В прошлом обзоре из Минска мы не обратили внимания на совещание российского Совбеза, которое прошло 21 августа и было посвящено в том числе белорусским событиям. Официальный пресс-релиз содержит принципиально важное сообщение:

«Акцентирована неприемлемость какого-либо вмешательства извне в дела республики и безальтернативность урегулирования всех внутрибелорусских проблем руководством этой страны в диалоге с её гражданами».

То есть Кремль выступил против телеграм-канала NEXTA, который старается играть основную роль в координации протестов. Этот коллективный актор считается иностранным. Можно долго спорить о механизме его работы: используют ли команду канала втёмную или у них есть куратор из каких-то спецслужб. Это не главное. Основное то, что канал влияния работает и толпа слушается. Хотя в целом протестами NEXTA не руководит. Это уже спонтанное явление.

Второй посыл в релизе Кремля ещё важнее. Должен быть диалог власти и общества, и альтернативы этому нет. Москва даёт таким образом Минску недвусмысленный сигнал и показывает единственный выход. К чему такой путь может привести? Если реально организовать диалог, а не имитацию, то это постепенный транзит власти. Кремль заинтересован, чтобы пришёл не «абы кто». У Евросоюза позиция несколько иная. Идёт предметный разговор о персональных санкциях и чёткая формулировка: «Выборы не признаём».

С точки зрения бастующего народа, вариант ЕС очень симпатичный. Эмоции ещё не улеглись, и многим хочется немедленного ухода Лукашенко. Затем перевыборы, как и обещала Тихановская.

Напомним, что команда Тихановской так и не объяснила, как технически назначит перевыборы при парламенте, на 99 % лояльном Лукашенко. По закону именно Палата представителей наделена правом объявлять выборы первого лица. А ведь это ключевой пункт программы, и в нём же заложены огромные риски новой волны политического кризиса, если вдруг реально Тихановскую пустят «порулить». Хотя это, конечно, маловероятно…

Более того, очевидно, что Беларуси больше не нужен президент с суперполномочиями, но и крен в сторону парламента вряд ли будет лучшим решением. Хорошо бы получить более сбалансированную систему власти. Скорее всего, нельзя обойтись без выборов губернаторов и сжатия парламента до одной палаты, оставив нижнюю. Вместо верхней можно сделать президиум, куда входят президент, премьер, спикер и губернаторы. Все важные решения должны принимать они через голосование.

Может быть, опытные юристы-государственники предложат и другие варианты. Повторимся, для этого нужен цивилизованный диалог. Чисто с человеческой бытовой точки зрения понять бунтующий народ можно. У масс есть поводы для негодования. Однако же с толпой говорить невозможно, и никто этого делать не будет, находясь у власти.


Есть зыбкая надежда, что власть смирится с фактом существования Координационного совета и прочих общественных структур. Если в них есть юристы (а они есть), их обязательно нужно включать в обсуждение новой конституции. К тому же СМИ разных форм собственности должны получить гарантии, что за обсуждение этой темы в статьях им ничего не будет.

Лукашенко, по крайней мере на словах, уже готов к разговору. Вот цитаты с совещания, которое состоялось 27 августа:

  1. «Если кто-то хочет диалога, пожалуйста. Как раз студенческие коллективы это те коллективы, с которыми я готов вести диалог. Трудовые коллективы… Пожалуйста, формируйте своих представителей, и будем вести диалог. Все хотят нового политического устройства. Да ради бога, давайте возьмёмся за Конституцию, вносите предложения, сформируем новую».
  2. «С улицей никто из властей за стол переговоров не сядет».
  3. «Под давлением улиц никакого диалога в Беларуси не будет».

Последний тезис можно считать почти оговоркой по Фрейду. Ведь о диалоге в серьёзном кабинете заговорили именно под давлением улицы (в довесок и после месседжа Кремля). Это очевидно. Сейчас главное, чтобы не началась очередная имитация разговора с населением.

В нынешней ситуации сложнее всего организовать старт разговора. С депутатом Давыдько, к примеру, его провести удалось. Была очень непростая встреча с населением, но всё же была. По данным СОНАР-2050, некоторые другие встречи срываются по вине обеих сторон. Одна хочет слушать избирательно, другая хочет рассказать сразу очень много и агрессивно. И людей можно понять.

Неудивительно, что в стране пошла волна сбора подписей не за встречи депутатов, а за отзыв. Протест с улиц переходит и в бюрократию. Систему пытаются взять «на слабо» разными методами. И здесь надо отметить, что параллельно происходят провокации, граничащие с террором. Неизвестные повредили автомобиль молодого депутата Марии Василевич («Мисс Беларусь 2018»).


В декабре 2018 года Мария Василевич была явной сторонницей Лукашенко и даже танцевала с ним на балу. А в августе 2020-го она посетила в больницах участников уличных акций и приносила им извинения за ранения, которые нанесли силовики.

Через несколько дней после этого визита и был повреждён её автомобиль. Одновременно с этим зафиксированы такие же акты вандализма, но уже с машинами с оппозиционной символикой. Мягко говоря, тревожные звоночки. И самое главное: непонятно, кто это делает.

Но вернёмся к союзной повестке. Лукашенко, фактически согласившись (по крайней мере, внешне) с тезисом Москвы о неизбежности диалога, не забыл привычно намекнуть Кремлю на финансовую помощь — рефинансирование 1 млрд долларов госдолга. Россия на момент написания этого текста ничего по этому поводу пока не сказала. Зато Владимир Путин в телеэфире заверил, что, если будет совсем худо, Москва поддержит силовыми структурами.

И уже пошли комментарии о том, что российский президент готов на силовые акции против мирного белорусского народа. Но давайте внимательно прочитаем цитату:

«Действительно, в рамках Союзного договора, Договора о Союзном государстве, и в рамках Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) есть соответствующие статьи, которые говорят о том, что все государства — члены этих организаций, в том числе и Союзного государства, а там всего только два государства-участника, Россия и Белоруссия, должны оказывать друг другу помощь и в защите суверенитета, внешних границ, и в защите стабильности. Там так и написано.

В этой связи, конечно, у нас есть обязательства перед Белоруссией, и Александр Григорьевич Лукашенко так и поставил вопрос. Он поставил вопрос о том, что хотел бы, чтобы мы оказали при необходимости ему соответствующую помощь. Я сказал, что Россия исполнит все свои обязательства.

Александр Григорьевич попросил меня сформировать определённый резерв из сотрудников правоохранительных органов, и я это сделал. Но мы договорились также, что он не будет использован до тех пор, пока ситуация не будет выходить из-под контроля и когда экстремистские, я хочу это подчеркнуть, элементы, прикрываясь политическими лозунгами, не перейдут определённых границ и не приступят просто к разбою: не начнут поджигать машины, дома, банки, пытаться захватывать административные здания и так далее.

Мы в разговоре с Александром Григорьевичем пришли к выводу о том, что такой необходимости сейчас нет, и надеюсь, её не будет, и поэтому этот резерв мы и не используем.

Повторяю ещё раз, мы исходим из того, что все сложившиеся проблемы, которые имеют место сегодня в Белоруссии, будут решаться мирным путём, а если где-то есть нарушения со стороны кого бы то ни было: либо со стороны государственных органов власти, правоохранительных органов, либо со стороны тех, кто участвует в акциях протеста, — если они выходят за рамки действующего закона, то и закон будет соответствующим образом на это реагировать. Ко всем закон должен относиться одинаково. Но если быть объективным, то я думаю, что правоохранительные органы Белоруссии ведут себя достаточно сдержанно несмотря ни на что. Посмотрите, что в некоторых странах происходит».


В Минске ситуация, слава богу, далека от захвата районных администраций и поджога банков. Путин уверен, что всё решится мирно, и, говоря это, он наверняка посылает очередной сигнал Минску: «Договаривайтесь». А силовой резерв. Это и так предусмотрено Договором о коллективной безопасности.

Что касается факта, что Кремль считает Лукашенко легитимным правителем, это ещё не означает, что потом Москва не согласится с проведением в Беларуси референдума по Конституции и новыми выборами другой власти. Вопрос именно в том, как эта новая власть придёт.

Протесты на улицах пока мирные, но иногда «закипают». Опасные эмоциональные моменты были во время женского марша 29 августа, когда прорывалась цепочка ОМОНа. Была и стычка протестующих с «тихарями» 30 августа в центре Минска. Пока всё обходится без крови и увечий. Кстати, это ещё раз доказывает, что пора упрощать процедуры согласования массовых мероприятий и позволять народу собираться.

Тихое белорусское общество проснулось. Убаюкать его сейчас не получится. Предложить собираться в определённых частях города (желательно в центре, а не в пригороде) вполне логичный вариант. Разрешённая акция или нет, всё равно милиции нужно выдвигать туда личный состав.

С другой стороны, в каком-то смысле поезд ушёл. Митинги приобретают всё более стихийный характер, и никто уже у власти разрешения спрашивать не будет, тем более когда акции инициируются NEXTA.

Во многом мы наблюдаем результат «заглушения» гражданского общества, которое много лет проводилось в Беларуси. Зарегистрировать общественную организацию очень сложно. Потому многие больше и не пытаются, а просто выходят из правового поля: самоорганизация в чатах и соцсетях. Это можно подавлять, но сложно и затратно. Взять под контроль полностью нереально.

Теперь о внешней политике. Поменяв риторику в отношении России с обвинений на дружественность, первое лицо Беларуси негативно высказалось о других соседях. Итогполный разлад с Украиной. Как отмечалось в других обзорах, под вопрос поставлено существование минской переговорной площадки. Если несколько лет назад Пётр Порошенко, будучи президентом Украины, на саммите ЕС «Восточное партнёрство» говорил, что минскому процессу нет альтернативы, то сейчас Киев отозвал посла и фактически закрыл многим белорусским гражданам въезд в страну. Никто даже не заикается ни о каких переговорах, ни о визите Владимира Зеленского в Беларусь (он был намечен на октябрь) и т. д.

И так со всеми, кроме России. Например, Литве Лукашенко намекнул на прекращение перевалки грузов через порты. В нынешней ситуации с экономической точки зрения для Беларуси это не самый разумный шаг. Но нет больше многовекторности в политике Минска…


Делая столь резкое заявление, Лукашенко не забыл и о Польше. Тут самое интересное:

«Если они ещё в Китай и Россию через нас (поляки и литовцы) барражировали, сейчас они будут летать или через Балтику, или Чёрное море торговать с Россией и прочее. А по санкционной продукции (на ту продукцию, на которую Россия ввела эмбарго) пусть даже не мечтают. Мы им покажем, что такое санкции».

Вспоминается конфликт с Михаилом Бабичем, который перекрывал канал транзита «санкционки». Белорусские власти всегда отрицали такой транзит, возбуждая уголовные дела по «отдельным случаям». Теперь эмоциональное высказывание звучит как случайное признание, что потоки всё же шли. Это очень интересно и ещё раз показывает экономическую подоплёку многовекторности. Сейчас подоплёкой, видимо, можно пожертвовать: на кону устойчивость власти.

Люди не успокаиваются. Массовые «ходилки» по городу в воскресенье становятся традицией. Учитывая относительно тёплые зимы последних лет, эти сборы могут продолжаться до ноября. Потом массы с улиц могут уйти, однако сами протесты никуда не исчезнут. Выше говорилось о других формах. Народ изобретателен, как и подсказчики в телеграм-каналах.

Постепенно власть начинает говорить с людьми. Пока в очень дозированном виде. После встречи с Давыдько был ещё короткий разговор с протестующими 30 августа. Когда многие ушли из-за дождя от оцепления силовиков у Дворца независимости, к людям вышел бывший охранник Лукашенко Николай Латышенок. Сейчас он президентский помощник по общим вопросам. С взвинченными людьми разговор не особо клеился. Чиновник им указывал на негативный эффект вроде падения курса белорусского рубля, а народ эмоционально говорил о наболевшем. Единственная важная фраза Латышенка была такой:

«Неоднократно было сказано, давайте мирным путём всё решать. Мы делаем новую Конституцию».

Осталось только понять, кто имеется в виду под словом «мы». Это только органы власти? Или будет привлечено гражданское общество? Без второго уже сложно будет обойтись.

Закончить обзор хотелось бы словами самого Александра Лукашенко, которые он произнёс 2 июля 2020 года:

«Лукашенки приходят и уходят. Будут другие. Он не вечен. А жизнь на этом клочке земли должна продолжаться».