Традиционно право в Китае рассматривается как инструмент управления народом и установления общественного статуса индивида, что находит своё отражение в значительном влиянии на право, которое оказывает политическая власть.

Согласно исследованиям российского учёного К. Третьякова, свидетельством такого влияния являются так называемые «изменения конституции политического характера». В самом общем смысле данные изменения можно определить как трансформацию политической воли КПК в волю государственную, закреплённую в основном законе страны.

Изменения основного закона страны также тесно связаны с внесением изменений в Устав КПК. Таким образом, курс правящей партии получает не только политическую, но и соответствующую правовую платформу.

Справка. Поправки в конституцию в Китае вносятся двумя способами — путём подготовки проекта поправок к отдельным статьям конституции и переработки всего содержания конституции.

Согласно закону Всекитайское собрание народных представителей как высший законодательный орган государственной власти КНР является единственным органом, имеющим право вносить изменения в конституцию.

Современная конституция КНР была принята Дэн Сяопином, за почти 40 лет она менялась четыре раза — поправки 1988, 1993, 1999 и 2004 годов касались легализации деятельности частного сектора, переуступки прав на владение землёй (1988), регулирования рыночных отношений (1993), исключения наказаний за контрреволюционную деятельность (1999), включения теории Дэн Сяопина (1999), включения идей Цзян Цзэминя о «Трёх представительствах» (2004).

25 февраля 2018 года Центральный комитет Компартии Китая предложил внести очередные изменения и дополнения в конституцию страны, среди них:

• идеи Си Цзиньпина «О социализме с китайской спецификой новой эпохи»;
  
• «Работа над строительством сообщества единой судьбы человечества»;
  
• исключение из конституции страны фразы о том, что председатель и заместитель председателя КНР «могут занимать должность не более двух сроков подряд»;
  
• включить надзорную комиссию в конституцию в качестве государственного органа.
  

Данные поправки были обнародованы фактически перед самым началом работы Первой сессии Всекитайского собрания народных представителей 13-го созыва, стартовавшей 5 марта в Пекине.

Данная дата, по мнению известного российского эксперта Н. Вавилова (автор книги «Некоронованные короли красного Китая»), выбрана не случайно и является глубоко символичной. Для Си Цзиньпина, поклонника сталинской эпохи, 5 марта (день смерти И. Сталина) означает начало нового периода в жизни страны, возможность правления национально ориентированных сил на дополнительные 5–10 лет.

Сохраняющаяся напряжённая внутренняя и внешняя обстановка диктует высшему руководству КНР необходимость отказа от сменяемости власти. Поправка о снятии ограничений по срокам полномочий председателя КНР и его заместителей позволит нынешнему председателю остаться на посту главы государства после истечения двух пятилетних сроков его полномочий, ликвидируя тем самым систему преемников и сменяемости власти.

В период с 2020 по 2035 год, который является решающим этапом для Китая, в стране нужно в основном реализовать социалистическую модернизацию, в связи с чем Китаю и КПК необходимо стабильное, сильное и последовательное руководство. По мнению китайских экспертных кругов, снятие раздела статьи о председательстве в конституции служит самым важным и фундаментальным национальным интересам и исторической миссии партии (нынешний пост главы Китая сочетает в себе не только должности генерального секретаря ЦК КПК и президента Китая, но и председателя Центральной военной комиссии).

Эксперты полагают, что таким беспрецедентным решением о коррекции прежней процедуры смены власти страна, по сути, приведена к ситуации, чреватой самыми радикальными действиями противников Си Цзиньпина в лице ориентированных на Запад китайских политиков, значительного количества руководителей хозяйствующих органов и региональных субъектов.

В пользу данного предположения можно отнести и тот факт, что с 1 января этого года, фактически одновременно с сообщениями о планируемых изменениях конституции, Народная вооружённая милиция Китая переподчинена непосредственно Центральному военному совету КНР.

Справка. Войска Народной вооружённой милиции созданы в 1982 году. Народная милиция — составная часть Вооружённых сил КНР. Численность — около 1,3 млн человек. В её состав входят подразделения внутренней охраны, охраны золотых запасов, лесов, гидроэлектростанций, транспорта, пограничных войск, войска общественной безопасности, пожарных частей и частей охранения. Ранее войска Народной милиции была включены в организационную структуру Госсовета, находясь в двойном подчинении у Госсовета и Центрального военного совета.

Короткий временной разрыв между информированием общественности 27 декабря 2017 года и реализацией решения о передаче контроля над милицией Центральному военному совету 1 января 2018 года не может не свидетельствовать о серьёзности ситуации на внутриполитическом поле Китая.

К тому же 3 января, по информации отдельных интернет-источников, в Китае стартовали масштабные военные учения. По сути, страна демонстрирует силу и находится в состоянии повышенной боевой готовности к тому, чтобы антиконституционные силы не смогли помешать проводимым политическим изменениям.

Среди других важных поправок — внесение в конституцию идей Си Цзиньпина «О социализме с китайской спецификой в новую эпоху».

Несмотря на регулярные обвинения в сверхконцентрации власти в основном со стороны западных масс-медиа, Си Цзиньпину для реализации амбициозных планов по возрождению китайской нации необходимо получить непререкаемый авторитет среди политической и экономической элиты страны.

Включение же «идей Си Цзиньпина» в конституцию КНР закрепит за ним статус преемника Дэн Сяопина с правом вносить корректировки в установившуюся модель управления страной и её экономикой. «Новая эпоха», обозначенная главой Китая в ходе 19-го съезда КПК, заключается, помимо прочего, и в неизмеримо возросшей роли КНР в мире, а также чётком закреплении смены основного вероятного противника с СССР на США.

Самая объёмная из нынешних поправок к конституции — это включение независимых антикоррупционных агентств (проверочных комиссий) в список органов государственной власти наряду с прокурорскими и судебными органами, а также органами исполнительной власти. Де-факто «четвёртой властью» в КНР будет уже не пресса, а антикоррупционные органы.

Принятие данной поправки фактически означает начало процесса «ренационализации» экономики КНР через создание независимой контрольной ветви власти — Государственного надзорного комитета, управление которым будет осуществляться только через решения законодательного органа КНР — ВСНП (Комитет выведен из подчинения Госсовета КНР и Центрального комитета Компартии Китая). Государственный надзорный комитет будет работать совместно с Центральной комиссией КПК по проверке дисциплины.

Ожидается, что данный Комитет будет обладать полномочиями независимой спецслужбы с правом осуществлять следственные действия в отношении любой общественной структуры и предприятия КНР. Комитет, можно утверждать с высокой долей вероятности, станет эффективным инструментом для установления государственного контроля, а лучше сказать бдительного надзора над частными корпорациями КНР (в основном с преобладанием американского и японского капитала), «не разделяющими» планы руководства страны по возрождению сильного и независимого Китая. Подобные корпорации способны стать «пятой колонной» в новой эпохе противостояния Китая с США (как пример — корпорация «Алибаба»).

Примечательно, что на должность главы нового «суперведомства», вероятней всего (по информации из открытых источников), будет назначен товарищ Ван Цишань (до недавнего времени глава Центральной комиссии КПК по проверке дисциплины), не вошедший в новый состав нового Политбюро.

По мнению экспертов, «ренационализация» будет означать тектонический сдвиг в экономике КНР — сдвиг к системе, в которой возможность негативного иностранного влияния (дестабилизации — нарушения управляемости, саботажа) на внутренний рынок и политику страны будет сведена к минимуму.

В списке поправок к основному закону фигурирует и пункт, касающийся «внешней» политики КНР: в конституцию включат положение о «построении глобального сообщества с единой судьбой». Это, возможно, самая расплывчатая из поправок, которую в дальнейшем, следует ожидать, наполнят конкретным содержанием в комментариях к конституции.

Поэтому представляется важным понять движущие силы, а также реальные потребности очередной конституционной поправки. Важнейшей причиной является тот факт, что в эпоху глобализации и интернет-технологий Китай, обладающий значительной экономической мощью, не является страной, формирующей «смыслы», — ведущей силой в плане идеологии и информации.

На сегодняшний момент самой влиятельной и фактически не имеющей конкурентов системой ценностей в мире является западная система ценностей, сформированная США и Европой. Очевидным для китайского руководства является тот факт, что данные ценности преобладают и в умах у значительного числа представителей прогрессивной части китайского общества, особенно у молодёжи, прошедшей обучение в странах западного мира.

По оценкам ряда экспертов, формирование новых глобальных («социалистических») смыслов («построения сообщества с единой судьбой») направлено в первую очередь на внутреннего потребителя и преследует целью преодолеть объективно существующий процесс всё большей «атомизации» китайского общества по западному образцу. Для Китая построение внутреннего уклада нации по данной модели равносильно в будущем потере государственности (примечательно, что в ходе мероприятий 19-го съезда КПК было озвучено, что врагом Китая в реализации его мечты выступает мир капитала).

Таким образом, закрепив в конституции данную поправку, Китай официально становится на сложный путь не только глобального экономического, но и идеологического противоборства с Америкой, а в её лице и со всем «либеральным» Западом.

Очевидно, что политико-экономические изменения, происходящие в Китае, окажут определённое влияние и на Евразийский союз, в первую очередь на Россию.

Прежде всего, возможность Си Цзиньпина занимать пост главы государства более чем на два срока фактически гарантирует России мир на южных границах в ближайшие десять лет. Это означает, что в относительно спокойных условиях (отсутствия угрозы военного столкновения со стороны Китая) и при определённой поддержке Китая в России может быть завершена индустриализация и реиндустриализация.

Китайская внешнеполитическая доктрина Си Цзиньпина предполагает экспансию на юг в Южно-Китайское море и создание прочного мира на севере. В китайском руководстве понимают, что без сильного и стабильного союзника на севере в лице России успех Китая на ниве приближающегося экономического противостояния с Западом не очевиден.

По мнению Н. Вавилова, укрепление дуги Москва — Пекин на ближайшие десять лет — создание острова стабильности в Евразии и во всём мире. В то время как США, уходя со всех позиций, оставляют после себя только хаос, Россия и Китай строят дугу стабильности.

Что касается экономического взаимодействия, то по факту Россия вошла и продолжает усиливать свои позиции в торгово-экономическом пространстве Китая.

Справка. Общий объём двусторонней торговли России и Китая по итогам прошлого года составил 84 млрд долларов США. Китайский экспорт вырос на 14,8% — до 42,9 млрд долл., а импорт из России увеличился на 27,7% — до 41,2 млрд долл. По итогам 2016 года товарооборот между Россией и Китаем вырос, по китайским данным, на 2,2%, составив 69,525 млрд долл.

Если считать товарооборот не в долларах, а в реальном измерении: в тысячах штук, в тоннах нефти, поставленных товарах и машинах, то товарооборот фактически удвоился. По додевальвационным ценам он может составлять около 160 млрд долларов.

Россия продемонстрировала всему миру, что она сильна и нацелена на внутренние реформы (послание В. Путина Федеральному собранию), но в отношении с Западом продолжит занимать выжидательную позицию. Выражаясь языком китайских мудрецов, Россия становится в позицию «мудрой обезьяны», смотрящей с горы, как «дерутся» (соперничают) два тигра — Китай и США.

Для Поднебесной «не дать оставить реформы» — главная цель всех изменений в основной закон страны, поскольку от их успешного проведения перед лицом глобальных вызовов, формируемых правящими кругами коллективного Запада, зависит само существование Китая как государства в XXI веке.