Александр Лукашенко назначил нового главного идеолога. Он имеет высокий статус заместителя главы президентской администрации. Само по себе назначение — это не новость. Главного идеолога меняют в Беларуси не в первый раз, и должность эта введена не вчера. Но всё же это особое назначение.

Всё-таки нельзя сказать, что у нынешней власти была создана какая-то особая и на 100 % устоявшаяся идеология. Но раньше можно было выделить несколько лейтмотивов, которые вроде бы становились базой, чтобы, как любит говорить глава белорусского государства, «выкристаллизировать» белорусскую государственную идеологию.

Во-первых, это идея не то чтобы социальной справедливости, а социально-ориентированного государства. Грубо говоря, в жизнь претворяли тезис о том, что человека не бросят. Помогут в трудной ситуации через бесплатную медицину и другие механизмы. А многие категории населения поддержат через пособия и различные льготы. Чем-то похоже (если не брать в счёт медицину) на современную Швецию с её «жирной» социалкой. Но на это нужны большие объёмы финансовых ресурсов, и в какой-то момент их в Беларуси для построения подобной системы перестало хватать. Да, сейчас ещё остались неплохие, по меркам постсоветских стран, детские пособия. Есть определённые льготы для многодетных. Но уже не те, что раньше. Поскромнее. Многое пришлось урезать для различных социальных категорий.

Наиболее болезненное урезание произошло в конце 2007 года. Власть, к примеру, была вынуждена забрать у студентов льготный проезд (потом его возвращали, но ненадолго), у ветеранов труда — скидку на лекарства в 50 %, у «чернобыльцев» — дополнительные две недели оплачиваемого отпуска. И это далеко не полный перечень. В то время народ ещё не сидел плотно в соцсетях. Собственно, соцсети только зарождались. Нельзя было, как сейчас, с помощью этих каналов «разжечь» коллективный ропот. Но ропот по массам всё же прошёл. Ведь обещали не устраивать шоковой терапии, а на деле она была, пусть и не в полном объёме. Всё равно это было чувствительно и не очень-то приятно.  

На этот вызов в течение нескольких лет госидеологи отвечали примерно таким месседжем: не надо воспитывать иждивенцев, народ должен и сам что-то делать. С одной стороны, это был справедливый посыл, потому что часть населения действительно привыкла к халяве. Государство поможет, государство сделает. С другой стороны, госпропаганда местами переусердствовала, рассказывая о социальной поддержке, используя явные преувеличения.


В 2010 году высокопоставленный белорусский чиновник Владимир Потупчик, занимавший тогда должность вице-премьера, договорился в парламенте до того, что в Беларуси, оказывается, «беспрецедентная социальная поддержка». Это только рассмешило журналистов в кулуарах.

Все понимали, что хорошая идея социально ориентированного государства хоть и не сошла на нет, но стала обесцениваться и скатываться до банального популизма. Её уже нельзя было воспринимать серьёзно в качестве государственной идеологии. А жаль. Частично социальная ориентированность сохранилась, и она намного более человечная, чем идея «рынка, который сам всё отрегулирует».

Кстати, Потупчика не так давно «отозвали» из топ-чиновников за коррупцию. Но есть ещё шанс не «отзывать» социальную ориентированность. Новый идеолог может предложить её переформатирование в социальную ответственность бизнеса. Раз уж в Беларуси растёт частный сектор, то можно пропагандировать такие идеи среди него. Настоящий белорусский собственник — это тот, кто чувствует ответственность за коллектив, а не просто эксплуатирует некий человеческий материал. Можно предложить бизнесу взамен за выполнение стандартов социальной ответственности какие-нибудь «пряники». Но это уже не просто идеология, это её пересечение с налоговой политикой и другими магистральными направлениями.

Вернёмся к основной теме. Одной из зачаточных точек госидеологии в республике раньше можно было считать элементы социализма. Мелкие лавочники не очень уважались государством, а крупных склоняли к социальной нагрузке. Вроде как из вторых сформировался пул «своих», лояльных стране. Но потом оказалось, что они не такие пушистые. Кто-то связан с коррупцией, кто-то — с налоговыми махинациями. К мелким вроде бы стали поворачиваться лицом, говоря о важности развития малого и среднего предпринимательства. В целом же политика по отношению к бизнесменам как таковым в государственной идеологической парадигме так и не сформирована до конца: то любовь, то ненависть. Между тем частный сектор медленно, но верно набирает силу. А с ней и влияние. Настал момент определиться: какое место и на каких условиях должны занимать в обществе предприниматели.

Грубо говоря, народ прекрасно понимает, что в стране передумали строить Социализм 2.0. Но что тогда? Капитализм? Вроде бы нет? Это один из главных вопросов, на который нужно ответить идеологической вертикали.

Другая важная тема — отношение к советскому прошлому. Одно время считалось, что бережное к нему отношение — чуть ли не основная черта белорусского режима. Ведь в 1995 году власть сменила герб «Погоня» на новый, уж очень похожий на символику БССР. То же самое с флагом. Не отменён также выходной 7 ноября. Официально этот день не называется праздничным, а именуется «нерабочим» и «Днём Октябрьской революции».


Памятники Ленину не сносят, Компартия дружит с властью, немного к этой власти приближена, но всё же правящей не является. Тут тоже не всё до конца понятно. Акценты не расставлены. И это одна из точек неопределённости в госидеологии.

Что касается интеграции, то Беларусь сначала очень бойко за неё выступала на постсоветском пространстве. Но не все ожидания сбылись. Несколько лет назад старожил белорусской власти Михаил Мясникович (руководящие посты занимает со времён БССР, успел побыть и премьером, и главой президентской администрации) стал открыто говорить, что ЕАЭС не до конца оправдывает те надежды, которые на него возлагались. С точки зрения развития белорусского экспорта это чистая правда. И не только один Мясникович это признаёт.

Но если экономические интеграционные ожидания не до конца совпали с реальностью, то как тогда относиться к интеграции? Для чего она? Почему лучше евроинтеграции? Это вопросы, которые пока не имеют ответа. А молодёжь ждёт их и посматривает в другую сторону. На Запад.

Можно ещё долго ставить такие вопросы и описывать промахи белорусской государственной идеологической машины. Власть прекрасно осознаёт, что эти промахи есть. Ещё в 2010 году Александр Лукашенко прямо заявил на встрече со студентами, когда его спросили, в чём заключается особенность белорусского опыта формирования государственной идеологии:

«Вы специально мне задали вопрос, на который у меня нет ответа. Не знаю я. Пока ещё, наверное, никакой государственной идеологии мы не сформировали. Вы знаете, это не придумаешь, это не выдумаешь, это должна жизнь выкристаллизовать».

Сейчас новому идеологу было сказано традиционное «времени для раскачки нет». Естественно. Впереди выборы в парламент, а потом и президентские. С чем к ним подходит идеологическая вертикаль?

Слабоватые соцсети. У оппозиции там больше лидеров мнений и налаженных каналов информационного воздействия. Это можно поправить, поняв опять же, что надо транслировать. А второе — нужны свои лидеры мнений. Ими далеко не всегда могут быть госчиновники или «выписанная» по разнарядке молодёжь из членов прогосударственной организации БРСМ (Белорусский республиканский союз молодёжи). Тут нужны люди, которые не лакируют действительность, но и не поддерживают оппозицию. Они есть. Идеологам нужно понять, как их поддержать. Возможно, это потребует урезания бюджета для того же БРСМ, который местами давно ушёл в откровенную показуху.

Лукашенко уже заявил, что нужно «создать что-то своё, что захватит массы, тогда это будет настоящая идеология». Это очень верно подмечено. Идея должна захватить массы, а не быть «втюханной» согнанной массовке для имитации бурной деятельности. К сожалению, сейчас пока есть второе. Первого почти нет.


Новый идеолог Андрей Кунцевич, надо полагать, всё это прекрасно понимает. В отличие от многих других чиновников он давно (четыре года) ведёт свой «Твиттер», где подписан на ленты целого ряда оппозиционеров, «альтернативных» блогеров и т. п. Человек, скорее всего, прекрасно видит ту истинную информационную среду, в которой живёт молодёжь.

Тут главное — не совершить типичной ошибки. Нельзя оправдываться перед другими, «недружественными» лидерами мнений, реагировать на их повестку. Такое уже было. Например, попытка БРСМ «оседлать» моду на вышиванки. Можно сказать, что она была неудачной.

Итак. Нужно создавать свою повестку. Это намного тяжелее реагирования. Это работа на упреждение.

Пока что от главного идеолога публично услышан такой тезис: «Современным вызовам и угрозам можно противопоставить консолидацию и единство общества на основе взвешенной, разумной и справедливой государственной политики».

Звучит немного расплывчато, но уже хорошо, что идеолог не раскалывает общество на своих и чужих. Речь о некой консолидации. Другой вопрос — как этого добиться. Нужно найти общие ценности, которые привлекут и условных белорусских «сталинистов», и сторонников ориентации на Запад. Задача не из простых…