Современная эпоха характеризуется как эпоха информационных войн (информационного противоборства), в которых особенно велики роль и значение космических информационных систем. Соответственно, всё развитие отечественной и зарубежной космической техники тесно связано с использованием космических средств для решения военно-политических задач. Объективные предпосылки для этого существуют. Так, средства выведения космических объектов создавались на базе боевых ракет оборонными предприятиями по заказу военного ведомства, и, естественно, военные в первую очередь думали об использовании спутников для оборонных целей. Ещё до запуска первого спутника постановлением Советского правительства от 30 января 1956 г. на министерство обороны СССР была возложена задача исследования перспектив военного использования космического пространства.

Таким образом, освоение космоса изначально имело военную направленность.

И сегодня космическая деятельность ведущих государств мира, прежде всего США, несмотря на её коммерциализацию, всё так же подчинена достижению глобальных военно-политических целей, камуфлируемых под укрепление национальной безопасности. Космос становится отраслью национальной экономики, которую необходимо защищать. Космическое пространство уже должно рассматриваться в качестве среды для проведения любых операций, если их успех и эффективность будут выше, чем при проведении таких же операций в других средах. Например, сегодня превосходство в космосе США провозглашается как «основа национальной безопасности в XXI веке».

Ретроспективный анализ политики Вашингтона в данной области показывает, что планы милитаризации околоземного космического пространства начали разрабатываться сразу после Второй мировой войны. Они включали проекты создания искусственных спутников Земли военного назначения; орбитальных платформ и военных космических станций, способных поражать наземные объекты; воздушно-космических истребителей и бомбардировщиков, а также размещения в околоземном космическом пространстве оружия массового поражения. После окончания холодной войны военные в США стали относиться к космосу более целенаправленно. Американцы хотели бы видеть свою космическую инфраструктуру и спутники способными противостоять внешнему воздействию противника, что подразумевает возможность маневрировать, уклоняться, быть быстро заменимыми, выдерживать удары и даже наносить ответные.

Разработка в ряде стран НАТО (Великобритания, Франция, Германия) в ходе первого десятилетия XXI века доктрин и концепций, освещающих особенности развязывания и ведения военных конфликтов будущего, велась в полном соответствии с оценкой руководства стран блока роли и места вооружённого противоборства в воздушно-космической сфере.

В них подчёркивается, что «на начальном этапе вооружённого конфликта сторона-агрессор путём комплексного применения авиации, орбитальной группировки и высокоточного оружия в условиях сетецентризма может нарушить деятельность гражданских и военных структур, вывести из строя важнейшие объекты критической инфраструктуры и в результате вынудить страну, подвергшуюся нападению, капитулировать». Но одним из первоочередных условий натовцы всё же считают достижение гарантий недопущения неприемлемого ущерба в рамках ответного удара противника.

Если ранее использование космических средств в ходе локальных войн и вооружённых конфликтов было, как правило, эпизодическим (Вьетнам, Ближний Восток, Афганистан, Фолклендские острова и др.), т. е. отработкой комплексов аппаратуры космической связи и навигационных приборов при наличии спутника на орбите и возможности его оперативного прохождения над районом наблюдения, то теперь ситуация изменилась коренным образом. Первым опытом широкомасштабного практического использования космических систем в ходе боевых действий стали события в Персидском заливе в 1991 г., когда многонациональные силы применяли космические средства во всех фазах операции. В целом военно-космические средства оказали настолько сильное влияние на действия в том конфликте, что даже способствовали разработке новых тактических приёмов их боевого применения. По оценкам военных экспертов, война в Персидском заливе — это «первая война космической эры», или «первая космическая война нашей эры».

Ещё более впечатляющим по масштабам использования космической информации было применение космических средств в Югославии. Планирование ракетно-бомбовых ударов, контроль результатов их проведения, топогеодезическое и метеорологическое обеспечение операции на всех её стадиях практически на 100 % осуществлялись с использованием техники космического базирования.

В югославском конфликте в целях координации действий разнородных средств разведки, а также оптимизации получаемой информации при штабе НАТО в Европе было создано специальное подразделение применения космических средств. В район боевых действий было направлено около двух десятков мобильных оперативных групп для обеспечения космической информацией командиров тактического звена авиационных и морских группировок.

А теперь уже в США обеспокоены российской космической программой.

Об этом заявила помощник американского госсекретаря Илим Поблет, у которой особую озабоченность вызывают «ненормальное» поведение одного из российских спутников и работы в области разработки лазерных комплексов (имеется в виду комплекс «Пересвет»). В это же время сам Вашингтон планирует в ближайшие годы создать новый вид вооружённых сил — Космические войска, предназначенные «для защиты американской спутниковой группировки от китайской и российской угроз».

Директор НАСА Джим Брайденстайн объяснил, что создание космических сил США необходимо для защиты американских банков и энергосетей, поскольку угроза потери GPS является «экзистенциальной» и космические силы «как никогда необходимы», ведь без сигнала GPS «всё будет парализовано», потому что синхронизирующий сигнал GPS нужен для каждой банковской операции.

Американцы «как нация» зависят «от космоса», сказал Брайденстайн, отметив, что вероятные противники назвали космос «ахиллесовой пятой Америки». По его словам, противники Вашингтона «наращивают потенциал с целью лишить» американскую сторону «доступа к космосу». Если им это удастся, то США будут «поставлены на колени», сказал глава НАСА.

В то же время, обвиняя Россию в милитаризации космоса, США сами развязывают гонку вооружений в околоземном пространстве. По заявлению главы Пентагона Джеймса Мэттиса, сделанному им во время визита в Бразилию, он подтвердил желание США создать Космические силы, которые якобы нужны для защиты собственных спутников. При этом, правда, «Бешеный пёс» сообщил, что США не планируют размещать там оружие. Как в этом случае будет происходить защита спутников, непонятно.

При этом Д. Меттис напомнил события 2007 года, когда Китай с помощью ракеты уничтожил собственный спутник на околоземной орбите, чем наглядно продемонстрировал США свои возможности. Но в 2008 году США также сбили с орбиты свой неисправный спутник-шпион с помощью ракеты SM-3 на высоте 247 километров. Противоракеты сегодня созданы для уничтожения целей на высотах от 2400 километров и ниже, где и находятся орбиты многих разведывательных спутников, так что говорить о противоспутниковом оружии как только о китайском ноу-хау нет смысла. В 2013 году Китай запустил ракету, которая должна была в научных целях достичь высоты в 10 тысяч километров, а по мнению Пентагона, это был тест противоспутникового оружия для поражения целей на высоте до 36 тысяч километров (и это уже геостационарная орбита!). Вот тут и появляется желание американцев до 2023 года разместить на орбите батарею лазеров для уничтожения боевых блоков баллистических ракет.

Это займёт лет двадцать, но главное, что процесс пошёл. В 2016 году была обозначена новая космическая концепция (Space Enterprise Vision), которая призвана создать «устойчивую» космическую инфраструктуру вооружённых сил США к 2030 году.

Наземная инфраструктура Пентагона и сами военные спутники с ходом времени и стремительным развитием технологий устаревают, поэтому в американском военном ведомстве сегодня уделяют особое внимание сотрудничеству с коммерческими спутниковыми компаниями; применению оборудования, позволяющего, например, беспилотникам в полёте менять спутниковые диапазоны; шифрованию сигналов и противодействию «глушению» сигналов.

В целом Пентагон хочет видеть больше видео из любой точки планеты и в самом высоком разрешении. Ещё пять лет назад мало кто предполагал, сколько информации будут генерировать системы наблюдения. Своей инфраструктуры Пентагону уже не хватает, и военным приходится планировать формат сотрудничества с коммерческими компаниями. Ожидается, что только к 2026 году спутниковые компании смогут полностью удовлетворить запросы Пентагона и работать с потоками информации в нужном для военных объёме.

В течение ближайших пары лет министерство обороны США и коммерческие компании должны выработать план развития своих отношений, оценить необходимость запуска сугубо военных спутников и спрогнозировать запросы Пентагона в плане технических потребностей, чтобы не вышло так, как с беспилотниками, когда они стали использоваться повсеместно даже на тактическом уровне и начали поставлять большие объёмы видеоинформации, к чему не были готовы каналы связи и оборудование боевых подразделений.

Теперь в 400, 1000 и даже 36000 км от Земли над нашими головами становится всё больше «игроков» и растёт число угроз. В настоящий момент на орбите планеты находится порядка 1500 спутников с гражданскими или военными миссиями: навигация, связь, разведка… Мировой космический клуб включает в себя шесть десятков стран, однако ведущие роли в нём играют всего четыре государства: США, Россия, Китай и Франция. Как бы то ни было, «демократизация» выхода в околоземное пространство предвещает возможное появление новых игроков. Американское военное руководство встревожено этим фактом и опасается, что господство США в этой сфере в будущем может оказаться под вопросом. Так, ещё в 2001 году министр обороны США Дональд Рамсфелд произвёл настоящую сенсацию заявлением об угрозе «Перл Харбора» в космосе. При этом были приведены следующие аргументы:

• ядерная война так и останется неприемлемым средством решения конфликтов между крупными державами из-за неприемлемого уровня ущерба. Поэтому ареной вооружённого противостояния постепенно, но неминуемо окажется космос, несмотря на запреты, наложенные международным космическим правом;
  
• США неизменно будут планировать и вести свою космическую политику, имея целью глобальный контроль. Луна как площадка отработки элементов экспедиции на Марс окажется удобной «легендой» для военной лунной программы.
• В роли главного соперника США выступит Китай. Россия в гонке космических вооружений принять участие не сможет и в течение двух десятилетий покинет «высшую космическую лигу». Постепенно будут переводиться на военные «рельсы» орбитальные группировки.
  

Поэтому на сегодняшний день основными драйверами развития космического рынка являются распространение киберопераций и массовое внедрение автоматизированных беспилотных систем в вооружённых силах. Cпутниковые системы коммуникаций и метеорологические возможности — ключевые факторы для эффективного функционирования современной армии.

То, что произойдёт в ближайшие десять лет, вызывает, кроме военных, ещё и юридические и политические вопросы. Как должны реагировать страны, если их спутник в космосе подвергся нападению? Что делать, если военные спутники страны плотно сопровождаются спутниками вероятного противника?

И даже если начнётся война в космосе, то атака на спутники не станет критической для вооружённых сил, но повлечёт за собой ответные меры и удары. То есть станет поводом для начала реальной масштабной войны и резкой эскалации боевых действий.

Вывод из строя разведывательных спутников на низких орбитах не сильно повлияет на действия военных. Сбить навигационные спутники на более высоких орбитах будет сложнее и займёт больше времени. Возможно, этого времени будет даже достаточно для маневрирования.

И даже если одна страна сможет, например, прервать связь центра и той же авианосной ударной группы, нет никаких гарантий, что такая группа или иные части перестанут действовать в автономном режиме и не предпримут ответных ходов. В худшем случае атака на спутник может быть расценена как подготовка к ядерному удару, что заставит сверхдержавы нанести первыми удар по врагу.

У космических держав, по сути, есть две стратегии: или уничтожать превентивно спутники противника и тем самым выступать в роли космического агрессора, или ничего не делать, но рисковать потерять всю свою критичную космическую инфраструктуру в ходе первой же космической атаки.

Есть ещё вариант международных соглашений, которые бы прописывали и число спутников для каждой страны на орбите, и шаги при «кинетическом» или ином воздействии на спутники.

Космос будет милитаризован рано или поздно, и лучше сейчас начать разрабатывать основы будущих договорённостей по контролю за этим процессом.

Естественно, что одной из приоритетных программ Союзного государства является развитие космических технологий Беларуси и России. Основное направление, которое интересно нам и принесёт выгоду, — это прикладные космические технологии. Иными словами, то, что разрабатывалось для космоса, но может более эффективно применяться в других отраслях экономики. Важно отметить и участие в ряде совместных программ Союзного государства. С 2007 года реализован ряд программ космической тематики: «Космос БР», «Космос НТ», «Нанотехнологии СГ», «Мониторинг СГ».

Ещё одно перспективное направление, которым сейчас активно занимаются специалисты наших государств, — это разработка малых и сверхмалых космических аппаратов. В век, когда спутники такого размера позволяют получать информацию на уровне огромных дорогостоящих аппаратов, а стоимость отличается на порядки, это направление не может не привлекать (тем более что эти разработки имеют «двойное» назначение).

Таким образом, по мере дальнейшего освоения человечеством космического пространства и создания новых космических технологий роль космоса в повышении уровня национальной безопасности государства будет только возрастать.