Да простят меня Борис Пастернак, сочинивший эту поэтическую
строчку, и Чингиз Айтматов, пытавшийся сделать её заглавием своего
прозаического романа, но пришло время ей потрудиться и на ниве политической
аналитики. И виной тому знаменитая «Длинная телеграмма», посланная почти век
назад из Москвы, из американского посольства в Вашингтон, которая летит над
миром до сих пор, сея смуту, раздор и опасность ядерной катастрофы.
Сперва она была секретной. Через полтора года её полный текст опубликовали уже в американском журнале «Иностранные дела» — Foreign Affairs, но имя автора всё ещё таилось под псевдонимом Мистер Х. Сегодня в электронной версии той статьи уже все названы своими именами. Пожалуйста — Kennan G. F. The Sources of Soviet Conduct // Foreign Affairs. 1947. July. № 25. P. 566–582. Ибо в 1967 году автор «раскрылся» и написал соответствующие воспоминания.
22 февраля 1946 года советник-посланник американского
посольства в Москве Джордж Фрост Кеннан, который остался временным поверенным в
делах в связи отъездом настоящего посла и верного друга Франклина Рузвельта и
Иосифа Сталина, железнодорожного магната и дипломата Уильяма Аверелла
Гарримана, воспользовался отсутствием своего начальства и отправил ему вдогонку
ту самую «Длинную телеграмму», появление которой мы отмечаем как годовщину
начала «холодной войны».
Ирония судьбы или подлость мелкого клерка Кеннана, севшего
за письменный стол посла великой державы в другой великой державе, заключается
в том, что именно Гарриман сыграл немаловажную роль, чтобы история
Второй мировой войны, а значит и вся мировая история, повернули туда, куда они
повернули. Рузвельт послал «миссию Гарримана», а точнее своего личного друга,
мнению и интуиции которого он всецело доверял, в далёкий и непонятный Советский
Союз, который на удивление и наперекор всем «блицкригам» уже третий месяц
сопротивлялся массированной атаке Гитлера. Послал в «почти окружённую Москву» с
единственной целью: определить, будет ли СССР сопротивляться и дальше и
сколько он продержится. В том, что СССР
рухнет, сомнений не было, важно было выяснить, насколько можно затянуть его
агонию, чтобы для себя выиграть время и выторговать какие-то условия перед
Гитлером.
В сентябре настойчивый Гарриман в Москве добивается личной встречи со Сталиным, хотя тому, конечно, не до каких-то там заезжих дипломатов. И эта получасовая встреча меняет всё!
Гарриман в буквальном смысле увидел в Сталине спасителя
Соединённых Штатов. Он, конечно, прямо в этом не признаётся, но до того
момента перспективы «ужиться» Штатам с Гитлером на одной планете выглядели в
его глазах очень мрачно.
Гарриман, как всякий миллионер, был реалистом: Европа, а теперь и Англия уже списаны со счетов, вот-вот сойдёт на нет и СССР, и Штаты, как баран между ножницами, окажутся зажаты между вселенской Германией и алчущей Японией.
И тут вдруг Уильям Гарриман увидел знаменитого усатого
человека спокойным, деловым, уверенным в себе, отдающим отчёт в трагизме
положения и активно ищущим из него выход. А главное, возглавляемая Сталиным
политическая система работает как часы, хотя немцы, между прочим, уже на подступах
к Москве. И эти деловитость и спокойствие поражают.
Гарриман буквально воспрял духом! После ознакомления с
положением на фронтах, с эвакуацией предприятий за Урал и ещё одной встречи со
Сталиным Уильям улетел в Вашингтон и стал уверять Рузвельта: «С таким союзником Гитлера можно побить!
Более того, можно разгромить! Нужно не отсиживаться, а действовать. Нужно самим
вступить в войну!» И Уильям Гарриман убедил президента. Благо то был очень
умный президент.
В 1941–1943 годах Гарриман — специальный представитель президента
США в Великобритании и СССР. Отвечал за межсоюзническое взаимодействие по
безвозмездному ленд-лизу, что значит «выгружай и забирай». В 1943–1946 годах Гарриман, будучи послом США в
СССР, очень часто встречался со Сталиным.
Именно Гарриман стоял у истоков Антигитлеровской коалиции и
оказания материальной помощи Советскому Союзу по ленд-лизу. И вот после
победоносного окончания войны сорокалетний лысеющий балбес вдруг забрался за
стол этого великого американского посла и строчит с него свои «дипломатические
поклёпы» с требованием отказаться и от коалиции, и от ленд-лиза!
Сам Джордж Кеннан признаётся в том, что был обыкновенным
провокатором. В 1967 году в своих мемуарах он откровенничает: «Тогдашнюю американскую администрацию, как и
самого президента Трумэна, впоследствии часто критиковали за то, что уже летом
1945 года они резко прекратили помощь по ленд-лизу России… Должен признать, что если правительство США
заслуживает критики, то я заслуживаю куда большей критики за то, что занял ещё
более жёсткую позицию раньше, чем правительство, и за то, что подстрекал и
вдохновлял жёсткость Вашингтона».
Что ж, Джордж Кеннан сам определил себе место — обыкновенный
подстрекатель. Не более, но и не менее. С одной оговоркой — профессиональный подстрекатель.
В его длиннющей, как и его телеграмма, биографии «главного советолога США»
часто опускается маленький, но значимый пункт. А Джордж, между прочим,
прежде чем окончить Принстонский университет, отучился в военной школе в Висконсине.
Чему его там учили, можно только догадываться, но свою «дипломатическую»
карьеру он в 24 года начал в консульстве
США в далёкой и никому не известной Риге (как говорится, поближе к «объекту будущих исследований», а точнее к
противнику). Он же оказался и в первом «забросе» американских дипломатов в
Москву в 1933 году — сразу после установления дипломатических отношений и
отказа американцев от своей политики 15-летнего «непризнания» СССР, которую,
надо полагать, рекомендовал и главный, хоть и юный советолог.
К 1946 году он уже вышел из разряда юных, подрастерял немало волос, но и больших дипломатических высот так и не достиг — всё подвизался на второстепенных дипдолжностях. Тому есть очень простое кадровое объяснение, связанное со спецификой работы как госдепартамента, так и других ведомств США. А именно: руководящие должности в госдепе всегда занимали только карьерные, то есть «чистые» дипломаты. Майк Помпео, бывший директор ЦРУ, — это чуть ли не первое исключение из данного правила, когда разведка и дипломатия открыто срослись. О времена, о нравы!
Джордж Кеннан не был бы достоин ни малейшего упоминания, ибо
мы теперь понимаем, что текст его «длинной телеграммы» писал не он сам, а тезисы ему диктовали в другом ведомстве. И вообще, короткую суть этой «длинной
телеграммы» выразил через полгода совсем другой человек — специальный помощник
президента Трумэна некто К. Клиффорд. 24 сентября 1946 года он представил
своему боссу доклад уже не об «истоках советского поведения», как вещал Кеннан,
а об «американской политике в отношении Советского Союза». Этот доклад стал
резонансом визгливого доноса Кеннана, но куда более точным, без
рассусоливаний про «судьбу русского народа» и прочее, ибо в нём сухо,
по-военному говорилось: «Советский Союз не
слишком уязвим для обычных вооружений, однако он уязвим для атомного, бактериологического
оружия и дальних бомбардировщиков. Чтобы держать нашу (американскую) мощь на
уровне, который эффективен для сдерживания Советского Союза, США должны быть
готовы начать против него атомную и бактериологическую войну».
Кстати, вы заметили, что мистер К. Клиффорд употребил по
просьбе Трумэна то же слово «сдерживание», которое якобы изобрёл в своей
телеграмме Кеннан? Как видим, в этом русофобском оркестре роли были с самого
начала тщательно расписаны. Как и партитура.
Сегодня, по прошествии 74 лет, Соединённые Штаты вновь возрождают доктрину «сдерживания». Более того, они удваивают ставки, ибо придумали двойное сдерживание — одновременно и современной России, и Китайской Народной Республики. Хочется их спросить: а пупок не развяжется?
Впрочем, это покажет ближайшее будущее. А вот что известно
уже сейчас, так это то, что «Длинная телеграмма» до сих пор кому-то нужна и
поэтому оказалась длиннее века.
Как это там, у Пастернака?..
И полусонным стрелкам лень
Ворочаться на циферблате,
И дольше века длится день,
И не кончается объятье.
Да, стрелкам явно лень ворочаться на американском
циферблате. Жизнь в Вашингтоне застыла. Но ради жизни всех остальных (и вообще
ради жизни на Земле) пора уже вырваться из цепких объятий Джорджа Кеннона и Ко.