Конец января 2020 года в Беларуси ознаменовался «сахарным»
делом — задержанием
Комитетом госбезопасности РБ 11 человек, включая всех четырёх директоров сахарных
заводов и руководителя Белорусской сахарной компании Дмитрия Кириллова.
Что конкретно инкриминируют задержанным, неизвестно, однако
в основе «сахарного» дела непременно находятся проблемы сахарной промышленности
Беларуси, которая уже не первый год генерирует убытки вместо прибыли.
Чем завершится «сахарное» дело, покажет лишь время.
А вот проблемы союзной сахарной промышленности можно
обсудить уже сейчас.
Приторная жизнь
Производство сахара в СНГ (включая Украину) превышает его
потребление. В частности, в 2020 сельскохозяйственном году (период с августа по
июль) страны СНГ произведут 10 млн тонн свекловичного сахара, из которых 7,4
млн тонн будет произведено в России.
Как уже упоминалось, в Беларуси 4 сахарных завода — ОАО
«Городейский сахарный комбинат», ОАО «Жабинковскй сахарный комбинат», ОАО
«Скидельский сахарный комбинат» и ОАО «Слуцкий сахарорафинадный комбинат». Данные
заводы являются соучредителями ООО «Белорусская сахарная компания», которое
реализует сахар белорусского производства и является эксклюзивным импортёром и
дистрибьютором продукции кондитерской фабрики «Коммунарка» в России.
Частного капитала в белорусской сахарной промышленности нет — всеми заводами владеет государство, оно же контролирует всю цепочку производства сахара, от посадки и уборки свёклы до экспорта уже готового продукта. Кроме того, государство регулирует цены на сахар в Беларуси. Рынка как регулятора процессов в сахарной промышленности РБ нет.
С 2005 года РБ полностью обеспечивает свои потребности в сахаре из сахарной свёклы: потребление сахара с 2000 года практически не изменилось и держится на уровне около 250 тыс. тонн в год, а производство в несколько раз превысило потребление. Излишки сахара РБ долгие годы экспортировала в Россию: индикативный баланс Союзного государства на поставки сахара из РБ в РФ колеблется в пределах 250 тыс. тонн в год, однако регулярно превышается, что неудивительно, ведь фактическая среднесуточная производительность по переработке сахарной свёклы в РБ выросла за 2000–2017 гг. в 2,8 раза — на 24,1 тыс. тонн.
До 2017–2018 с/х года Беларусь импортировала
более дешёвый тростниковый сахар-сырец (в 2014 году, например, 39 % белорусского
сахара произвели из импортного сырья), который использовался преимущественно в
кондитерском производстве и изготовлении газированных напитков (за счёт чего
удавалось снижать себестоимость продукции и повышать её конкурентоспособность)
и экспортировался в Россию и республики Средней Азии.
А вот российская сахарная промышленность кардинальным образом отличается от белорусской. Во-первых, она мощнее — сахар производят около 75 заводов в 22 регионах, а в отрасли доминирует частный капитал в лице крупных агрохолдингов. Во-вторых, отличается регулирование: размер посевных площадей, объёмы производства и розничные цены регулируются рынком. Федеральная антимонопольная служба занимается постоянным мониторингом сахарного рынка лишь на предмет конкуренции и цен.
Как видно, с 2016-17 с/х года Россия практически отказалась от импорта сахара — его производство превысило потребление.
Сказываются и колебания урожайности сахарной свёклы.
Новая сахарная реальность
А так как свекловичный сахар везде одинаков и его качество
не зависит от производителя и страны происхождения, то сахарный рынок ЕАЭС
оказался в качественно новой ситуации. Во-первых, из-за перепроизводства сахара
в России упали цены. Во-вторых, Россия из импортёра сахара превратилась в
экспортёра, да ещё и такого, у которого самые низкие издержки при производстве.
Рынки дальнего зарубежья для свекловичного сахара закрыты — там доминирует
более дешёвый тростниковый сахар, поэтому российский продукт стал захватывать
рынок ЕАЭС, в первую очередь белорусский и казахстанский.
СМИ Казахстана уже выходят с заголовками
о том, что «2020 год может стать последним годом жизни для казахстанских
производителей сахара». Уровень самообеспеченности Казахстана по сахару за
2018 год составил всего 49 %, из которых на свёклу пришлось менее 10 %, или 400 тысяч тонн. Для сравнения: российским заводам 400 тыс. тонн сахарной свёклы
хватило быть примерно на сутки работы. Потребности внутреннего рынка РК в
сахаре оценивают в 450–500 тыс. тонн.
Проще говоря, сырьевой базы — свёклы — в Казахстане
практически нет, заводы работают на импортном сырье. Для формирования собственной
сырьевой базы РК нужно около 4–5 лет, солидные инвестиции и протекционистские
меры правительства, иначе местные производители сахара разорятся.
Белорусские же заводы накапливают убытки.
- «Городейский сахарный комбинат» в 2017 году получил убыток в 26,75
млн рублей против чистой прибыли в 8,4 млн рублей в 2016 году. Выручка от
реализации снизилась на 7,36 % — до 262,3 млн рублей. По итогам 2018 г. завод
получил убыток в размере 12,704 млн руб. Долг предприятия — 241,4 млн
белорусских рублей.
- «Скидельский сахарный комбинат» в 2017 году получил убыток в
18,55 млн рублей против чистой прибыли в 156 тысяч рублей в 2016-м. Выручка от
реализации снизилась на 11,56 % — до 178,7 млн рублей. За 2018 г. предприятие
получило убыток в размере 10,904 млн рублей, а его долг достиг 257,7 млн белорусских
рублей.
- «Жабинковский сахарный завод» в прошлом году сработал в
убыток на 3,02 млн рублей. По итогам 2016-го чистая прибыль составила 2,22 млн
рублей. Выручка от реализации снизилась на 19,08 % — до 164,07 млн рублей.
Завод завершил 2018 г. с убытком в 16,228 млн рублей. Долг предприятия — 217,1
млн рублей.
- «Слуцкий сахарорафинадный комбинат» в 2017 году сократил
прибыль в 3 раза по сравнению с показателями 2016 года. В первом полугодии 2018
года комбинат получил прибыль в 15 млн рублей, а его долг составил 78,7 млн
рублей.
Как видно, все белорусские сахарные заводы закредитованы, у трёх из них долги превышают 200 млн белорусских рублей, у одного (Слуцкого) подбираются к 100 млн рублей. Прибыль в 2018 году обеспечивал лишь Слуцкий комбинат. Впрочем, не факт, что 2019 год он завершил без убытков.
Финансовых показателей работы белорусских сахарных заводов
за 2019 год пока нет, равно как и нет оснований надеяться на улучшение ситуации,
ведь на рынке ничего не изменилось.
Официальная причина плачевного состояния белорусской
сахарной промышленности — перепроизводство сахара в России, вызванное неравными
конкурентными условиями, в частности стоимостью газа, а когда главой
Минсельхоза РФ был Александр Ткачёв, то ещё одной причиной назывались
протекционистские меры.
Однако Ткачёв свой пост покинул, а ситуация не изменилась и
при его сменщике — Дмитрии Патрушеве. Просто российские агрохолдинги
инвестировали большие деньги в модернизацию сахарной отрасли и фактически
«импортозаместили» сахар.
Аргумент с газом тоже не выдерживает проверки. Несмотря на
то, что в России сахарные заводы получают газ примерно по 80 долларов за 1 тыс.
м³ (тогда как в РБ — по 245 долларов), доля газа в себестоимости продукции
составляет примерно 4–5 %.
Куда сильнее себестоимость зависит от цены на сырьё — сахарную свёклу. В России её стоимость устанавливается рынком, тогда как в РБ закупочные цены регулирует государство, которое с помощью более высокой цены на сырьё субсидирует сельское хозяйство за счёт сахарных заводов. Заодно по заводам ударил отказ от ввоза тростникового сахарного сырья — оно снижало себестоимость готовой продукции.
Закрыть сахарные заводы белорусское правительство по
политическим и экономическим причинам не может. Это в России гиганты российского
сахарного рынка — ГК
«Продимекс» и «Русагро»
— будут сокращать производство сахара
(«Продимекс» законсервирует Мелеузовский сахарный завод в Башкирии, а
«Русагро» не планирует в ближайшие годы инвестировать деньги в производство
сахара). В РБ закрытие сахарных заводов ударит по рейтингу власти, тогда как в
РФ пройдёт практически
незаметно в силу регулирующей функции рынка и пребывания заводов в частной
собственности.
Как вариант выхода из кризиса правительство может
рассмотреть идею объединения всех сахарных заводов в одно юридическое лицо или
передачу убыточных заводов частному капиталу, что упростит управление ими, но
решит проблему с долгами. Однако согласится ли частный капитал на это — вопрос
риторический. Пример с дрожжевыми заводами, чьи производственные мощности тоже излишни (когда немецким инвесторам обещали закрыть государственный дрожжевой
завод, но затем об обещании забыли), показывает, что власть будет требовать
невозможного — обеспечения прибыльности данных заводов.
А прибыльность обеспечить невозможно без прекращения субсидирования производителей свёклы. Но это автоматически погрузит их в убытки, то есть приведёт к перекладыванию долга с четырёх юридических лиц на десятки хозяйств, чьи долги в итоге нужно будет спасать уже государству, списывая их как безнадёжные или же перекладывая их на бюджет (республиканский или областной).
Найти новые рынки сбыта тоже не представляется возможным:
- российский рынок перенасыщен, сахара на 1,3 млн тонн больше,
чем требуется для обеспечения внутреннего рынка;
- на казахстанском рынке доминирует российский сахар;
- украинский рынок защищён 50%-ной ввозной таможенной пошлиной;
- выход на рынок ЕС невозможен — пошлина составляет 421 евро
за тонну;
- переговоры о поставках сахара в КНР пока ничем не
закончились;
- ввоз сахара в Узбекистан и Азербайджан ограничивается.
Пока же белорусское правительство продлевает госрегулирование
цен на сахар, зафиксировав его цену на уровне не меньше 1,5 бел. руб. за 1 кг. До введения госрегулирования российский сахар в РБ стоил примерно на 14 копеек
дешевле белорусского. В самой же России в 2019 году сахар подешевел на 33 %.
***
Как видно, ситуация с белорусскими сахарными заводами
выглядит безнадёжной: накопившиеся долги рано или поздно придётся списать, а
систему госрегулирования — пересмотреть. Для обеспечения внутренних
потребностей РБ в сахаре достаточно одного завода, однако закрыть оставшиеся власть
не сможет. Конкурировать в рамках ЕАЭС с
российскими белорусские сахарные заводы не в состоянии.
Мало того, в будущем и Москве, и Минску придётся проводить
государственную сахарную политику по примеру табачной и алкогольной.
Потребление сахара из расчёта на одного человека в РБ примерно на
треть выше нормы, рекомендованной ВОЗ. Так, в третьем квартале 2018 года
среднестатистический белорус потреблял 80 граммов сахара в сутки, что эквивалентно
16 чайным ложкам, 2,4 кг в месяц, или 28,8 кг в год. Несмотря на
снижение потребления газированных напитков, белорусы увеличили потребление кондитерских изделий.
Куда плачевнее ситуация в России. До 2014 года включительно
Росстат оценивал потребление сахара на уровне 40
кг в год, с 2015-го оно снизилось
до 39 кг сахара на одного человека в год.
ВОЗ же рекомендует потреблять не более 50 г сахара в сутки
(18,2 кг в год), а в перспективе снизить его потребление до 25 г (или 9,1 кг
в год).
Проще говоря, ВОЗ рекомендует белорусам сократить годовое потребление сахара на 10,6 кг, а россиянам и вовсе на 20,8 кг. Если бы это произошло, то потребление сахара в РБ снизилось бы на 68 тыс. тонн в год (из расчёта на 10 млн человек населения), в России — на 2,6 млн тонн (из расчёта на 146,7 млн человек). Соответственно, снизились бы и объёмы производства. По нормативу ВОЗ потребление сахара в России должно было бы сократиться до 3,6 млн тонн в год.
В 2019 году 25,2 % населения РБ старше 16 лет имело
избыточный вес. Если в 2013 году в России было зарегистрировано
1,4 миллиона человек с диагнозом ожирение, то в 2018-м насчитали уже свыше
двух миллионов.
Ассоциация «Белсахар» в качестве мер спасения предлагала:
- Согласовывать на ежегодной основе прогнозные балансы по
сахару в ЕАЭС. В СГ тоже есть индикативные балансы по сахару и иным продуктам
питания, но они практически не соблюдаются. Окажется ли данная мера эффективной
в ЕАЭС, неясно.
- Сформировать единый режим импорта сахара в странах ЕАЭС и
прекратить не продлевать действие льготных режимов по ввозу сахара в странах
ЕАЭС. Впрочем, объёмы импорта небольшие. Для белорусского сахара места на рынке,
может, и хватит, а вот для российского уже нет.
- Ввести единую минимальную отпускную цену на сахар в странах
ЕАЭС. Однако согласятся ли на это производители сахара в РФ, непонятно.
- Осуществлять первоочередное обеспечение внутренних
потребностей в сахаре в ЕАЭС за счёт продукции из РФ и РБ.
- Предусмотреть изъятие сахара из режима свободной торговли
при подписании ЗСТ между ЕАЭС и другими государствами.
Как видим, никакого быстрого решения сахарной проблемы нет. Единственное временное решение — субсидирование сахарной промышленности, однако для этого у Минска нет свободных денег. Углубление интеграции с Россией и раздел рынков, в том числе сахарного, позволили бы сгладить сахарную проблему, а то и вовсе решить её, однако стороны — Москва и Минск — пока не могут договориться о нефти и газе, а о сахаре наверняка ещё и речи не шло.