В Беларуси работают тысячи предприятий лёгкой промышленности, продукция многих из них узнаваема и пользуется популярностью за пределами республики, формируя там общий собирательный бренд «Белорусский трикотаж» и «Белорусский текстиль». В основе легенды этого собирательного образа белорусского легпрома в ближнем зарубежье непременно лежит безупречное (советское) качество изделий белорусского производства. За качество там готовы простить белорусам и высокую цену, и устаревший фасон.

Казалось бы, позиции отечественных швейников незыблемы, а процветание гарантировано, однако это внешнее благополучие — лишь иллюзия. На самом деле отрасль переживает сейчас далеко не лучшие времена, а белорусы уже в скором времени рискуют остаться без собственных штанов.

Такие выводы я сделал, основательно изучив рынок, несколько лет поработав в оптовых продажах у разных частных производителей одежды. Потому гарантирую, что ниже будут лишь факты, которые производители обычно замалчивают даже в самых откровенных интервью.

Золотое время, или «Медовые годы» белорусского легпрома

Белорусские предприниматели, по старинке таскающие баулы с вещевых рынков Москвы, по инерции называют белорусских швейников «жирными котами», считая, что те живут «припеваючи». Такое мнение появилось в результате того, что с развалом Союза у белорусских предприятий действительно не было отбоя от заказчиков. Причём работали они практически исключительно на Москву, отдавая на внутренний рынок лишь остатки того ассортимента, что поставляли туда.


Рынок «Динамо». Конец 1990-х

Символом торговли и процветания белорусского легпрома 90-х был вещевой рынок на стадионе «Динамо», ставший тогда знаковым местом Минска. Посещаемость торговых точек намного превышала футбольную. И это несмотря на то, что цены были запредельно высокими и даже вход на рынок одно время был платным.

Несмотря на повальную нищету, дорогие вещи были нарасхват. К примеру, за хороший «импортный» свитер люди готовы были заплатить и 30 $ при средней зарплате по стране в 20 $. С появлением рекламы и западных брендов каждый стремился выглядеть модно, многие были готовы отдать за имидж последнее. Потому особо предприимчивые торговцы открывали собственные швейные цеха или арендовали простаивавшие государственные мощности, на скорую руку начиная пошив пуховиков, джинсов и прочего модного ширпотреба, который было не достать в постсоветских пустых продмагах.

Главным требованием покупателя было тогда наличие трёх полосок и надписи abibas, abibabas и прочих производных от названия одного известного международного бренда. К слову, многие современные успешные белорусские производители сколотили первоначальный капитал именно на тех сделках, другие вложились в недвижимость и покупку новых торговых мест.

Но всё это было днём, а ночью и рано утром на «Динамо» совершались крупные оптовые сделки. Приезжие россияне практически не глядя покупали всё, что только было в наличии у предприимчивых дельцов, закупавшихся на госпредприятиях. Особенным спросом пользовался белорусский трикотаж. Причём тогда, как и сейчас, основная прибыль за товар оседала в карманах торговцев, зачастую производителям шёл лишь минимальный процент на поддержание в них жизни.

Масштабы теневой экономики на «Динамо» поражали, валютчики открыто стояли везде, небрежно пересчитывая выручку, и средь бела дня швыряли пачки денег в переполненные банкнотами багажники своих автомобилей. Простые продавцы также занимались обменом и продажей товара за валюту, ведь от мелких денег валютчики категорически отказывались.


Позже в Беларуси появились и другие торговые места по оптовой торговле одеждой, а многие предприятия стали получать прямые крупные заказы на пошив одежды из России. Относительно беззаботным временем белорусского легпрома можно назвать период примерно до 2010 года. Несмотря на экспансию товаров из Китая и Турции, белорусы чувствовали себя уверенно, зарабатывая по 100—150% при высокой себестоимости товара, и работали практически без склада. Для сравнения: сейчас хорошей рентабельностью считается 30% при сокращении себестоимости товара вдвое.

Почему белорусский производитель стал проигрывать?

Несмотря на все старания белорусских производителей остаться на плаву и выжить за счёт прежнего задела, за последние 5—8 лет рынок сильно изменился, и Беларусь оказалась к этим переменам не готовой. Вот основные причины спада в отрасли:

Падение спроса на внешних рынках, в том числе в России и на Украине. Многие предприятия отрасли испытывают проблемы со сбытом и были вынуждены приостанавливать производство или останавливать часть мощностей. Эта проблема характерна в основном для частных белорусских компаний, так как госпредприятия пока поддерживают субсидиями.

Отсутствие системы кредитования. Частному предприятию в Беларуси невозможно получить «длинные деньги» на закупку нового оборудования и помещений, а проценты на короткосрочные кредиты крайне высоки.

Проиграли внутренний рынок:

  • Из-за торговли в прошлом по остаточному принципу с белорусскими предпринимателями отечественные швейники практически потеряли покупателей на внутреннем рынке. Сейчас индивидуальные предприниматели торгуют одеждой и обувью исключительно импортного производства, чем подрывают и без того просевший из-за низкой покупательной способности рынок.
  • В многочисленные свежепостроенные торговые центры пришли крупные иностранные ретейлы, выработавшие у белорусов новый взгляд на стиль и соотношение «цена — качество».

Высокая доля импортного сырья, фурнитуры и комплектующих. Текстильная промышленность страны показала полную неконкурентоспособность на рынке. Технологии не стоят на месте, и в какой-то момент белорусские ткани оказались запредельно дорогими и морально устаревшими, и всё это усугубляется полным отсутствием ассортимента. К тому же в стране вообще нет достойной фурнитуры и комплектующих. Успехов в импортозамещении банальных молний и пуговиц добиться пока не удалось, и, видимо, это никому не нужно.


Препоны со стороны государства и новые нормы ЕАЭС

Трудности нормальному производственному процессу создают новые и пока несовершенные нормативно-правовые акты. Государство максимально зарегламентировало всё ГОСТами и сертификатами соответствия, чем невольно ущемляет интересы отечественного производителя, поощряя импорт.

К примеру, качество ввозимой одежды Госконтролем РБ никак не регламентируется. Можно привезти в страну китайскую куртку, при этом неважно, из чего и как она сделана, главное, чтобы на неё были документы соответствия внутрикитайским требованиям (которые и рядом не стояли по жёсткости с нашими правилами).

Но если белорусское предприятие купит такую же китайскую ткань и полностью воссоздаст импортную модель, попытавшись сертифицировать её у нас, — получит отказ, так как такое изделие не будет соответствовать белорусским нормам.

При этом если швейное производство на свой страх и риск сошьёт на заказ и продаст такое изделие своему клиенту, маркируя его своей этикеткой, к производителю непременно придут из Госконтроля, выпишут большой штраф и заставят изъять из продажи всю партию товара.

Подобные двойные стандарты создают огромную экономическую диспропорцию. В результате фирмы «купи — продай» процветают, а производства терпят убытки.

Поэтому уже полстраны торгует, делая деньги из воздуха. Потому не удивительно, что экономические спады случаются всё чаще.

Легпром России

При этом в России, несмотря на формально общие нормативно-правовые акты ЕАЭС, в легпроме существует совершенно другая система с куда более либеральными условия для ведения бизнеса. В РФ куда проще с арендой, налогами, сертификатами качества и товарными накладными. Это наглядно проявилось 1 января 2016 года, когда правительство Беларуси попыталось обязать местных ИП иметь документы образца ЕАЭС на всю продаваемую ими одежду.

Белорусские предприниматели закупаются на оптовых рынках Москвы и российских фирмах, где оказались к такому повороту событий явно не готовы, так как предпочитают работать сугубо за наличные и без документов. В результате контролирующие службы РБ почти год «кошмарили» отечественных ИП конфискациями товара и штрафами, отказываясь признавать действительными наспех сделанные российские документы, называя их «фейковыми».


Прошло два года, проблему с российскими накладными так и не решили, но после многочисленных акций протеста ИП в Беларуси её отложили на потом. Белорусские ИП продолжают нарушать закон, а власти временно закрыли глаза на правовой нигилизм своих предпринимателей. Неформально это уже пятый перенос требований государства к ИП. При этом предприниматели понимают, что приказ взяться за них может последовать в любой день. Это держит их в постоянном напряжении, заставляет жить одним днём. Эта внутренняя неуверенность на фоне падения выручки из-за кризиса в стране толкает их на путь миграции. Как итог, многие белорусские ИП из приграничных регионов перенесли свои торговые точки в Россию, там же расцвели и мелкие швейные цеха.


В Российской Федерации государство пока не обращает особого внимания на мелких производителей, что способствует развитию частной инициативы и отрасли в целом. В России сделан упор на самозанятость, так и люди при деле, и экономика динамичнее. Да, это способствует росту контрафакта, однако подделка известных мировых брендов в России достаточно жёстко преследуется самими международными корпорациями. А потому найти в России швейный цех, который согласится разместить на одежде тот же логотип Nike, нужно ещё постараться. А вот в Беларуси с этим проблем нет. Эта территория фактически всё ещё свободна от международного «авторского права», на одежде можно спокойно ставить любой логотип по желанию заказчика, главное, чтобы налоги были оплачены.

Однако в России в разы дешевле стоят импортные ткани и фурнитура, так как инстанции не требуют от производителя документов о соответствии материалов нормам ЕАЭС, не обязывают их за свой счёт проходить кучу лабораторных испытаний и получать свидетельства на все используемые материалы. При этом оплата труда швеи в России такая же, как и в Беларуси, а в кризис и при существенной девальвации рубля её можно безболезненно сделать и ниже за счёт устойчивой рублёвой зоны и психологической независимости населения от курса доллара.

Более того, именно девальвация российского рубля и привела к снижению стоимости труда швеи, что во многом сослужило хорошую службу для экспорта российского легпрома. Правительство России также сделало ряд важных шагов по поддержке отдельных сегментов лёгкой промышленности. В частности, субсидировало легпрому кредиты, а благодаря запрету на использование импорта в госзакупках способствовало росту производства в стране технического текстиля.

Собственно, благодаря госзакупкам или «электронным аукционам» в России любая государственная или частная компания может быстро и абсолютно прозрачно поучаствовать в тендере на поставку чего угодно хоть в «Газпром», хоть в Минобороны, хоть в среднюю школу № 1 города Новозыбков. Постоянно участвуя в тендерах, можно получить хороший заказ, обеспечив себя работой на годы вперёд. Это огромный рынок, ведь все госзакупки в России, а также все частные закупки свыше установленного порога должны проходить через обязательный тендер. На деле система пока несовершенна, и монопольной службе ещё есть над чем поработать, но она существует, и по ней действительно можно работать.


В Беларуси такой единой и прозрачной рыночной системы на сегодняшний день нет. Формально ничто не мешает белорусским производителям встроиться в российский рынок электронных закупок, но пока эти попытки рушатся о неграмотность и ментальные особенности белорусского бизнеса.

Белорусы не привыкли к жёсткой конкуренции, к мобильности. Пока в Беларуси посчитают рентабельность единицы товара по техзаданию заказчика и начнут готовить документы, тендер закончится, а российская компания, привыкшая работать быстро, уже отгрузит заказчику готовую партию. Ещё одно непреодолимое препятствие — в Беларуси никогда не станут работать при минимальной рентабельности единицы товара, даже если на этом можно заработать миллиард.

Для российского производителя сражаться и торговаться за каждую копейку — дело обычное, так как российская экономика более рыночная. Белорусский же частный бизнес привык жить одним днём и всегда закладывает в цену товара все инфляционные, девальвационные и прочие риски. Здесь изначально планируют, что как минимум четверть произведённого (вся прибыль) мёртвым грузом ляжет на склад, который потом будет распродаваться годами.

Как следствие, в России легпром находится сейчас на подъёме, а в Беларуси производитель старается пока просто выжить.

Общие конкуренты

При этом у белорусско-российских производителей есть и общие конкуренты, засыпающие рынок как легальным, так и контрафактным товаром. В первую очередь это Китай, заполонивший своей одеждой и тканями весь мир. В Китае есть всё и по любой цене, плюс всё это помножено на отлично налаженную логистику, эффективный и внимательный менеджмент, готовый общаться и работать с каждым на самых выгодных условиях. И да, в Китае давно решены проблемы с качеством, а передовые производства по лицензии и под присмотром иностранцев делают оригинальные вещи всех известных мировых брендов.

Более того, всё больше белорусских и российских брендов одежды также отказываются от собственных производств внутри Союзного государства, отдавая заказы на пошив напрямую в Китай, командируя туда на постоянной основе лишь своих менеджеров для контроля качества. Это простое решение головной боли по содержанию собственного предприятия. Ведь по большому счёту иметь и содержать сейчас собственное швейное предприятие — скорее чистой воды патриотизм, чем эффективный ход бизнеса.

Немалую конкуренцию для общего рынка лёгкой промышленности СГ может представлять Украина, которая также исторически обладает хорошими традициями в швейном производстве. К преимуществам украинских товаров, нелегально ввозимых на территорию ЕАЭС, можно отнести наличие портов, что позволяет украинцам быстро и дёшево закупать качественные турецкие ткани, а также совсем низкую оплату труда швей.


Однако абсолютным лидером в ЕАЭС по контрафакту, по некоторым данным, составляющим 2/3 от легального производства, является Узбекистан. Узбекские диаспоры на протяжении года успешно реализуют свою продукцию из хлопка по самым низким ценам в стране, открывают магазины большой площади по всей Беларуси, не платят налоги и убивают демпингом как предпринимателей, так и отечественный легпром в целом.

Удивительно, но ни одно белорусское предприятие, в том числе огромный концерн «Беллегпром», не выразило в связи с этим своего недовольства. И если бы не профсоюзы предпринимателей, в частности РОО «Перспектива», проблема азиатских торговцев так и осталась бы незамеченной белорусским государством, которое на днях пообещало разобраться с гостями на самом высоком уровне. Та же проблема в ещё больших масштабах существует и в России.

Как видно, у легпрома Беларуси и России есть как общие проблемы, так и огромные расхождения. Но в обоих случаях отрасль нуждается в перевооружении устаревших производств, в первую очередь текстильной промышленности и производства фурнитуры.

При этом не всё можно решить деньгами, многие проблемы и промахи можно оперативно исправить, подсмотрев сильные стороны отрасли у союзников, унифицировав, наконец, не на бумаге, но на деле правила и требования к ведению бизнеса в Союзном государстве и ЕАЭС. Отбиться от конкурентов только запретительными мерами сегодня объективно невозможно, так как они всегда найдут лазейку в любой системе, положив наш легпром на лопатки. Потому только слаженные действия и единая политика смогут сохранить рабочие места в этой фундаментальной для хозяйства Союзного государства отрасли.