Горящие покрышки на Майдане Незалежности в Киеве, пылавшие там в начале 2014 года к радости собиравшейся публики, оказались бикфордовым шнуром, который вёл к бочкам с порохом, вмонтированным в фундамент украинской государственности. Игры с огнём в таких местах редко обходятся без ярких последствий — так получилось и в этот раз. Мощный взрыв государственного переворота сотряс Украину, из-за чего два региона — Крым и Донбасс — отвалились от неё немедленно. Судьба оставшихся пока ещё под вопросом.

С зимы 2014 года отколовшиеся от Украины и устремившиеся по направлению к России Крым и Донбасс обречены на ежедневное сравнение и сопоставление. Судьба полуострова, кажется, оказалась не в пример удачливее и счастливее. Референдум о статусе Крыма, проведённый 16 марта 2014 года, прояснил ситуацию предельно ясно: регион становился субъектом Российской Федерации, Крым вернулся домой.

История с Донбассом оказалась не в пример запутаннее. Его очевидное стремление пройти той же дорогой, что и Крым, натолкнулось на ряд препятствий, забуксовало, а после окончательно увязло в войне, финал которой пока что совершенно не просматривается.

Принято считать, будто Донбасс с тех пор зол и раздражён из-за того, что «его не взяли в Россию», а идущие на его земле боевые действия нужны в том числе и для того, чтобы отвлечь внимание мировой общественности от фактически состоявшегося изменения юрисдикции Крыма. 

На деле, какого-то единого консолидированного отношения к Крыму в Донбассе, разумеется, не существует, точки зрения отличаются в зависимости от того, как люди воспринимают ситуацию в целом.

Один из главных вопросов, которые задаёт себе общественность сегодня: был ли у Донбасса шанс тогда, в начале 2014 года, повторить судьбу Автономной Республики Крым, ведь казалось, что в те дни украинская государственность на какие-то дни перестала существовать вовсе.

Как в 1991-м, когда на фоне померкшего отрекающегося Горбачёва свой кусок суверенитета в агонизирующем СССР мог взять любой, так и на Украине в начале 2014-го власть тоже валялась под ногами. А там, где она существовала или, что вернее, трансформировалась в новую, её приходящий образ был настолько ужасен, что отталкивал от себя любой здравомыслящий социум или регион.


«Активист» майдана Сашко Билый (он же Александр Музычко) 25 февраля 2014 года пришёл с автоматом и ножом на заседание Ровенского областного совета.

Пресловутый Сашко Билый и ему подобные, имманентно неприемлемый для Донбасса Турчинов, прочие персоналии, которые в полной мере проявили себя по отношению к юго-востоку Украины несколько позже, а тогда только набиравшие обороты в сегрегационной риторике, — всё это делало неизбежным если не полное отделение Донбасса, то как минимум — пересмотр унитаристского уклада украинского государства. Но вкус крови на губах победителей Майдана начисто лишал тех желания идти на диалог с теми, кого, как им казалось, они полностью сокрушили в результате совершённого государственного переворота. Термин «федерализация», вероятно, спасительный для Украины за год до Майдана, после бегства Януковича был немедленно выведен из легального политологического поля, его употребление практически приравнивалось к государственной измене, по сути, такое положение вещей сохраняется и по сей день.

Необходимо понимать, что выезд Януковича и его ближайшего окружения из Киева и самоустранение от управления страной, его совершенно невнятное поведение во время проведения Съезда депутатов всех уровней в Харькове, а позже очевидное бегство за пределы страны серьёзно пошатнуло почву под ногами т. н. «донецкой элиты», которая осталась не просто без своего «сюзерена», но и в целом слабо представляла себе дальнейшее развитие событий в родном регионе.

А потому решила на всякий случай ответственность за происходящее в Донбассе на себя не брать и аккуратно отойти в сторону. В этом многие свидетели и непосредственные участники событий видят главную причину того, что начавшийся реализовываться буквально через пару дней «крымский сценарий» в Донбассе не состоялся вовсе.

«Мне изначально было понятно, что "крымский сценарий" в Донбассе не повторится. Это стало понятно после того, как все наши "блатные" и "деловые" отсюда уехали, — говорит Виктор Трубчанин, директор Ясиноватского машиностроительного завода. — У нас же чем ситуация отличается от крымской? Тем, что крымская элита поддержала "Крымскую весну", вся, начиная от Аксёнова и заканчивая депутатами Верховного Совета Крыма. Они быстро всё, что от них требовалось, приняли. А наши чиновники, начиная от Януковича и заканчивая последним депутатом облсовета, отсюда сбежали. В этом основное отличие. Если бы наш областной совет проголосовал то же самое, что Верховный Совет Крыма, ситуация у нас была бы другая. Нас же все бросили!»

В этой мысли его поддерживает Андрей Пургин, экс-глава Народного Совета ДНР, который в 2014 году во главе группы протестующих жителей Донецка брал штурмом пребывающий в состоянии «грогги» Донецкий облсовет.

«Сценарии у нас были совершенно разные, — комментирует Пургин возможные параллели между событиями 2014 года в Донбассе и Крыму. — Единственное, что их объединяло, — и там, и там происходил жёсткий форс-мажорный экспромт. И не забывайте, в Крыму местная власть, пусть с запозданием, пусть трусливо, но возглавила этот процесс. А наша разбежалась и не могла не разбежаться, потому что тут был не крымский суверенитет с конституцией и Верховным Советом. В Донецке это был областной совет со статусом общественных деятелей у депутатов. У них даже не было соответствующих записей в трудовых книжках».

Мнение о том, что Донбасс и Крым отличаются не только климатом, а потому то, что произошло в Симферополе, не могло произойти в Донецке или Луганске, довольно распространено. Сейчас оно и вовсе является доминирующим, когда уже состоявшая история безальтернативно доказывает всю несостоятельность сослагательного наклонения. Но тем не менее говорить о том, что невозможность так или иначе воспроизвести крымские события в Донбассе была предопределена изначально, нельзя.

«В то, что Донбасс войдёт в Россию так же, как Крым, я верил примерно до октября 2014 года, — говорит заместитель командира бригады «Восток» Пётр «Хорват» Савченко. — В меня вселяли надежду наши неожиданные военные успехи в июле того года. Но потом понял, что ситуация изменилась».

На «нехорошие мысли» о том, что так же просто, как в Крыму, тут не будет, жителей Донбасса стали наводить и непонятные события вокруг референдума 11 мая 2014 года, проводившегося на территориях, которые к тому времени контролировали группы сопротивления киевскому режиму. Общественное сознание как-то само решило, что на него будет вынесен вопрос, аналогичный тому, который был отпечатан в крымских бюллетенях: «Вы за воссоединение Крыма с Россией на правах субъекта Российской Федерации?», но, как оказалось, голосовать приходилось за другое.


Бюллетень с референдума 11 мая 2014 года в Донецкой области.

«Поддерживаете ли Вы акт государственной самостоятельности Донецкой Народной Республики?» — такой вопрос содержался в отпечатанных на бытовых принтерах бюллетенях для голосования 11 мая. О присоединении к РФ не говорилось ни слова. Более того, за день до плебисцита по телевидению прозвучало обращение президента России Владимира Путина к жителям Донбасса, в котором тот и вовсе призывал удержаться от голосования, что, нужно отметить, внесло некую сумятицу на местах, но от идеи проводить референдум всё равно не удержало.

Тем не менее этот ход событий даёт основания Олегу Измайлову, известному донецкому писателю и краеведу, говорить, что «то, что Донбасс не войдёт в состав России по крымскому сценарию, окончательно стало понятно в мае, когда на референдуме не был поставлен вопрос о присоединении к России. Кроме того, многие люди, которые обладали информацией в Москве, сказали мне, что "вас не возьмут"».

«Донбасс — пуговица на другом пальто, — говорит по поводу Донецка, своей второй родины, уроженка Ялты волонтёр Наталья Русланова. — Перед ним стояли совсем другие задачи».

И всё же, несмотря на нарастающий скепсис по поводу перспектив присоединения к РФ, российские триколоры провисели на улицах и административных зданиях, расположенных на территории самопровозглашённых республик, довольно долго — не менее года. Российские государственные флаги появились на улицах Донбасса с первых дней восстания, обозначив главный вектор устремлений протестующих.


На фасаде здания главного управления МВД ЛНР российский триколор повторно вывесили совсем недавно.

Дальнейшие события в Донбассе оказались, к сожалению, не такими радостными, как весело полощущийся на ветру флаг. Совершенно очевидно побоявшись применить военную силу против Крыма, Киев сосредоточил свои милитаристские усилия против Донбасса. 6 апреля 2014 года и. о. президента Украины Александр Турчинов объявил о начале т. н. «антитеррористической операции». Эта дата ознаменовала начало чёрных страниц в истории Донбасса.

Не время и место перечислять все те беды, смерти и разрушения, которые пришли в города ДНР и ЛНР после того, как на них обрушилась вся мощь оружия, имевшегося в распоряжении ВСУ: от миномётов и гаубиц до систем залпового огня, авиации и тактических баллистических ракет. А ещё личный состав воинских подразделений и националистических батальонов, мотивированных и посланных навести новый украинский порядок на территориях, решивших порвать с самопровозглашённым киевским режимом.

Как известно, главной украинской государственной мифологемой по поводу военных действий в Донбассе является утверждение, будто тут ВСУ воюют с регулярными частями вооружённых сил РФ. Традиционно это обвинение опровергается тем фактом, что объективное присутствие ВС РФ в Крыму как раз и уберегло полуостров от прямого военного контакта с украинской армией. Но в то же время это обстоятельство формирует в обществе вопрос: что помешало России так же надёжно защитить от украинской агрессии население Донбасса, в массе своей демонстрирующее лояльность и солидарность с Российской Федерацией.

Существует мнение, будто из-за того, что такой защиты не состоялось, население Донбасса испытывает определённое раздражение по отношению к жителям Крыма, ухватившим счастливый билет. Отчасти это так, и отрицать существование подобных настроений нельзя.

Довольно часто можно услышать, что и война в Донбассе одной из своих целей имеет отвлечение международного внимания от ситуации в Крыму, постепенно примиряя мир с тем, что юрисдикция полуострова изменена и возврата к прежним границам уже не будет. 

Тем не менее говорить о существовании какого-то жёсткого антагонизма точно не приходится, это скорее проявление традиционных различий, которые существуют между любыми регионами, по каким-то причинам подходящим для парного сравнения. А уж причин поставить рядом и сопоставить Крым и Донбасс вполне достаточно.

Наибольшее раздражение Крым если и вызывает, то, как ни странно, у тех, кто вправе считать полуостров своей малой родиной. «Я люблю Крым, но я не люблю крымчан, — говорит бывшая жительница Ялты Наталья Русланова. — По отношению к Крыму у меня даже не двоякие, а «троякие» чувства. Я всё равно считаю, что крымчане достаточно инертны по своей сути, так уж сложилось, южный менталитет. Но весной 2014 года крымчане в кои-то веки всё-таки встали и пошли голосовать. Явка была безумная! Но по большому счёту это всё, что они сделали. А потому сейчас по отношению к крымчанам у меня радость, смешанная с раздражением. Они очень быстро перестали ценить то, что у них есть, вернулись в своё инертное состояние, сели на задницу и сказали: "Дай!" Уже появилось выражение "Мы не россияне, мы крымчане". Была бы колбаса и отдыхающие, которых там традиционно ненавидят».

В чрезмерной неторопливости жителей Крыма подозревает и заместитель командира бригады «Восток» Пётр Савченко, но тем не менее ему они запомнились совершенно другим: «В наших рядах, особенно в 2014 году, было огромное количество крымчаков, которые на вопрос "А зачем вам это надо?" отвечали очень чётко: "У нас это получилось очень быстро, поэтому мы считаем, что вам нужно помочь". Огромное количество жителей Крыма сложили у нас свои головы в боях, это были, во-первых, убелённые сединами люди, а во-вторых, самоотверженные.  И в этом отношении у меня к Крыму только благодарность».

Тема войны близка популярному донецкому телеведущему Рашиту Романову: «Зависти к крымчанам у меня нет, я рад за них, правда, рад. Другое дело, что у меня иногда складывается ощущение, что они так в полной мере и не осознали, какое счастье на них свалилось. Это только мы здесь можем понять».

Нельзя говорить, что, отделившись от Украины и пристав к России, Крым ментально отгородился от Донбасса, статус которого до сих пор толком не ясен. Сразу после начала военных действий на полуостров отправились тысячи жителей из Донбасса, особенно семьи с детьми. Отправлялись на несколько дней, возможно, месяц, никто не предполагал тогда, что война в Донбассе продлится ещё четыре года, главное, что завершения боев и противостояния в ближайшее время не предвидится. Упавшие тогда в Крыму цены на аренду недвижимости из-за снизившегося потока туристов в 2014-м, позволили снимать жильё довольно длительный срок. Некоторые провели на море от одного до трёх и более месяцев, что весьма сильно отличалось от привычной десятидневной поездки. Но любой, даже такой вынужденный отпуск рано или поздно подходит к концу, истощающиеся личные ресурсы заставили беженцев из Донбасса возвращаться к себе домой, при этом преодолевая пограничные пункты, что ещё раз подчёркивало: Донецк и Ялта — это разные государства со всеми вытекающими.

Рассчитывает ли сейчас Донбасс на то, что когда-нибудь ситуация изменится и мятежный регион всё-таки сумеет повторить судьбу Крымского полуострова? Несмотря на то, что фактов и обстоятельств, которые бы позволяли культивировать такую надежду, весьма мало, а после подписания известных Минских соглашений кажется, что их нет вовсе, вера в благоприятный исход среди жителей Донбассе всё ещё жива.

«Донбасс в любом случае станет частью Русского мира, русской цивилизационной матрицы, — предлагает глобальное видение этого аспекта Андрей Пургин. — Речь не идёт об этничности, речь идёт о русской цивилизации, которую населяют сотни народов. Донбасс рано или поздно в неё войдёт. Как это будет, когда, я ответить не могу, потому что мир сейчас сильно и быстро меняется. То, что вчера казалось ещё невероятным, завтра становится обыденностью. Но в том, что Донбасс — часть русской цивилизационной матрицы и рано или поздно в неё вольётся, я не сомневаюсь».

Видимо, к чему-то такому склоняется и общественное сознание в целом, пусть и не оперируя специальным вокабуляром. Но ощущение определённого единства и даже какой-то общей судьбы у Крыма и Донбасса пусть и непроговорённо, но присутствует.

«Как можно жить без надежды?! Пусть это будет не крымский, а какой-то свой вариант, не полная интеграция, а новая форма, но интеграция в любом случае состоится, — надеется Наталья Русланова. — Она и сейчас происходит. У нас даже почтовые индексы поменялись с пятизначной украинской на шестизначную российскую нумерацию. Законы "затачиваются" под Россию. Что-то происходит. Я не сторонник "теории слива", захотели бы слить — слили бы давно. Надежда есть, но я отдаю себе отчёт в том, что она живёт во мне, потому что я "агрессивный оптимист" по жизни. А вот реальных предпосылок для такой надежды пока что мало».

Пётр Савченко более пессимистичен: «У меня нет надежд, что Донбасс станет частью России. Хотя я уверен, что это единственно верный путь для Донбасса, но тем не менее не думаю, что он пройдёт его при моей жизни».

А вот Олег Измайлов не позволяет себе сомневаться в том, что такое объединение произойдёт: «Это так же верно, как и то, что солнце восходит на востоке».

«Я на это очень сильно надеюсь. И эта надежда не из разряда фата-моргана», — утверждает Виктор Трубчанин, директор одного из наиболее успешных предприятий ДНР.

Но пока вожделенного и ожидаемого многими повторения «крымского сценария» в Донбассе не произошло, полуостров является для Донецка интересным объектом для наблюдения: как трансформируется украинская реальность в новую формацию по российским лекалам.

К слову, нечто подобное так или иначе происходит и в самом Донбассе, но здесь эти процессы сопровождают военные действия, а вот Крым имеет возможность осуществлять именно мирное строительство, без скидок на взрывы и диверсии.

«Мне сейчас очень интересна перестройка крымского сознания, крымской логистики, — говорит Андрей Пургин. — Ведь вписывание региона в Российскую Федерацию не проходит безболезненно. 25 лет после падения СССР Украина шла в противоположную сторону от России. Поэтому процессы, происходящие нынче в Крыму, представляют большой практический интерес. Я смотрю на то, с какими проблемами Крым сталкивается по документам, по банковской системе, по связи. Я очень внимательно наблюдаю за процессом трансформации».

Пётр Савченко тоже наблюдает за происходящим в Крыму с точки зрения государственного строительства и экономического развития и находит там довольно много изъянов: «Есть, к сожалению, и определённое разочарование, которое вызывают коррупционные скандалы, которые время от времени случаются в Крыму, уровень и квалификация местных чиновников. Крым, который собрал в том числе и государственных управленцев, бежавших из Донбасса, не смог родить нормальный государственный аппарат. Всё-таки крымчаки традиционно склонны к "халяве" и довольно инертные по своему складу люди. У них есть два состояния, которые не отличаются сильно одно от другого: "сезон" и "не сезон"».

Можно ли сейчас, через четыре года военных действий, которые каждый день всё сильнее разрушают экономику и инфраструктуру Донбасса, рассчитывать, что местное население сохранит абсолютную благостность и доброжелательность к региону, которому определённо повезло больше в его новейшей истории? Кажется, что объективно изнурённое и фрустрированное население Донецка и Луганска должно копить если не злость, то досаду из-за того, что первоначальные планы получить независимость от самозваного Киева столкнулись с войной и последовавшими страданиями.

Но вопреки подобным опасениям нужно признать, что, если негатив и копится на изнуряемых боевыми действиями территориях, он не проявляет себя по отношению к Крыму. Скорее, наоборот. Очень многие считают, что Донбасс отвёл беду от полуострова и в этом его историческая миссия на данном этапе.

«Мы всегда радуемся за своих родных и близких, — говорит Олег Измайлов. — Каждый день, когда я слышу взрывы за своим окном, я радуюсь тому, что там у них этого нет. Не хватало, чтобы этот кошмар происходил на благословенной земле Крыма».

Вероятно, что с этим тезисом донецкого писателя согласны не только в Донбассе, но и в Крыму.