Социальные трансформации, которые мы можем наблюдать на Украине в последние годы, не являются локальным явлением, но, судя по всему, отражают тенденции, вообще характерные для современного капитализма. При определённых условиях участь, аналогичная украинской, может ожидать и другие бывшие советские республики. Исходя из этого, важным является изучение украинского опыта и понимание происходящего в этой стране, абстрагируясь от привычных рамок пропаганды, связанной с украинским конфликтом.

Международный контекст

Для начала стоит рассмотреть международный контекст, в котором развиваются события на Украине.

К концу 90-х мировая экономика вошла в период стагнации. Бедность явного большинства населения мира в совокупности с колоссальным развитием производственных возможностей привела к тому, что транснациональный капитал столкнулся с серьёзными проблемами сбыта, следовательно, и с проблемами получения прибыли.

Даже сформировавшийся в массовой культуре культ потребления больше не мог выручать систему, так как у большинства населения банально нет ресурсов для поддержания всё более высокого уровня потребления.

Постепенно было найдено несколько способов для дальнейшего наращивания прибыли.

Во-первых, произошла милитаризация капиталистической системы, и речь идёт не только о прямых военных расходах государств, которые осваивают частные компании, но и о затратах на всевозможные виды безопасности, борьбу с терроризмом и прочие сферы.

Во-вторых, транснациональный финансовый капитал выстроил такую систему, при которой государственные бюджеты, попавшие от него в зависимость, вынуждены всё больше сокращать социальные расходы, тем самым перекачивая ресурсы, имеющиеся у работающего населения, в распоряжение транснационального капитала. Ну и, что не менее важно, трудовая миграция из нестабильных регионов (которые были разрушены войной или выполнением эффективных рекомендаций международных финансовых организаций) делает рабочую силу в странах капиталистического центра более дешёвой и бесправной. Полноценно работая в экономиках этих стран, она не обладает правами полноценных граждан, что приводит к повышению нормы прибыли капитала.

Динамика военных расходов в мире без учёта расходов на другие виды безопасности

Однако подобная политика приводит к тому, что от стремления хотя бы на уровне деклараций строить государство на основе общественного договора всё больше стран сталкиваются с необходимостью переходить к повышению роли репрессивного аппарата. Даже в странах центра усиление налогового давления, с одной стороны, и давление на рынок труда мигрантов, с другой — приводят к тому, что социальный договор, ранее являвшийся основой стабильности этих стран, теряет свою силу. Показательно, например, что даже в США с 1946 по 2015 год доля налогов в общих бюджетных поступлениях, взимаемых с заработной платы, выросла с 7,9 до 33%. Как реакция на этот процесс неизбежно нарастание принуждающей роли государства. Тем более характерно это для тех стран, экономики которых стали пищей для подобной политики транснационального капитала.

Динамика уменьшения налогового давления на нефинансовый сектор США, что означает перенос налогового давления на население

Реалии Украины

Если мы посмотрим на Украину, то вполне очевидно, что найдём в этой стране проявление всех трёх вышеозначенных методов (хотя это не все приёмы из тех, которые применяются для поддержания нормы прибыли транснационального капитала). Конфликт на территории страны, точно так же, как ранее в Афганистане, Сирии, Ливии, других странах, привёл к новому, ещё более мощному витку для создания угрозы мировой безопасности. Что, естественно, вылилось в рост расходов на безопасность, следовательно, привело к новым прибылям. Кроме того, страна стала типичным «клиентом» МВФ, где получен практический полный контроль над государственным бюджетом со стороны этой и других подобных организаций.

Динамика государственного долга Украины в национальной валюте

Что касается трудовой миграции, то достаточно привести в пример то, что в 2016 году около 500 тыс. граждан Украины получили в ЕС трудовой патент, что стало наибольшим показателем в сравнении с представителями других стран. Почти все эти патенты выданы в Польше.

Именно Польша стала главным реципиентом трудовой миграции из Украины. Эта страна в 2012–2013 годах была главным проводником политики, направленной на заключение соглашения об ассоциации между Украиной и ЕС. Так, если в среднем по ЕС выдаётся 5 видов на жительство в год, то в Польше этот показатель почти втрое выше и достигает 14.

Естественно, что не все смогут уехать из страны, а оставшимся предстоит жить в условиях сворачивания остатков социального государства. Нетрудно заметить, что в стране развернулся целый ряд реформ, который направлен на избавление государственного бюджета от расходов на медицину, образование, пенсионное содержание, социальные гарантии нетрудоспособным лицам. Кроме того, происходит рост коммунальных и транспортных тарифов, рост потребительских цен. Все эти мероприятия не в последнюю очередь связаны с тем, что отныне государственный бюджет Украины всё больше становится заточен на выплаты кредитных процентов, сложность которых возрастает по мере развития сотрудничества с международными финансовыми организациями. В течение следующих пяти лет Украина формально должна выплатить до 40 млрд долларов по кредитам, что является совершенно неподъёмной по меркам страны суммой. Естественно, что в обмен на реструктуризацию правительство будет вынуждено принимать всё более тяжёлые условия.

Вкупе с остальными факторами это будет вести к дальнейшему обеднению украинского населения, падению его покупательной способности, а значит, и к деградации местного промышленного и аграрного капитала, ориентированного на внутренний рынок. Продолжение оттока кадров в совокупности с деградацией системы образования приведёт к дальнейшему падению остатков украинского машиностроения и других сфер промышленности с высокой добавленной стоимостью. Особенно этому способствуют военные действия в Донбассе, а также конфликт с Россией, приведший к существенным потерям на рынках. Соответственно, будет и дальше расти сырьевая и аграрная специализация экономики. Да и здесь, учитывая высокую конкуренцию, условия труда будут постепенно ухудшаться как за счёт прямого снижения реальной зарплаты, так и за счёт девальвации национальной валюты и доминирования импортных товаров. Естественно, что, как этого уже требует МВФ, земельный фонд будет приватизирован, а местные аграрные компании постепенно уступят место иностранному капиталу. Вероятно, подобное произойдёт и в других отраслях промышленности.

Как уже было сказано выше, от концепции социального договора подобное государство всё больше переходит к концепции прямого подавления. Что уже, собственно, наблюдается на Украине. Однако если ранее подавление было направлено в первую очередь на носителей идей сепаратизма, то в будущем эта практика будет несомненно распространяться и на другие категории социально и политически активного населения. В первую очередь, как и сегодня, будут подавляться любые проявления левых, а особенно коммунистических движений. Естественно, будут подавляться любые попытки общественной организации, направленной на противодействие сворачиванию социальных гарантий. В конце концов очередь дойдёт и до национал-либералов, которые будут слишком цепляться за устаревшие понятия о демократических свободах и за свои представления о необходимости построения развитого европейского государства на территории Украины. Кроме того, разгрому могут подвергнуться и представительские партии, которые будут оказывать слишком заметное сопротивление продвижению «европейских реформ», суть которых описана выше. Собственно, это уже происходит, правда, пока что на уровне органов местного самоуправления.

Место фашистских организаций в новых реалиях

Однако одних лишь только государственных силовых органов для организации подобного давления явно недостаточно. Как показывает практика, когда речь идёт о подавлении социальных протестов, не носящих явный политический и сепаратистский характер, государственные силовики могут оказаться недостаточно надёжными и мотивированными. Вполне очевидный ход здесь — организация общественных силовых структур, которые при видимой независимости будут финансироваться прямо или косвенно всё тем же международным финансовым капиталом, который заинтересован в обеспечении контроля над населением. Традиционные националистические организации, которые до сего момента существовали на Украине, слабо подходят для этой роли. Они были хороши, когда речь шла о противодействии пророссийским движениям, но могут оказаться недееспособны, когда речь будет идти о подавлении национал-демократии или социальных протестов. Более того, в традиционном национализме западноукраинского образца зачастую сильны левые элементы, направленные на снижение тарифного давления, противодействие прямому вторжению иностранного капитала и коррумпированности бюрократии. Кроме того, слишком выраженный этнический элемент «бандеровщины», а также неуместный фанатизм в отношении языкового вопроса создают дополнительное напряжение в стране, не обусловленное экономической необходимостью. А потому неизбежен постепенный отход от этнической составляющий и универсализация радикальных движений.

Прообразом такой организации можно считать создание «Национальных дружин» на базе Национал-социалистической ассамблеи, ранее создавшей добровольческий полк «Азов», финансируемый и обученный при помощи американских представителей. Это движение в качестве исторической мифологии выдвигает на первый план образ князя Святослава Игоревича, который, в отличие от Бандеры, является универсальным для всей Украины. Что касается языкового вопроса, то в этом движении украинскому придаётся роль лишь языка официоза, в то время как внутри организации царит языковой плюрализм. Кроме того, это движение всё более отходит от псевдолевого популизма и всё больше оперирует понятиями порядка, сплочённости, братства, которые очень характерны для подобных фашистских движений. Вообще для этого движения характерен весь типичный фашистский набор идей, включая восхваление войны и прямого социального насилия. По сути, это идеология гегемонов, в отличие от традиционных бандеровцев, идеи которых базируются на устаревших для текущего момента установках повстанчества и сопротивления.

Социальной базой для подобного рода движений станут и уже становятся молодёжь, выходцы из остатков среднего класса, которые опасаются под давлением низов потерять свои позиции в социальной иерархии.

По мере дальнейшего социального расслоения и нарастания в обществе противоречий фашистское движение будет получать всё более щедрую поддержку со стороны капитала. Одновременно с этим его участники будут всё более радикализироваться в отношении «совков» и люмпенов. Кроме того, к движению будут примыкать и представители молодёжных низов, которые участие в подобных организациях будут воспринимать как единственную перспективу вырваться из своего положения. Естественно, культ насилия будет привлекать и всевозможных мизантропов, и просто психически неуравновешенных людей, как это уже происходит на примере участников добровольческих батальонов.

Собственно, таковы примерные перспективы тех трансформаций, которые уже начались в среде украинского национализма. Естественно, что если российская и белорусская государственности будут ослаблены, то здесь события могут развиваться аналогичным образом. Возможно, на данный момент выбор уже заключается в том, пойти ли по пути отстаивания и развития достижений социального государства, либо превратиться в периферию с фашистским режимом, находящимся в полной зависимости от транснационального капитала. И этот выбор, судя по всему, постсоветским республикам придётся делать в самой обозримой перспективе.