И вновь обзор приходится начинать с фразы «политический кризис». В этом статусе, похоже, Беларусь рискует зависнуть на длительное время. Вполне вероятно, что даже на несколько лет. Роль России как главного союзника и страны, куда идёт основная часть экспорта, в этом процессе высока. Хотя ключевую роль, конечно, играет сама Беларусь.

Минувшее воскресенье ознаменовалось очередным массовым шествием, задержаниями, перекрытием дорог в Минске, закрытием станций метро в центре столицы и т. д. В общем, как уже отмечалось ранее, крупные белорусские города утрачивают важную часть своего бренда — безопасность. Иногда это из-за радикальной части митингующих, иногда из-за силовиков, под горячую руку которых могут запросто попасть посторонние. 

При этом радикальный сегмент в белорусском протесте растёт. Этот стимулируют в том числе сами белорусские власти, что показала недавняя инаугурация.


Фото: president.gov.by

Помимо инаугурации, в Беларуси есть традиция обращения президента к военным и своеобразная присяга людей в погонах перед главой государства. Это действо идёт в комплекте с инаугурацией. Ранее его проводили на открытом воздухе, на этот раз перенесли в закрытый двор Дворца Независимости, подальше от сторонних наблюдателей… 

Многочисленные СМИ и наблюдатели, конечно, обратили внимание на то, что инаугурация, прошедшая посреди недели, имела свои особенности. Законодательство нарушено не было. Однако власти не анонсировали церемонию, далеко не все приглашенные вообще понимали, на какое именно мероприятие они едут. В Минске перекрывался ряд автомобильных трасс. Предпринимались другие меры безопасности, которые ранее не были характерны для дня инаугурации. Не было прямой радио- или телетрансляции. По ТВ действо показали постфактум, равно как и о самом факте вступления в должность президента общество официально проинформировали тоже постфактум. 

Некоторые СМИ даже назвали инаугурацию секретной, тайной. Например, русская служба ВВС дала такой заголовок: «Тайная инаугурация Лукашенко и водомёты с жёлтой жидкостью: что происходило в Минске».

Более точным определением для этой инаугурации было не слово «тайное». Всё-таки сам факт власти не скрывают. Тайным бывало в Ватикане наречение кардиналов по так называемой схеме in pectore. Но всё равно рано или поздно тайный кардинал становится явным. То же самое и с президентом. Он не может быть тайным. Особенно в такой ситуации, как сейчас в Беларуси. Наоборот, тут нужна демонстрация власти.

Инаугурация скорее была внезапной. Почему так было сделано? Возможно, хотели упредить протесты. Такой расчёт понятен, но всё же бесполезен. Анонсируй инаугурацию или нет — в сложившейся обстановке протесты неизбежны. Факт внезапности только подогрел протестную публику. Действительно, всё выглядело, будто церемония проходит тайком. Ещё раз оговоримся, что анонсировать её власти не обязаны. Здесь вопрос не в соблюдении закона, а в том, как в стране строятся отношения власти и общества.

В итоге мы имеем такую картину: немалую часть общества власть не предупредила о важном, пусть и ритуальном, событии. Людей просто поставили перед фактом. Другая часть общества в виде правоохранительных органов обеспечила безопасность церемонии и её полную недосягаемость для народа. В США, например, действо проходит на открытом воздухе при стечении большого количества людей. Конечно, это сопряжено с массой рисков с точки зрения «антитеррора», и формат пленэра необязателен. Но можно сделать эффектную прямую трансляцию с проходкой, как это делают в России.

В Минске так не сделали. На церемонию позвали большой, но ограниченный круг людей. В основном, это были чиновники и парламентарии. Не было, например, чемпионки Дарьи Домрачевой, которой раньше так гордились власти. Не было религиозных лидеров. Не было дипломатов.

По закону их приглашать не обязательно. Однако, кроме формальной легитимности, существует ещё и легитимность в глазах общества. Даже в учебниках по управлению персоналом иногда пишут, что назначенный по всем правилам топ-менеджер компании не всегда будет легитимен для коллектива, если он нарушает неписанные правила или без уважения относится к неформальным авторитетам.

То есть сейчас власть, хотела она того или нет, показала, что она соблюдает только формальную легитимность. Более того, внезапный и всё же полусекретный характер церемонии может негативно повлиять и на ту часть общества, которая поддерживает Лукашенко. Их никто не предупредил о важном событии, не посчитал нужным уведомить. А это демонстрация их места в социальной иерархии. Место не очень почётное, хотя народ по закону считается источником власти.

Стоит обратить внимание и вот на какую цитату из инаугурационной речи: «Нашей государственности был брошен беспрецедентный вызов — вызов неоднократно отработанных безотказных технологий уничтожения независимых государств. Но мы оказались в числе очень немногих, даже, может быть, единственные, где "цветная революция" не состоялась. И это выбор белорусов, которые ни в коем случае не хотят потерять страну».

Здесь мы видим продолжение линии властей Беларуси, когда конструируется собственная реальность, игнорирование того, что происходит в действительности. Во-первых, можно долго спорить, окончились ли революционные события в стране или только начались. Во-вторых, принимается во внимание только влияние извне и практически не учитывается внутренняя ситуация. Если нет своей базы, внешние акторы не смогут ничего организовать. В-третьих, угроза потерять страну не расшифровывается до конца. Она преподносится как потеря независимости и увеличение внешнего влияния.

С большой долей уверенности можно говорить, что часть общества, в основном номенклатура и завязанные на власть бизнесы, боятся не потери независимости, а потери своих собственных позиций. Уйдёт нынешний руководитель — уберут большинство из них, потому что в нынешней конструкции они держатся зачастую не благодаря своим профессиональным качествам, а только за счёт демонстрации преданности и лояльности.

Для союзного проекта, с одной стороны, хорошо, что внешнее давление коллективного Запада сближает власти Беларуси с российской элитой. Негативная роль в том, что внутри республики немалая часть населения начинает скептически относиться к этому процессу. Всё это воспринимается как последняя попытка Лукашенко укрепить свою личную власть. Именно личную власть. Речь не о независимости страны. В этом макрорегионе в межвоенное время были примеры, когда ради сохранения своих авторитарных режимов на восточного соседа хотели опереться правители Литвы и Латвии: Антанас Сметона и Карлис Улманис. Оба закончили плохо, а их страны потеряли независимость. Похожие сценарии сейчас возникают в головах многих белорусов. Зачастую это просто переоценка возможных рисков, незнание того, как устроены элиты в России и на Западе. Однако в обстановке общей нервозности, которая царит в стране, людям, как правило, трудно объяснить, где реальность, а где излишние политические фобии.

Устранить такие тревоги может экономический фактор. Как ни крути, а многие бизнесы завязаны на российский рынок. Так что надеяться можно на это. Новая неделя начинается как раз с очередного Форума регионов Беларуси и России. Ожидаются очередные контракты. Однако Беларусь в эти дни не посещает делегация Совета Федерации. Официальная причина — ковид.

О приезде Владимира Путина на момент написания текста не было точной информации. Он приглашён в Минск, но приедет ли? Если да, то белорусской власти это придаст уверенности. Хотя вряд ли как-то улучшит ситуацию в стране и наметит выход из кризиса...

Перед форумом на аудиенции у Лукашенко побывали несколько российских губернаторов.

 

На встрече с губернатором Ленинградской области Александром Дрозденко белорусский президент предложил построить совместный портовый терминал.

Пока непонятна истинная подоплёка предложения. Это может быть политическим заявлением — сигналом для стран Балтии. Мол, посмотрите, Беларусь не только на словах готова убрать от вас весь свой транзит. Уже делаются реальные шаги. Время покажет, насколько это серьёзно.

Отметим и другое событие, которое затрагивает двусторонние отношения. Не так давно в Россию переехал белорусский чиновник второго эшелона Михаил Загорцев. В органах власти он работает ещё с перестроечных времен. Последние девять лет был главой перспективного Смолевичского района, центр которого — город-спутник Минска, Смолевичи. Загорцев ушёл оттуда не куда-нибудь, а на пост заместителя главы администрации города Ялта. Он выступил с видеообращением по поводу событий в Беларуси.


В России это было воспринято как поддержка «майдана». Естественно, в Крыму такого человека во власти держать не будут. Кто-то даже назвал выступление Загорцева русофобским. В целом же россияне нашли в обращении те смыслы, которых там не было. Это ещё раз говорит, что обе страны, когда-то имевшие схожую или даже единую общественную повестку, живут на данный момент не одним и тем же. Население Беларуси в большинстве своём не понимает, например, сирийской темы. Население России, как правило, имеет поверхностное представление о природе протестов в Беларуси.

Переходя от таких гуманитарных аспектов к «земным» финансовым вопросам, можно отметить, что российские кредиторы воспринимают белорусский протест как сигнал «Стоп». В прошлом обзоре отмечалось, что на рынке РФ инвесторы опасаются дефолта, когда речь идёт о белорусских гособлигациях.

Новый тревожный сигнал пришёл от Германа Грефа. Его империя СБЕР начала амбициозный ребрендинг и более чётко заявила о выходе за рамки банковского бизнеса, о запуске проектов в ряде других сфер. Это не может не затронуть белорусскую «дочку» — БПС-Сбербанк. Несомненно, стоит ждать инвестиций в этот проект.

 

Александр Лукашенко и Герман Греф во время открытия светомузыкального фонтанного комплекса в Минске, 3 июля 2020 года. Фото: president.gov.by

Однако пока есть большие сомнения в том, что СБЕР в ближайшей перспективе пожелает продолжить кредитование белорусского государства или крупных проектов в республике. Вот что сказал Греф в интервью «Коммерсанту». Приводим весь отрывок с вопросами и ответами:

«— Недавно, например, была новость о том, что якобы премьер Михаил Мишустин и министр финансов Антон Силуанов обращались к главам госбанков с просьбой не закрывать кредитные лимиты на Белоруссию. Это правда?

— Ко мне не обращались.

Если портится макроэкономика в какой-то стране, портятся и соответствующие метрики компаний, автоматически сокращаются лимиты. В такой ситуации бессмысленно звонить и просить.

При необходимости ЦБ просто поменял бы регулирование, перестал учитывать определённые риск-метрики, тогда появилось бы поле для разговора. Про такие инициативы ЦБ лично я не знаю.

— В случае изменений регулирования вы бы продолжили кредитовать Белоруссию в том же объёме?

— Не уверен, что у нас был бы такой аппетит к риску».

Комментарии излишни. Инвесторы частенько любят смотреть на реальные вещи, а не слушать декларации. На своей инаугурации Лукашенко заявил, что «создание нового возможно только на базе достигнутого». Очень правильная формула. Вот по ней и будут сейчас измерять страну кредиторы, в том числе российские. И в этом плане понятие «достигнутое» заиграло разными красками. К сожалению, очень неоднозначными…