Одним из проблемных аспектов российско-белорусских отношений в 2017–2018 годах были визовые вопросы: краткосрочный безвизовый режим, который начал действовать в Беларуси с 12 февраля 2018 года для граждан 80 стран, а также введённый с августа 2018 года 30-дневный безвизовый режим для граждан Китая.

В прошлом году экспертами и журналистами неоднократно высказывались опасения, что краткосрочный безвизовый режим при отсутствии государственной границы между Россией и Белоруссией может привести к проникновению в Россию лиц с противозаконными намерениями.

Мерой, предотвращающей данную угрозу, является разработанное соглашение о взаимном признании виз, которое представители двух государств должны были подписать в конце декабря минувшего года. Однако подписание соглашения пришлось отложить в связи с тем, что белорусская сторона не успела провести все необходимые внутригосударственные процедуры. Какие процедуры — неясно, равно как нет и понимания о вероятных сроках подписания данного соглашения в текущем году.

И пока политики и чиновники занимаются завершением «внутригосударственных процедур», Белстат опубликовал итоговые данные за 2018 год о количестве иностранцев, посетивших Беларусь, которые позволяют взглянуть на визовые вопросы под новым углом.

Выгодная доброта

Заработать на туристах можно двумя способами:

1. Впустить их страну в рамках безвизового режима в надежде на то, что простота въезда будет стимулировать их большему объёму трат. Зарабатывает при таком подходе малый и средний бизнес, а также транспортные компании.
2. Ограничить въезд в страну с помощью виз, а зарабатывать на их выдаче. В таком случае денежные потоки будут концентрироваться в консульствах и визовых центрах. Однако прибыльность такой схемы зависит от количества желающих получить визу, её стоимости, сложности процедуры оформления и количества визовых центров, которые встраиваются в схему в качестве посредников.

Евросоюз с 2021 года решил изменить свой подход к американским туристам и заявил о введении визового режима для граждан США. Беларусь же решила упростить въезд в страну иностранцев в надежде на то, что их количество возрастёт, а вместе с ними вырастут и доходы страны от туризма.

Оказалось, что возможностью краткосрочного безвизового посещения республики воспользовались 100 тыс. человек из зафиксированных Госпогранкомитетом 5 млн въехавших в Беларусь иностранцев. Проще говоря, в РБ, пользуясь безвизовым режимом, въехали всего 2 % иностранцев, никакого массового наплыва в РБ по безвизовому режиму за первый год его действия не было, а о случаях проникновения в Россию через Беларусь нежелательных элементов СМИ и широкой общественности также ничего не известно.

Впрочем, на миллионы туристов из дальних стран никто и не рассчитывал, а 2 % — не такой уж и плохой импульс для белорусской туристической индустрии, и при должной активности дипломатов и туроператоров туристический сектор РБ может расти по 2 % ежегодно — было бы, как говорится, желание.

Численность организованных туристов и экскурсантов, посетивших Республику Беларусь в 2018 году, составила 365,5 тыс. человек, из которых 57 % — граждане России.

Примечательно, что наиболее платёжеспособных туристов (граждан стран — членов ЕС) в 2018 году в РБ приехало в два раза больше, чем в 2017 году: 135 тысяч против 70. Большинство данных туристов — литовцы, поляки и латыши, их приехало почти в 2 раза больше, чем в 2017 году. И, что важно, это были организованные туристы, посетившие РБ по путёвкам (именно их учитывает статистика). Средний же срок их пребывания в Беларуси — 5 дней.

Краткосрочная гуманизация режима посещения Беларуси стала примером и для России, которая после завершения чемпионата мира по футболу разрешила посещать страну по паспорту болельщика до конца 2018 года. Точное число вернувшихся в Россию иностранцев установить сложно, однако, как посчитал Сбербанк на основании карточных транзакций, впервые посетили Россию во время ЧМ около полумиллиона туристов, а каждый десятый из них расплатился картой иностранного банка в один из последующих месяцев 2018 года.

Иностранцы, которые никогда не были в России, но побывали на чемпионате мира, а затем приехали ещё раз, потратили за пять последних месяцев 2019 года не менее 9,9 млрд рублей. Их доля составила 5,4 % от месячного притока туристов.

То есть как минимум каждый десятый иностранец посетил Россию ещё раз после завершения мундиаля, и совокупно такие туристы оставили в России почти 10 млрд рублей при минимальных затратах государства на их пребывание — потребовалось всего лишь позволить им ещё раз вернуться в Россию.

*По данным UNWTO

Фактически пример Беларуси с её 100 тыс. въехавших иностранцев в рамках краткосрочного безвизового режима и пример России, позволившей иностранцам ещё раз посетить страну, являются очередным напоминанием того, что для зарабатывания денег от туристов не нужны капитальные затраты — достаточно преодолеть косность бюрократического мышления.

И для России, которая с 2014 года по причине охлаждения отношений с ЕС и возврата взаимоотношений с США к состоянию холодной войны совершила не один шаг к превращению в осаждённую крепость, такие отходы от логики «остров Россия» являются весьма полезными, так как служат достижению двойной цели.

Во-первых, они показывают иностранцам, что Россия куда лучше, чем её искажённый в западных СМИ образ. Фактически краткосрочный въездной туризм — один из наиболее эффективных и практически бесплатных инструментов в арсенале «мягкой силы». Понятное дело, что «мягкая сила» подобна стрельбе из пушек по воробьям и оказывает крайне ограниченное влияние на восприятие России и её политики на Западе, однако если долгосрочный имиджевый эффект измерить сложно, то краткосрочный материальный Сбербанку вполне удался.

Во-вторых, гуманизация показывает, что не стоит бояться иностранцев. Понятно, что не все из них являются ангелами во плоти, но и варварами без пяток, которыми рисовали японцы в эпоху до Революции Мэйзди европейцев, иностранцы уж точно не являются.

Впрочем, помимо краткосрочной гуманизации, во благо идёт и долгосрочная визовая гуманизация.

Прибыльные эксперименты

В сентябре 2013 года Россия и Корея отменили визовый режим, позволив своим гражданам совершать краткосрочные поездки сроком до 60 дней.

С 2015 года поток корейских туристов в Приморский край каждый год более чем удваивается. За первые десять месяцев 2018 года он вырос на 150 %, что дало абсолютную цифру 170 тысяч туристов. Количество авиарейсов между Владивостоком и южнокорейскими городами (Сеул, Пусан и Тэгу) увеличилось до 60 в неделю. Сейчас там летают девять перевозчиков. Для сравнения: в Японию летают только три компании, в Китай — пять. Ежедневно в Сеул из Владивостока летает больше рейсов, чем в Москву (в среднем семь против четырёх).

Фактически Владивосток оказался лучше связан с Южной Кореей, чем с Москвой.

*По данным АТОР

Единственная проблема от южнокорейских туристов — их желание добраться до Хасана, чтобы подобраться поближе к Северной Корее, что, впрочем, компенсируется прибылью в 100 млн долларов, которые туристы оставляют в России, что сопоставимо с экспортом древесины из Приморья.

А вот с наибольшим соседом — Китаем — безвизовое соглашение заключить не удаётся, хотя количество китайских туристов, прибывших в Россию в 2018 году, увеличилось на 11 % и составило 1,2 млн человек.

Впрочем, китайцы — туристы специфические: если корейцы во Владивостоке пользуются общими ресторанами и сервисами, то китайцы предпочитают сервис от своих же соотечественников в закрытых ресторанах и гостиницах.

У России, в отличие от Беларуси, принципиальная позиция — никаких односторонних визовых шагов, в основе визовой политики лежит принцип взаимности. Китай же не особо стремится идти по пути либерализации туризма, так как преследует ряд специфических целей: контролирует граждан, которые предпочитают путешествовать в составе групп с экскурсоводами-китайцами, и защищает интересы китайского туристического бизнеса, который в случае отмены виз столкнётся с возросшей конкуренцией со стороны некитайских туроператоров.

И проблема с визитами без виз в Китай не только у России, но и ближайшего китайского соседа — Казахстана, который ещё раньше РБ, с 2012 года, пошёл по пути либерализации визового режима — визы отменены для туристов из 45 стран мира, которые прибывают в республику на срок до 30 дней.

Долгосрочного безвизового режима между Казахстаном и Китаем нет, но в Казахстане с 9 июля по 12 сентября 2017 года проводился эксперимент: для туристов из КНР, следующих транзитом через аэропорты Астана и Алматы, действовал 72-часовой безвизовый режим, которым воспользовались 4,5 тыс. туристов, каждый из которых оставил в стране по 250–300 долларов, или до 1 млн 350 тыс. долларов совокупно. Сумма в масштабах государства ничтожная, однако для того, чтобы получить эти деньги, пришлось лишь принять ряд нормативно-правовых актов и начать выдавать китайцам специальные миграционные карточки.

Эксперимент продлили и в 2018 году, включив в него на тех же условиях и граждан Индии. Итоги второго этапа эксперимента, завершившегося 31 декабря 2018-го, пока неизвестны, однако, скорее всего, они будут примерно такими же, как в позапрошлом году.

Фактически у России, Белоруссии и Казахстана различная визовая политика и разная степень открытости миру. Казахстан и Беларусь решили в одностороннем порядке приоткрыть свои границы иностранцам, видимо, исходя из логики «раз уж долгосрочные визовые соглашения заключить не выйдет, то хоть попытаемся заработать на краткосрочном безвизовом режиме». Россия же продолжает действовать в логике взаимности и примата госбезопасности над возможностью заработать на туристах.

И если РБ и РК, изменив подход, зарабатывают на туристах, то Россия до экспериментов 2018 года предпочитала зарабатывать на визовых сборах. Такой подход обеспечивает деньгами исключительно зарегистрированные за пределами России крупнейшие визовые центры, но не государство (сомнительно, что стоимость сборов от виз превышает затраты на их администрирование) и бизнес в сфере обслуживания.

***

Вывод из истории краткосрочного визового гостеприимства напрашивается ровно один: России пора задуматься об изменении подхода к визовой политике и присмотреться не только к опыту своих соседей, но и к своему собственному.

Понятно, что одномоментно разворачивать визовую политику на 180 градусов не стоит, так как у каждого органа государственной власти, в чьи полномочия входит влияние на визовую политику, свои соображения за и против сохранения текущего подхода к въезду иностранцев в Россию. Визы — это не столько экономика, сколько политика и вопросы госбезопасности. Тем не менее пример безвизового режима с Южной Кореей показал, что реализовать его можно и без качественного роста угроз для безопасности страны. А долгая и, к сожалению, совершенно безрезультатная история с переговорами между Россией и ЕС о переходе к безвизовому режиму показывает, что договариваться с Европой можно вечность — от переговоров всё равно ничего не меняется в силу крайней политизированности требований Европы. И раз уж в ЕС россиян не особо ждут, то в целях повышения прибыли можно было бы приоткрыть двери России для европейцев.

Практика показала, что гостеприимство бывает выгодным, а эксперименты по введению краткосрочных безвизовых режимов для туристов заканчиваются в подавляющем большинстве случаев вполне успешно, главное — не ожидать от туристов золотых гор.

Поэтому целесообразным видится заимствование Россией белорусского и казахстанского опыта по привлечению туристов и введению краткосрочных безвизовых режимов. И хорошо бы, если бы соответствующие договорённости были заключены с как можно большим количеством стран мира, естественно, кроме тех, чьё политическое руководство проводит предельно враждебную политику по отношению к России.

В целом же разрабатываемая в России Стратегия развития туризма до 2035 года должна стать импульсом для максимально возможного упрощения всех бюрократических процедур, связанных с въездным туризмом. Затраты на Стратегию требуются минимальные, а польза от грамотного открытия России миру может быть весьма ощутимой.