— США усердно разрушают то, что строили в предыдущие десятилетия.
КНР готова к мирной трансформации международных отношений через
экономику. Как, на ваш взгляд, Россия может подготовиться к этой
смене? Что мы можем предложить вместо Вестфальской системы?
— Отличительной чертой мир-системы капитализма является способность
приспосабливаться к вызовам и меняться. В ХХ веке капитализм мутировал как
минимум дважды, что зафиксировал В. И. Ленин в классической работе
«Империализм как высшая стадия капитализма», а после Второй мировой войны
А. А. Зиновьев, введя в свою оригинальную социологию понятия
«сверхобщества», «сверхэкономики» и «сверхвласти». Серьёзной исторической
ошибкой было бы принять качественное перерождение глобалистского проекта за
его крах. Так, например, текущие события в Каталонии продолжаются
рассматриваться как политический кризис всей системы Запада, но в них же
можно увидеть силу глобализма: экономический контроль глобального капитала
стал настолько сильным, что политическая форма перестала для него иметь
значение и обществу предоставлена «свобода» самовыражения.
Сейчас предложения по новому мироустройству со стороны России не
концептуализированы, они фактически сводятся к «следованию законам и нормам
международного права», которые при этом уже почти не работают. Если бы
мир-система не менялась, то такие принципы, действительно, могли бы быть
чрезвычайно эффективны как с реальной, так и с имиджевой точки зрения.
Проблема заключается в том, что постсоветский политический класс
принципиально отрицает назревающие изменения и по-прежнему готов следовать
до конца в идеологическом фарватере глобального неолиберального
капитализма.
— Россия для Запада носит статус государства-агрессора. И в этом
смысле наше место в глобальном американском проекте понятно. А что
произойдет, когда этот проект развалится?
— Вне зависимости от эволюции или мутации западного глобального проекта
Россия останется конкурирующим историческим субъектом, реальным или
потенциальным носителем альтернативной версии устройства общества, а значит
— врагом. Речь может идти только о новых формах конкуренции, причём неважно, будет это «классический» Запад или иной субъект, претендующий на
мировую гегемонию.
— Можем ли мы предложить миру свой глобальный проект? Какой?
— Постсоветская Россия вполне сознательно отказалась от глобального проекта,
этот же принцип сохраняется и сегодня. Такая политика содержит в себе
определённую слабость, но вместе с тем снижает риск перенапряжения в не
самый лучший период своей истории, тем более что от этого перенапряжения в
своё время надорвался не только СССР, но и современные США.
Но в рамках неолиберальной идеологии альтернативный проект появиться не
может, он ничем не будет отличаться от западного. Конкурентное проектное
преимущество России заключается в способности к интеграции, что никогда не
было сильной стороной западной цивилизации, что и демонстрируют западная
колониальная политика и нарастающие текущие дезинтеграционные процессы в
Европе. Исторический опыт России может быть ценным вкладом как в создание
макрорегионов, так и в глобализацию незападного типа. Но это требует
качественной перестройки внутри самой России.
— Насколько велика роль международной интеграции в нынешней
политической ситуации?
— Глобализация — объективный процесс развития человечества, который не
прекращается ни на день. Другое дело, что происходит он в жёстких
идеологических «тисках» неолиберального капитализма
(капитализм-глобализма), в рамках американского проекта глобализма и
взращиваемого на его базе корпоративизма.
Особенность текущего момента заключается в том, что тотальный экономический контроль субъектов глобализма таков, что политическая форма перестаёт быть для него угрозой и может принимать самые разные формы, если они не угрожают экономической власти. Не случайно упомянутый уже Зиновьев не прибегает к понятию «сверхполитика». Термин «гибридная война» является отражением этой особенности, когда страны могут одновременно воевать в сфере политики или геополитики и экономически сотрудничать в рамках финансового капитала и т. д. Линия конфликта и противоречий как в ядре, так и на периферии мир-системы капитализма проходит на уровне экономических интересов, обеспечивающих реальную власть и контроль над миром. Это означает всего лишь то, что мирной трансформации мира через экономику, чего действительно хотели бы и Китай, и Россия, не произойдёт.