— США усердно разрушают то, что строили в предыдущие десятилетия. КНР готова к мирной трансформации международных отношений через экономику. Как, на ваш взгляд, Россия может подготовиться к этой смене? Что мы можем предложить вместо Вестфальской системы?

— Отличительной чертой мир-системы капитализма является способность приспосабливаться к вызовам и меняться. В ХХ веке капитализм мутировал как минимум дважды, что зафиксировал В. И. Ленин в классической работе «Империализм как высшая стадия капитализма», а после Второй мировой войны А. А. Зиновьев, введя в свою оригинальную социологию понятия «сверхобщества», «сверхэкономики» и «сверхвласти». Серьёзной исторической ошибкой было бы принять качественное перерождение глобалистского проекта за его крах. Так, например, текущие события в Каталонии продолжаются рассматриваться как политический кризис всей системы Запада, но в них же можно увидеть силу глобализма: экономический контроль глобального капитала стал настолько сильным, что политическая форма перестала для него иметь значение и обществу предоставлена «свобода» самовыражения.

Сейчас предложения по новому мироустройству со стороны России не концептуализированы, они фактически сводятся к «следованию законам и нормам международного права», которые при этом уже почти не работают. Если бы мир-система не менялась, то такие принципы, действительно, могли бы быть чрезвычайно эффективны как с реальной, так и с имиджевой точки зрения. Проблема заключается в том, что постсоветский политический класс принципиально отрицает назревающие изменения и по-прежнему готов следовать до конца в идеологическом фарватере глобального неолиберального капитализма.

Россия для Запада носит статус государства-агрессора. И в этом смысле наше место в глобальном американском проекте понятно. А что произойдет, когда этот проект развалится?

— Вне зависимости от эволюции или мутации западного глобального проекта Россия останется конкурирующим историческим субъектом, реальным или потенциальным носителем альтернативной версии устройства общества, а значит — врагом. Речь может идти только о новых формах конкуренции, причём неважно, будет это «классический» Запад или иной субъект, претендующий на мировую гегемонию.

Можем ли мы предложить миру свой глобальный проект? Какой?

— Постсоветская Россия вполне сознательно отказалась от глобального проекта, этот же принцип сохраняется и сегодня. Такая политика содержит в себе определённую слабость, но вместе с тем снижает риск перенапряжения в не самый лучший период своей истории, тем более что от этого перенапряжения в своё время надорвался не только СССР, но и современные США.

Но в рамках неолиберальной идеологии альтернативный проект появиться не может, он ничем не будет отличаться от западного. Конкурентное проектное преимущество России заключается в способности к интеграции, что никогда не было сильной стороной западной цивилизации, что и демонстрируют западная колониальная политика и нарастающие текущие дезинтеграционные процессы в Европе. Исторический опыт России может быть ценным вкладом как в создание макрорегионов, так и в глобализацию незападного типа. Но это требует качественной перестройки внутри самой России.

Насколько велика роль международной интеграции в нынешней политической ситуации?

— Глобализация — объективный процесс развития человечества, который не прекращается ни на день. Другое дело, что происходит он в жёстких идеологических «тисках» неолиберального капитализма (капитализм-глобализма), в рамках американского проекта глобализма и взращиваемого на его базе корпоративизма.

Особенность текущего момента заключается в том, что тотальный экономический контроль субъектов глобализма таков, что политическая форма перестаёт быть для него угрозой и может принимать самые разные формы, если они не угрожают экономической власти. Не случайно упомянутый уже Зиновьев не прибегает к понятию «сверхполитика». Термин «гибридная война» является отражением этой особенности, когда страны могут одновременно воевать в сфере политики или геополитики и экономически сотрудничать в рамках финансового капитала и т. д. Линия конфликта и противоречий как в ядре, так и на периферии мир-системы капитализма проходит на уровне экономических интересов, обеспечивающих реальную власть и контроль над миром. Это означает всего лишь то, что мирной трансформации мира через экономику, чего действительно хотели бы и Китай, и Россия, не произойдёт.