На Ближнем Востоке Исламская Республика Иран фактически является
единственной страной, представляющей серьёзную угрозу для
американской гегемонии в регионе. Обвинения Вашингтона в отношении Ирана
многочисленны и включают в себя «спонсорство терроризма», «нарушение прав
человека», склонность к угрозам в адрес США и американским союзникам на
Ближнем Востоке, поддержку антиамериканских повстанцев в Афганистане, Ираке
и Сирии, создание ядерного оружия и др.
Тегеран много лет находится под давлением международных санкций,
эффективность которых в значительной степени зависит от действий таких
стран, как Россия, Китай, Индия и Турция, каждая из которых имеет
многолетние тесные финансовые и торговые отношения с Ираном. Наращивание
темпов экономического сотрудничества Ирана с этими странами и особенно с
Китаем, по сути, является самым уязвимым элементом любых попыток давления на Иран США и их
сателлитами.
Несмотря на стремление к независимости от внешнего контроля, Иран в последние годы стал больше полагаться на Китай в экономическом,
дипломатическом и в некоторой степени в военном отношении.
С точки зрения Пекина, Иран является важным стратегическим партнёром и союзником против Соединённых Штатов. Иран обладает огромными запасами нефти и природного газа, которые остро необходимы для развития Китая, кроме того, Иран является растущим рынком для китайских товаров.
Иран, вступивший в конфликт с Соединёнными Штатами,
предоставляет Китаю уникальную возможность расширить своё влияние на Ближнем Востоке, а также
отвлекает значительную часть ВМС США от Тихоокеанского региона.
До революции 1979 года отношения Тегерана с Пекином были
сведены к минимуму во многом благодаря давлению США,
чтобы ограничить экономические и дипломатические отношения с
коммунистическим Китаем (товарооборот менее 1,5 млрд долл. США). После революции Китай на третий день признал молодую Исламскую
Республику. Постепенно Пекин смог улучшить свои отношения с революционным
Ираном, умелая дипломатия и продажа оружия во время ирано-иракской войны
(1980–1988 гг.) способствовали укреплению доверительных отношений. Кроме
того, способствовал развитию китайско-иранского сотрудничества и отказ Пекина от поддержки революционного коммунизма в тот
период, когда Исламская Республика в первые годы революции сражалась с
левыми силами. Как Китай, так и Иран выступали против проамериканских
режимов и против западного «господства» в системе международных отношений.
Китай уже в те годы рассматривал свои отношения с Ираном как
возможность и способ увеличить своё влияние в геостратегически важном
регионе Персидского залива
, в котором доминировали Соединённые Штаты.
Несмотря на то, что аятолла Хомейни провозгласил намерение проводить
внешнюю политику «Ни Запада, ни Востока», практические соображения, прежде
всего изоляция Ирана и его война с Ираком, в конечном итоге заставили
Тегеран согласиться на ограниченное сотрудничество с Пекином, поскольку это
к тому же не влекло за собой никаких уступок как во внутренней, так и во
внешней политике.
Как показало время, Китай во многом стал идеалом иностранного партнёра для Исламской
Республики. К Ирану у Китая никогда не было территориальных претензий, в
отличие от других великих держав, таких как Россия и Англия; Китай
предоставлял Ирану технологии, которые остальной мир не продавал,
игнорировал «провокационные» действия Ирана за рубежом и «нарушения» прав
человека в стране.
Китайско-иранские отношения перешли в новую фазу в конце 80-х, когда в
обеих странах произошли важные изменения. В Иране — конец Ирано-Иракской
войны в 1988 году, смерть Хомейни в 1989 году и принятие власти Верховным лидером аятоллой Али Хаменеи и президентом Али Акбаром Хашеми Рафсанджани.
В Китае — Тяньаньмэньские события 1989 года в Пекине.
Догматические революционные цели в Иране уступили место прагматизму,
началось ускоренное восстановление и модернизация экономики страны и её
военной мощи. Обе страны оказались фактически изолированы Соединёнными
Штатами и их сателлитами. Как следствие, в этот период Иран и Китай стали
интенсивно наращивать сотрудничество в вопросах вооружений и энергетики,
также углублялось дипломатическое сотрудничество как ответ на изоляцию
Запада.
Бурный рост экономики КНР привёл к тому, что
к 1994 году страна из нетто-экспортёра нефти превратилась в
нетто-импортёра, что ещё больше повысило значение Ирана для Китая.
Однако уже к 1997 году в Китае по мере всё большего перехода национальной экономики на «экспортные рельсы» сформировалась устойчивая зависимость уровня роста национальной экономики от стран-импортёров, основной из которых являлись США. А поскольку США и Иран находились в состоянии перманентного конфликта, Пекин был вынужден значительно понизить уровень отношений с Тегераном. Это выразилось в том числе в полном сворачивании сотрудничества с Ираном в таких областях, как ядерная энергетика и ракетостроение.
Вместе с тем уже весной 1999 года, после
ракетно-бомбового удара США по посольству Китая в Белграде, сотрудничество
Пекина и Тегерана вновь пошло на подъём.
В конце 2001 года, после вступления Китая во Всемирную торговую
организацию, ещё одним рычагом давления США на Пекин в его отношениях с
Ираном стало меньше. До этого Вашингтон неоднократно угрожал Пекину
блокировать его присоединение к ВТО из-за поддержки Ирана.
В 2002 году в отношении характера ядерной программы Ирана у «международного
сообщества» появились «определённые сомнения». На снимках из космоса были
обнаружены два нигде не задекларированных ядерных объекта: подземный завод
по обогащению урана в Натанзе и тяжеловодный реактор в Араке. В том же году
президент США Джордж Буш причислил Иран к странам «оси зла», финансирующим
терроризм и стремящимся завладеть ядерным оружием. США активно пытались
добиться международной изоляции Ирана. Однако их усилия натолкнулись на
противодействие со стороны Франции, Германии и Великобритании, Китая, а
также России.
Давление, оказываемое в то время США на Россию, Японию, Южную Корею, Индию
и Европу по сокращению торговли и инвестиции с Ираном, фактически предоставило китайским компаниям карт-бланш на
проникновение на внутренний рынок Ирана и разработку его энергетических
ресурсов.
Новое руководство Китая (Ху Цзиньтао и Вэнь Цзябао, 2003–2013 гг.) отказалось от политики потепления отношений с США и Западом, которой характеризовались годы правления Цзян Цзэминя. Китай также обозначил новую экономическую стратегию «Идти вовне», поощрявшую инвестиций в энергетические и ресурсодобывающие проекты за рубежом. Китайские торговые и инвестиционные связи с Ираном значительно расширились, и к 2007 году Китай стал торговым партнёром Ирана номер один.
Столкнувшись с международными санкциями, Иран оказался лишён доступа к
иностранному капиталу и способности развивать свой сокращающийся
энергетический сектор. В значительной степени Исламская Республика стала
зависимой от Китая как главного дипломатического и экономического
защитника режима в условиях внутреннего и внешнего давления.
Россия, как и Китай, долгое время была одним из главных иностранных
партнёров Ирана. Осуществлялись поставки современного вооружения,
оказывалась помощь в развитии атомной промышленности, Москва защищала
Исламскую Республику в Совете Безопасности ООН. Отношения между Ираном и
Россией обострились после голосования России за принятие
резолюции 1929 Совета Безопасности ООН в 2010 году и отказа
от продажи Ирану зенитно-ракетной системы С-300. Отношения Москвы с
Тегераном всегда основывались только на прагматизме, а не на общих
стратегических интересах. Россия была одной из имперских держав, которые
стремились доминировать в Иране в XIX и XX веках, в настоящее время же
страны конкурируют за влияние в Центральной Азии и регионе Каспийского
моря. По мнению иранских экспертов, Россия в первую очередь рассматривает
Иран как удобную точку воздействия на Соединённые Штаты или даже
регионального конкурента, а не истинного стратегического партнёра.
Неспособность Ирана достичь своих стратегических целей в регионе посредством сотрудничества с Россией и другими крупными партнёрами, как Индия и Бразилия, сделала Пекин фактически идеальным стратегическим партнёром для Тегерана. С точки зрения Тегерана, индийские интересы слишком тесно связаны с Соединёнными Штатами, чтобы поддерживать Тегеран в ущерб Вашингтону. Бразилии же как геополитическому актору не хватает экономического, военного и геополитического веса.
Китай является крупнейшим экономическим партнёром Ирана. Основой
экономического партнёрства между Ираном и Китаем являются энергетические
ресурсы и растущая потребность Китая в энергии. За последние несколько лет
Китай стал крупнейшим нефтяным клиентом Ирана и крупнейшим экономическим
партнёром. Товарооборот между Ираном и Китаем в 2010 году
достиг 30 млрд долл. США.
В 2011 году в Тегеране образован совместный нефтегазовый комитет,
действующий в интересах ускорения реализации совместных проектов и
расширения сотрудничества между Ираном и Китаем в области энергетики. В мае того же года странами подписано соглашение на 20 млрд
долл. США по активизации двустороннего сотрудничества в промышленном и
горнодобывающем секторах. Поставки нефти в Китай составили около 21 млн
тонн на сумму более 12 млрд долл. (около 8% от всего китайского нефтяного импорта).
В 2014 году общий уровень товарооборота показал взрывной рост, увеличившись до рекордного 51 млрд 85 млн долларов (в 2013 году — 29,7 млрд).
Ключевым в развитии ирано-китайских отношений стал 2016 год.
22 января состоялся визит председателя КНР Си Цзиньпина в Тегеран.
Примечательно, что глава КНР стал первым мировым лидером, посетившим Иран
после отмены западных санкций. В ходе визита было подписано 17 соглашений. Из них особо следует отметить Соглашение о всестороннем стратегическом партнёрстве и
примыкающую к нему
25-летнюю Программу по развитию отношений и расширению торговли. Одной из основных целей данной программы является увеличение
товарооборота за десять лет до 600 млрд долларов. В числе
подписанных документов значились:
- Межправительственный меморандум о взаимопонимании в целях поощрения и
установления морского «Шёлкового пути XXI века» и экономического пояса
Иран — Китай в рамках этого проекта;
- Договор о взаимной правовой помощи по уголовным, гражданским и коммерческим
делам;
- соглашения о научно-техническом сотрудничестве, сотрудничестве в области
охраны окружающей среды и по вопросам экологии;
- Меморандум о взаимопонимании по сотрудничеству в области использования
атомной энергии в мирных целях.
В 2017 году торгово-экономические отношения двух стран
продолжили развиваться по нарастающей и за первые пять месяцев показали рост объёмов торговли на 41 %, до 15,2 млрд, по сравнению с аналогичным периодом 2016
года (10,8 млрд).
Неоспоримым является тот факт, что политика Китая на иранском направлении обусловлена
зачастую сугубо прагматичными соображениями, но в то же
время именно благодаря китайским инвестициям Иран смог успешно
противостоять западным санкциям и развиваться в рамках своих ограниченных
возможностей.
Для Ирана Китай — это потенциальный союзник против главного «врага» — Соединённых Штатов (оппозиция к американской «гегемонии» является идеологическим столпом Исламской Республики), а также сильный экономический партнёр, важнейший поставщик инвестиций и технологий, необходимых для экономического развития и модернизации.
Иран для Китая не только выгодный торгово-экономический партнёр, но и одна из ключевых площадок в нарастающем соперничестве с Соединёнными Штатами за получение свободного доступа к энергоресурсам и рынкам стран ближневосточного региона. В регионе Китай предпочитает действовать с помощью экономических инструментов и ресурсов «мягкой силы», чётко следуя кредо: «Не ошибается тот, кто, избегая крайностей и пристрастий, всегда избирает срединный путь».