— Игорь Александрович, частенько в наши дни неонацисты, и не только они, делают своими иконами коллаборационистов, относятся к ним с пиететом. В Беларуси иногда коллаборацию оправдывают тем, что у белорусов не было своего государства, а было польское и советское владычества. Потом пришли немцы. Ну вот люди и подчинялись законам того государства, которое было...

— Если бы такая аргументация была в отношении деятелей БНР, которые написали письмо немецкому кайзеру, то ещё можно как-то понять. Во всяком случае, кайзеровский режим не был преступным. Гитлеровская власть — это совсем другая история.

Вспомним такого деятеля, как Витовт Тумаш. Перед войной он жил в Берлине. Человек имел возможность насладиться чтением «Mein Kampf». Там всё написано. Какие могли быть иллюзии?.. Позже Тумаш был бургомистром Минска. Это в начале Великой Отечественной войны. Тогда он объективно не мог не осуществлять сепарацию евреев и создание гетто. Чисто по должности ему было положено. Я же не говорю, что он кого-то расстреливал. Однако он выполнял расистские законы немцев.

Я считаю, что нельзя оправдывать всё обстоятельствами. Власть нацистов исповедовала человеконенавистническую идеологию и реализовывала её ежедневно. При помощи виселицы и расстрелов уничтожали мирное население. Отдавались не человеческие, а животные приказы. Представьте, что вы живёте при такой власти, которая ваших соплеменников считает недоразвитыми, низшей расой, навозом. Так что тут не о чем говорить. Вот эта логика оправдания коллаборационистов, о которой вы упомянули, она говорит о том, что у людей вообще нет понятия добра и зла. Нацизм — это абсолютное зло. И это прекрасно понимали такие люди, как Тумаш. Они всё видели и знали. Гитлеровцы нагло и открыто уничтожали целые народы.

— Сейчас на это принято отвечать, что был и сталинский режим. Причём между ним и Третьим рейхом ставится знак равенства. Прививается такая установка, что даже нельзя это обсуждать. Оба режима — это одно и то же. Точка.

— Оба режима совершили свои преступления. Это факт. Но есть принципиальные различия. Сталин — это один из классических типов революционеров. Они были и в 18-м, и в 19-м столетиях. Для них главное — идея и политическая целесообразность построения нового общества. При всех ужасах сталинской системы не получается найти доказательства и документы о том, что была задача стереть с лица земли этнические общности и народы. Не было геноцида. Было навязывание своей идеологии. Было желание перелицевать ту или иную нацию по своим политическим лекалам. Но некорректно ставить рядом режим Гитлера и приравнивать.

Я понимаю, что некорректно говорить о большем или меньшем числе жертв. Каждая человеческая жизнь ценна. Тем не менее гитлеровский режим уничтожил людей несравнимо больше.

Хотя суть, конечно, не в этом. Нацизм в принципе не приемлет равенства людей различных этнических общностей, национальностей и рас. Большевизм же занимался именно классовой борьбой. Никто не собирался уничтожать белорусов или, скажем, армян. Не было у Сталина таких планов. А у Гитлера были.

Когда после войны часть стран Европы попала в зону советского влияния, не началось уничтожение ни одной нации. Можно сколько угодно рассуждать о марионеточных государствах, но это же совсем другая тема. И потом, страны-сателлиты СССР сохранили свою государственность. Они имели возможность культивировать свою идентичность.

— Некоторые могут вам возразить, что большевики занимались геноцидом украинцев через голодомор...

— Это необъективный подход. Из общего контекста вырываются украинцы. Безусловно, для них это была колоссальная беда, которая оставила в истории чёрный зловещий след. Но голодомор — это не только их трагедия. Пострадало и население Повольжья, части Кавказа. При этом не были уничтожены национальные общности или народы. И украинцы сохранились как нация.

К сожалению, сейчас расставляют акценты, которые отражают эту ситуацию необъективно. И ещё в одну кучу валят ленинский и сталинский периоды. Если говорить об угрозе со стороны режима Сталина, то это относительная угроза. Гитлер же — абсолютное зло. Угроза нацизма актуальна до сих пор. Это доктрина, которая говорит, что люди разных наций не равны от рождения.