26 августа СМИ сообщили о том, что «Белорусская нефтяная
компания» наняла американского лоббиста Дэвида Дженкарелли. Предположительно,
перед ним ставят задачу поспособствовать получению компанией специальной
лицензии Минфина США на покупку сырой нефти с последующей доставкой на
белорусские НПЗ.
Первая ассоциация, приходящая в голову после прочтения такой
информации, — закупки Украиной пенсильванского угля, а также намерение покупать
американский сжиженный газ через польский LNG-терминал. И то и другое
неоднократно критиковалось экспертами за отсутствие экономической логики (какой
смысл тащить уголь с другого конца планеты, если он находится под боком, в паре
сотен км?). Однако если мы критикуем Украину, то как нам относиться к планам
БНК?
История диверсификации
Вряд ли они стали для нас новостью, ведь в республике уже не первый год прикидывают, как бы разнообразить число поставщиков сырья для своих НПЗ. Достаточно вспомнить географию проектов компании «Белоруснефть».
Источник: belorusneft.by
Впрочем, впечатляющий разброс «компенсируется» величиной добычи. К примеру, в 2008–2018 гг. в Венесуэле добыто 9,2 млн тонн нефти (примерно по 840 тыс. тонн в год). Однако доля Беларуси в СП «Петролера БелоВенесолана» составляет только 40 %. Т. е. если когда-то и существовали планы загрузить белорусские НПЗ за счёт добычи нефти по всему миру, то практика показала их несостоятельность. Напомним, что текущая суммарная мощность Мозырского и Новополоцкого НПЗ составляет 18 млн тонн в год. А после завершения их модернизации она вырастет до 24 млн тонн. Тогда как даже суммарная добыча на венесуэльских, российских и эквадорских активах на сегодня немногим выше 600 тыс. тонн. И темпы её роста за потребностями НПЗ явно не успевают. Так, добыча на российском месторождении Янгпур в прошлом году достигла рекордных 192 тыс. тонн. В этом году ждут 210 тыс. По сути, это классическая задачка про трубы и бассейн: на его заполнение нужно очень много времени.
Лоббиста, о котором идёт речь выше, наняли не с бухты-барахты. Ещё в начале января Александр Лукашенко поручил министрам искать альтернативу российской нефти. Поставка планируется через порты Латвии и Литвы, испытывающие хронический дефицит грузооборота и имеющие необходимые терминалы.
Почему ищут в США? Видимо, потому что с прочими
направлениями руководство Беларуси более-менее знакомо. Напомним, что за
последние 10–12 лет был опробован экспорт нефти из следующих стран:
- Венесуэлы (2010–2011 гг.). Наиболее ранняя и известная
попытка диверсификации. РБ тогда получила порядка 1,5 млн тонн нефти через
порты Одесса, Клайпеда и Мууга.
- Азербайджана (2016 г.). Довольно скромная партия — 560 тыс.
тонн. Поставка — через Одессу.
- Ирана (2017 г.): две партии общим объёмом 1,4 млн тонн. Нефть
пошла на Мозырский НПЗ через Одесский порт.
Нетрудно заметить, что все прошлые попытки подыскать частичную замену российскому сырью совпадают по времени с периодами сложностей в российско-белорусских отношениях. 2010 год — это введение экспортной пошлины на нефть. Впоследствии она была отменена, однако актуальный налоговый манёвр, по сути, возрождает её. Поставки 2016–1017 гг. — это отражение довольно длительного и комплексного спора Минска и Москвы по поводу стоимости энергоносителей и накопившихся долгов. Спор завершился весной 2017 года, и одним из его плодов стало соглашение о поставках нефти, действующее и сегодня: до 2024 года Россия ежегодно продаёт Беларуси 24 млн тонн нефти (18 млн т для переработки и 6 млн т для реэкспорта).
Времена новые, проблемы старые
Нынешняя активизация поиска, несомненно, связана с налоговым
манёвром (его завершение, как нетрудно заметить, совпадает с конечным сроком
действия нефтяного соглашения). Вернее, даже не с самим манёвром, а с тем, как
во второй половине прошлого года зашла в тупик дискуссия относительно
компенсации налогового манёвра Беларуси со стороны РФ.
Напомним, ещё в августе 2018-го министр экономики РБ Дмитрий
Крутой заявлял о том, что разработка компенсационного механизма будет
завершена к концу 2018 года. Однако ни к началу 2019-го, ни позже такого
механизма не появилось. От него не отказались окончательно, однако дали понять,
что такая компенсация предполагает совсем иной уровень интеграции в рамках
Союзного государства. Возможно, компенсация будет упомянута в интеграционном
соглашении (подписание запланировано на конец текущего года).
Так Прибалтика или Украина?
Бросается в глаза и другое обстоятельство. До сих пор
логистика альтернативных поставок нефти обеспечивалась совсем не тем маршрутом,
на который ориентировал своих чиновников Лукашенко. Снова начались разговоры о
возможности покупки Беларусью терминала в одном из портов Прибалтики. Однако в
2010, 2011, 2016 и 2017 годах для похожих поставок был задействован Одесский
порт. Причём в двух последних случаях экспорт шёл только через Одессу. Да и в
2010–2011 гг. часть экспорта венесуэльской нефти шла через Украину. Те, кто
хорошо помнит ту историю, наверняка в курсе, что часть поставок была прямой, а
часть осуществлялась по своп-схеме: Беларусь меняла венесуэльскую нефть на
азербайджанскую, экономя тем самым на логистике. А уж азербайджанскую нефть
удобнее везти именно в Одессу.
Надо сказать, что на Украине всегда достаточно внимательно
следили за этими перипетиями. К примеру, в декабре 2010 года тариф на
транзитную перевалку нефти в морских портах Украины был снижен на 30–50 % — в
зависимости от объёмов. Что и сделало возможными своп-поставки.
Разумеется, это не просто совпадение. Точно так же в 2016-м базовую ставку тарифа и вовсе снизили на 75 %. «Это решение создаёт привлекательные условия для пуска транзита нефти по нефтепроводу "Одесса — Броды" до нефтеперерабатывающих предприятий стран ЕС», — написал тогда в Facebook первый заместитель директора компании «Укртранснафты» Андрей Пасишник. Да, вот только ни до каких предприятий стран ЕС транзитная нефть в 2016 и 2017 годах не дошла. А была переправлена на Мозырский НПЗ. Правда, в 2016 и 2017 гг. ещё не было возможности транспортировать нефть по «Одесса — Броды», в Мозырь её доставляли ж/д транспортом.
Источник: ports.com.ua
Но это лишь означает, что теперь логистика может стать ещё
дешевле.
Иными словами, что наём американского лоббиста, что призыв выстраивать логистику через прибалтийские порты — это элементы уже третьей по счёту попытки повлиять на политику РФ в отношении условий продажи нефти Беларуси. Хотя направлена эта политика не только на Россию. Скажем, пассаж о прибалтийских портах адресован одновременно Латвии и Литве, России и Украине. Первые, как, видимо, предполагается, должны были начать торговаться и перебивать друг другу ставки.
Для РФ любой белорусский транзит через эти порты — больная мозоль. Украине и вовсе достаточно вспомнить вот эту статистику.
Т. е., услышав, что Беларусь в очередной раз собирается
привезти нефть через три моря, Украина должна бежать на переговоры, обгоняя
Латвию и Литву. Ведь для неё это редкая возможность хоть как-то загрузить
свою простаивающую перевалку. Кстати, эта статистика заодно демонстрирует,
почему в 2010-м Украина давала скидку на транзитный тариф в размере 30–50 %, а
в 2016-м – уже 75 %. На графике не видно, но в 2016-м транзит нефти и нефтепродуктов
и вовсе обвалился ниже двух млн тонн.
Не только деньги
Всё это, конечно же, не может вдохнуть экономику в поиск таких
альтернативных источников нефти. Однако кто сказал, что их цель — только
экономика?
Как и в 2010 году, перед руководством РБ стоит задача:
набрать достаточное количество аргументов в переговорах. Тогда — для отмены
экспортной пошлины. Теперь — для компенсации налогового манёвра. К тому же
после того, как в РФ ввели разрешительную систему экспорта нефтепродуктов на
Украину, а на Украине обложили российское топливо спецпошлиной, Беларусь
превратилась в привилегированного экспортёра. А Украина просто дважды заплатит
Беларуси за эти её торги с руководством РФ: вначале скидкой на транзит
чьей-то нефти до Мозырского НПЗ, а затем оплатит более высокую стоимость этой
нефти, купив произведённое из неё топливо (надеюсь, никто не думает, что
топливо из альтернативной нефти пойдёт на внутренний белорусский рынок или на
рынок ЕС?).
К слову, не будем забывать, что нефть может оказаться не
только американской, но и казахстанской. Ещё в июне текущего года министр
энергетики Казахстана Канат Бозумбаев сделал заявление о том, что его страна
готова обсуждать такие поставки. Правда, после заключения соглашения на запрет
реэкспорта.
Если же вернуться именно к американской нефти, то политическое содержимое этого шага может быть адресовано не только РФ, но и самим США.