдвинуть на 2022 год (тогда как все прочие карты начинают выполняться с 2021 года). К слову, и столь растиражированный в СМИ вопрос стоимости газа. 


Наконец, есть заявление министра экономического развития Максима Орешкина. Он также подтвердил прогресс по таможне и налоговому манёвру (у него это звучало как «регулирование нефтяного рынка»). Кроме того, он заявил о прогрессе и сближении позиций в переговорах по связи, сельскому хозяйству, нефти и газу. Этот прогресс не пощупать, очевидно, что какие-то взаимные претензии были сняты, но не все. 

В общем, облом получился немного неоднозначным, а формула «не договорились» явно неуместна. Не подписали  это да. Однако оба лидера тут же договорились вернуться к вопросу 20 декабря.

Кстати, встреча в Сочи отвлекла внимание от ещё одной важной новости в российско-белорусских отношениях. Это заявление сделал снова-таки белорусский посол: в РБ определились с суммой компенсации за форс-мажор с грязной нефтью. 

Вернее, позиций две:

  • Первая  возмещение на тех же принципах, что и европейским компаниям. По этой формуле у Владимира Семашко получилось порядка 70 млн долларов (чуть меньше 100 млн долларов, в которые оценил ущерб Александр Лукашенко вскоре после аварии);
  • Вторая  считать вместе с упущенной прибылью НПЗ. Очевидно, что вторая сумма будет больше, но Семашко пока её не называет. «На следующей неделе должен приехать [председатель «Белнефтехима»] Рыбаков c предельно выверенными юридическими документами и выдвинуть эти претензии».

Встреча в Сочи прошла на фоне «праздника непослушания» белорусской оппозиции, которой дали вволю оттянуться на протестах против подписания соглашения. Достаточно категоричная позиция самого Александра Лукашенко эти протесты во многом нивелирует (только очень наивный оппозиционер способен поверить, что Лукашенко отказался от подписания соглашения с оглядкой на протесты). А сама их стилистика — доставка тыквы («поднести гарбуза»  отказать) к посольству РФ, разрывание портретов Владимира Путина (не Лукашенко) — заставляет предположить в целом контролируемый градус и направленность этих протестов: оппозиции позволяют выпустить пар, но не совершить какие-либо реальные действия, способные осложнить жизнь белорусской власти.