К середине XIII века общерусская идентичность на древнерусской территории практически сложилась. Она охватывала территорию современной европейской России, Украины и юго-восточной Белоруссии.

Обусловлено это было сразу несколькими факторами. Во-первых, все русские княжества (без исключения) управлялись потомками князя Рюрика. Князья сознавали своё родство и поддерживали его на общественно-культурном и духовном уровне. Во-вторых, мощным фактором единства выступала русская православная церковь, которая целенаправленно проводила политику духовной централизации. В-третьих, князья из разных земель заключали тесные союзы, а также выступали единым фронтом против внешнего врага. Достаточно подробно эти связи описаны в «Слове о полку Игореве», где упоминаются не только киевские, но и полоцкие, а также владимиро-суздальские князья.

Если коснуться более подробно древнерусской истории Белоруссии, то здесь стоит отметить несколько важных черт, которые обеспечили позже кризис русской идентичности. Полоцкое княжество уже в XII веке проходит через феодальную раздробленность, которая превращает некогда сильное княжество в конгломерат мелких государственных образований, часто враждующих между собой. Кроме того, полоцкие князья после смерти Всеслава Чародея отходят от борьбы за великокняжеский престол и занимаются делами своих вотчин. Они ещё тесно связаны с единой Русью культурно и духовно, однако в политическом отношении стоят особняком.

Речь, разумеется, идёт лишь о части современной Беларуси (Витебской и частично Минской области). Юг остаётся во владении киевских и галицко-волынских князей, периодически пытающихся включить в состав своих княжеств соседние земли. Впрочем, даже они в скором времени оставляют полочан в покое. 

Белорусские земли достаточно быстро становятся медвежьим углом и дикой окраиной Киевской Руси. После монголо-татарского нашествия старые связи прерываются совершенно, что создаёт благоприятную почву для постепенного отхода об общерусской идентичности. Некоторое время всё сохраняется в прежнем виде, однако уже складываются иные внешние и внутренние обстоятельства, приведшие к расколу.

На политическом горизонте Руси появляется Литва.

Литовцы долгое время были диким и варварским народом на русских границах. У них не было собственной государственности, письменности и укреплённых городов. Однако, в отличие от местных русских, они обладали пламенной пассионарностью, позволяющей оказывать действенное сопротивление внешнему врагу.

Расколотые и слабые потомки полоцких князей не могли сопротивляться монголам и немецким крестоносцам. Их слабые дружины годились лишь для обороны от набегов себе подобных. Вследствие этого князья начинают приглашать к себе литовских вождей и их дружины. Чуть позже большинство из них без сопротивления признаёт себя вассалами великого князя литовского. 

Не имея государственности и серьёзных кадров для развития, литовцы постепенно приобщаются к местной культуре. При этом идея общерусской государственности остаётся для них чуждой. Великие князья литовские принимают решение о создании полуязыческого государства, в котором элита будет вербоваться из русских и литовцев. Главой этого государства станут потомки великого князя Гедимина, который был христианином для русских и язычником для своих.


Великие литовские князья не были связаны родством с Рюриковичами, поэтому последние стали рассматриваться как вассалы или соперники. Это прервало прежние родственные связи в рамках династии.

Религиозные общерусские связи православного духовенства также не имели в глазах литовцев первоначального духовного значения. Будучи язычниками, они рассматривали религию лишь как инструмент управления своими подданными. Именно поэтому духовная жизнь на белорусских землях постепенно замыкается на местных реалиях. Более того, литовцы начинают искать повод разорвать единство православной церкви, чтобы не зависеть от общерусского митрополита.

На определённом этапе литовские князья начинают искать государственную идею, позволяющую им противостоять иным центрам объединения русских земель. Это особенно начинает проявляться в период становления Московского княжества. Литовцы понимали, что они остаются пришлыми чужаками для местного населения, которое будет невольно тянуться к единоплеменникам. Именно поэтому они всячески поощряли антимосковские настроения, пытались купить местных князей и народ материальными благами, а также запугивали население ордынской сущностью московской власти.

Самое печальное, что со временем это принесло плоды.


Местные начали привыкать к своему обособлению от общерусской цивилизации, смирились с полуязыческой сущностью литовских князей и начали рассматривать их в качестве собственных государей.

Окончательному кризису русской идентичности могло помешать только одно — люди продолжали рассматривать литовцев в качестве чуждого народа. Не случайно Ольгерд и Кейстут в своё время разделили ВКЛ на две части, чтобы управлять ими по отдельности. Тем самым они не только упростили задачу обороны государства от внешних врагов, но и на время притушили внутренний конфликт. Кроме того, некоторые потомки Гедимина начали вступать в брак с местными, тем самым косвенно приобщив себя к династии Рюриковичей.

Нельзя сказать, что все признаки кризиса русской идентичности сложились в одночасье. Нет, это был долгий и сложный процесс, так до конца и не завершившийся. Если в политическом отношении литовцы добились серьёзных успехов, то православие им оказалось не по зубам. Длительное время литовские князья требовали от константинопольского патриарха собственной митрополии, однако в конце концов ушли в лоно католичества, позволявшего совершенно не зависеть от православных соседей в религиозном плане.

Иногда даже собственные дети были для литовских князей проблемой. Принимая православие, они приобщались к общерусской цивилизации. История сыграла такую злую шутку с Ольгердом. Он был свирепым врагом Москвы и союзником Твери. Дети полуязыческого князя от витебской княжны Марии не разделили политических симпатий отца. В одной из следующих статей я расскажу об их участии в Куликовской битве.

Одним словом, литовцам удалось на время оторвать белорусские земли от общерусского центра, однако попытки лишить народ идентичности столкнулись со скрытым противодействием. Позже это приведёт к тому, что Москва найдёт себе союзников против литовских князей внутри самого ВКЛ. До тех пор, пока литовские князья не трогали православие и внутренний уклад, они не вызывали негативных эмоций у местного населения. Им даже удалось создать некую альтернативу Московскому княжеству, которое стремилось к восстановлению общерусской государственности. Впрочем, со временем литовские князья перестанут играть в добрых и справедливых правителей, а их тесные связи с Польшей приведут к резкому неприятию православия. Именно с этого момента судьба Великого княжества Литовского окажется предрешена.


Некоторое время просуществовав псевдонезависимым субъектом в составе Речи Посполитой, оно будет окончательно ликвидировано в результате разделов этого государства.