Неправильно выделять в теме отношений с Россией только дорожные карты, ведь тогда они кажутся чем-то другим по отношению к десятилетиям застоя, когда каждый год мы слышим разговоры и обещания. Хорошо, что есть проделанная работа в гуманитарной сфере. Но дальше мы не продвинулись.

Мне не нравится на 100 %, что интеграционные дорожные карты обсуждаются за закрытыми дверями чиновничьих кабинетов. Чтобы народы получали выгоду от этого союза, нужно включение белорусского и российского гражданских обществ как в разработку, так и в принятие решений. Иначе, как мы уже видели много раз, любые тексты выхолащиваются до состояния абсолютно нерабочих. В итоге понятно, что их не имеет смысла подписывать и дальше реализовывать. Это такая бесконечная игра. Поэтому на сегодняшний день нам нужны договоренности, которые делают отношения России и Беларуси более прозрачными, понятными.

Это может касаться деловой сферы, совместных научных разработок и других проектов, о которых много говорится. Поэтому, пока будет стремление решать на уровне чиновников, это так и останется непонятным для людей. Мы помним, что были громкие заявления, а потом — виток конфликтов.

Чем наши отношения с Россией отличаются от евразийского пространства? На мой взгляд, экономику нужно передавать туда. Там уже учиться договариваться, чтобы было как можно меньше изъятий, чтобы было пространство быстрых решений и реально свободного движения продуктов, товаров, идей и новых возможностей. Иначе это останется на бумаге красивым, а в реальности никому неинтересным. Пока мы видим, что это часто бег в разные стороны. Даже при встрече с опасностями, одинаковыми для всех, каждый бежит решать в свою сторону.

Что касается углеводородов, то мне не нравится, что все разговоры сводятся к тому, будут ли у нас нефть и газ по внутренним ценам или нет. Как это развивается в России? Во-первых, когда этот вопрос будет решён, то нефть будет по мировым ценам и дотироваться внутри России, к чему Беларусь никакого отношения не будет иметь. Во-вторых, это абсолютное сужение взгляда на наши отношения. Мы бы могли, и правда, сотрудничать в более широком спектре, и это могло бы быть чем-то передовым.

У нас же есть много одинаковых вызовов. Это и высокие административные издержки, а попросту говоря, излишняя бюрократия, которая мешает развиваться деловой инициативе; и необходимость развивать малый и средний бизнес, и совместные проекты в промышленной сфере. Всё эти вызовы уходят даже не на второй, а на третий план, потому что мы упёрлись в углеводороды, и Россия делает всё, чтобы никто этих бонусов не получил, а мы забыли, что существует ещё что-то, помимо углеводородов. На мой взгляд, нам сегодня нужно решать с Россией вопросы сбыта нашей электроэнергии. Это общая проблема, так как БелАЭС построена совместными силами.

Чем быстрее мы сделаем нефть и газ просто одним из предметов обсуждения, тем быстрее простой человек почувствует реальные улучшения от того, что союзные отношения есть.

Что касается транспорта, хорошо, что запустили скоростные «Ласточки» (между Москвой и Минском — прим. СОНАР-2050). Однако ценность Беларуси не в том, что мы можем доехать в Россию. Беларусь — страна транзитная, и её ценность — в проектах, которые объединяют Россию и Европу логистически и транспортно. Проекты, которые усиливают именно эту составляющую Беларуси, не только интересны, но и необходимы. Как необходимо Беларуси и развивать гражданскую авиацию.

Есть много сфер, где бы наше сотрудничество было понятно простому белорусу и россиянину. Сейчас союзная сфера — это сфера с непонятными решениями и способ для чиновника пересидеть до пенсии. Раньше отправляли в профсоюзы, а теперь — в Союзное государство.

Есть и позитивные моменты, но их мало. К примеру, договоры об образовании, обмене рабочими. Я вижу перспективы в сфере образования, деловой сфере. Также это совместная борьба с болезнями, административными издержками. И, конечно, это большие проекты, которые Беларусь одна не потянет.