Порой от критиков союзной интеграции приходится слышать, что она изначально обречена на провал либо профанацию, что Россия и Беларусь — слишком разные для такого сближения. Причём существование в одном Европейском союзе большой ФРГ и какой-нибудь Литвы таких шумных протестов не вызывает либо напарывается на дежурное «Это совсем другое».

На самом же деле в такой интеграции нет ничего невероятного и противоестественного. Впрочем, и с кондачка не получится, об этом говорит уже хотя бы длительный процесс согласования союзных программ. 

Но программы — это уже инструменты. Начинается всё с честного ответа на простой вопрос: «Почему такая форма существования двух наших государств является обоюдовыгодной?». И поставить этот вопрос куда проще, чем честно на него ответить: слишком уж зыбка грань между государством и частным капиталом. 

Беларуси на этот вопрос отвечать явно проще: её выгоды (или потери) легко исчисляются в миллиардах долларов — в зависимости от ответа. К тому же на юге у Беларуси есть соседка, которая не только уже ответила на этот вопрос, но и имеет первые результаты этого ответа. 

России отвечать на него сложнее хотя бы из-за большего запаса прочности («Пока тучный сохнет...»). В первую очередь — у национального капитала. Однако вот уже не первый год мы наблюдаем, что именно от российской стороны звучат соответствующие предложения.

Загадка не слишком сложная, и для её понимания достаточно осознавать суть изменений в экономической политике РФ до 2014 года и после него. Вообще, экономическая политика — это сумма всего «выгодно». Однако до 2014 года выгодно было торговать углеводородами и максимально выносить производства в сопредельные страны. А после 2014-го — заниматься импортозамещением, т. е. делать прямо противоположное. 

До 2014 года интеграционные проекты в РФ поддерживались теми представителями власти, кто понимал: энергоносители и политика на их основе не вечны. Сегодня мы наблюдаем, как мир постепенно расползается по центрам силы. И вести бизнес с условным вассалом другого центра без одобрения сюзерена уже не получится. То есть выбор небогат: оставаться одному либо становиться интегратором постсоветского пространства.

И размер экономик тут уже непринципиален. Бревно и ветка плывут в одном потоке.